Разрушитель божественных замыслов - Владимир Сухинин

— Шварцен, ищи сундук! — оторвалась от еды круля и снабженец, погрузившись с головой, сразу вынырнул. — Нет там сундуков! — заорал он и полез на берег. Краля ухватила его за ногу и, не обращая внимания на его вопли, запулила толстяка подальше. Раскрутив его так же, как запускал в воду водолазку я.

— А что тут происходит? — спросил я посольского, который с живым интересом и мстительным выражением на лице смотрел на полет и нырок толстяка.

— Да вот, говорят, снабженец наш женился, — он обернулся, — а еще говорят, это ты, студент, ему жену сосватал и запретил бросать ее. — От такой интерпретации нашего договора со снабженцем я «завис» и с огромным удивлением уставился на посольского, не зная, что сказать в свое оправдание. На нас обратили внимание и разрезая толпу, как нож масло, ко мне решительно направился граф.

— Студент! — он посмотрел на меня тяжелым взглядом. Как без тебя было хорошо и спокойно. Но вот ты появился и снова стал чудить. Когда это прекратится? Он не стал ждать моего ответа, а продолжил таким тоном, что мне стало не по себе.

— Делай, что хочешь, но освободи нашего снабженца. У тебя есть одна ридка. — Он развернулся на каблуках и ушел также решительно как подошел. Я сплюнул на песок и вышел к кромке воды. К берегу подгребал толстячок, сегодня он, наверное, сбросил килограммов пять живого веса. Увидел меня и радостно, но в тоже время с мольбой в голосе заорал. — Студент! Спасай! Мочи уже нет!

— Шварцен, ищи сундук! — раздалось у меня в голове.

— Ты слышал? Ты это слышал? Прую! — отплевываясь от попавшей в рот воды голосил он. И так уже три часа! Она меня все время мучает. Как только ты ушел, сразу загнала в воду. Спаси студент, что хочешь проси! Забирай эту тварь и двести золотых в придачу. Нет триста! Я дам тебе триста золотых корон, студент.

— Договорились, — кивнул я.

— Краля! Сучка речная, чтоб ты сдохла! Теперь твой хозяин студент! — голосом полным счастья заорал снабженец, вылезая на берег.

— Не забывай, с тебя еще кормежка, как договаривались, — напомнил ему я. А то мало ли что, может память отшибло или забудет от радости.

— Студент, ты теперь мне как брат, как отец и мать вместе взятые, — он полез обниматься и зарыдал. Я похлопывал его легонько по спине успокаивая и приговаривал. — Ну, что ты. Успокойся, все уже хорошо закончилось. Все плохое позади.

— Правда, студент? — всхлипывая, спросил бедняга, попавший в переделку благодаря своей жадности.

— Студент, почеши спинку! — прозвучало на берегу и снабженец, взвизгнув как испуганный поросенок, подхватившись, припустил на всех порах от реки подальше.

— Быстро взяла мясо и ушла под воду, три луны тут не появляешься! — приказал я. Увижу или услышу тебя, заставлю съесть свой собственный хвост. Ответом было только почти мгновенное «бульк» и круги на воде.

Я подошел к спокойно сидящему Луминьяну.

— Здравствуете, мастер, рад Вас видеть и присел рядом. Магистр окинул меня взглядом, более пристально посмотрел на Фому, снова посмотрел на меня и улыбнулся.

— Рад видеть тебя живым и здоровым, Ирридар. Я вижу ты, вернувшись, заскучал.

Он смотрел дружелюбно, но его взгляд выражал легкую иронию, во взгляде и в голосе явно чувствовался легкий укор и снисходительное осуждение взрослого человека поведения недоросля.

— Чего это сразу заскучал? — стал защищаться я. — Просто было время искупаться, хорошая погода, теплая вода и только.

— Да, и только! — все также улыбаясь, повторил за мной магистр. Среди Вангорцев и Лигирийцев, не принято купаться в реках, да и орки не купаются.

— А я нехеец, — отрезал я, — и я люблю купаться.

Луминьян пожал плечами:

— Наверное, у Вас в горах нет речных демонов, реки у вас мелкие да бурные, откуда им там взяться. — Он не оставлял тему моего купания, а я понимал, как сильно я прокололся. На Сивилле действительно не принято купаться в открытых водоемах. И то, что сделал я было воспринято с большим интересом. Но тут вспомнил, что нехейцы воды не боятся и даже прячутся от дикарей под водой дыша через трубчатый тростник.

— Нехейцы не боятся воды, — ответил я, — но и не любят купаться, в горных реках вода холодная, это Вы правильно сказали. Но я отличаюсь от них, у меня свои тараканы в голове, — продолжал я, пытаясь как-то объяснить особенности своего поведения. Луминьян оторопело открыл глаза и даже немного отодвинулся.

— Что у тебя в голове? — переспросил он и стал внимательно рассматривать мою голову.

Я усмехнулся, — не надо искать там тараканов и добавил, — так говорят, если человек ведет себя не так, как другие. Я же, вообще, странный нехеец, владею магией и умею торговаться, любопытен и бываю безрассуден. Потому у нас говорят: — «у него свои тараканы в голове», если человек необычный.

Луминьян пришел в себя и снова заулыбался.

— Это точно ты человек необычный, — он посмотрел на невозмутимо сидевшего Фому, — у тебя даже погонщик лорха ученик Сарги Улу. — Это был удар, к которому я был не готов, но не один мускул на моем лице не дрогнул. Я тоже посмотрел на безразлично сидящего Фому. — Это свидетель Худжгарха.

Магистр по-новому посмотрел на орка.

— Теперь многое прояснилось, — успокоено проговорил он. Правда несколько медленнее, чем обычно, что-то обдумывая и потом в слух высказывая свои мысли.

— Тебя спасли Свидетели, которые не видели сакральности в твоей смерти. Для них это была пустая, противная Отцу казнь. Теперь они должны доставить тебя целым и невредимым в королевство. Свидетели набрали силу и посадили тебя рядом с ханом. Вот откуда твое положение при Великом хане. А тот затеял свою интригу и втянул тебя в разборки с вождями, показал нам тебя по левую руку от себя и выторговал дополнительные условия. Ты действительно необычный нехеец. По всем мыслимым и не мыслимым законам, по логике и даже без нее ты должен был умереть раз двадцать не меньше. — Он осмотрел меня с головы до ног. — Но вот, ты же живой и невредимый, приобрел слугу снежного эльфара, извозчика шамана и подругу водяную ведьму. Даже богаче стал, — он посмотрел на сундуки. — Кстати спасибо, что не забыл про меня.

А у меня в голове щелкнул выключатель.

— Мастер, Вы из тайной стражи, ведь так?

— А что сразу догадаться было трудно? — вопросом на вопрос ответил он. — Я же говорил тебе что знаком с Грондом.

— Я тоже с ним знаком, и о чем это говорит? — скептически ответил я. — А потом магистр артефакторики и служба безопасности, как-то мало вяжется между собой.

— Ты прав, — продолжая улыбаться, согласился он, — какая же это тайная служба, если бы все так было очевидно. Лучше скажи мне, что ты делал у хана?

— Хана отравили. Я был его врачом, — скрывать факт лечения верховного хана не имело смысла, это обязательно выплывает, и могут последовать новые вопросы. Как лечил? От чего лечил? Почему не сообщил?