Освобожденный любовник - Дж. Р. Уорд

Верно. Джейн помнила каждого пациента, скончавшегося в «спуске», не важно, была она лечащим врачом или нет, она вела список умерших в своей голове. В бессонные ночи имена и лица прокручивались у нее в голове, как старомодные микрофиши[46], она думала, что однажды они сведут ее с ума.

Список мертвых был основным мотиватором, и будь она проклята, если этот мужчина с пулевым ранением попадет в него.

Джейн села за компьютер и запросила полную информацию на пациента. Будет та еще схватка. Они имели дело с колотой раной и пулей в груди, и, учитывая, где его нашли, она могла поспорить, что он был либо наркодилером, торговавшим на чужой территории, либо крупным покупателем, которого обманули. В любом случае, вряд ли он имел медстраховку, хотя это не имело значения. Св. Франциск принимал всех пациентов, невзирая на их платежеспособность.

Три минуты спустя, раскрылись двустворчатые двери, и наступил переломный момент: этот Майкл Клошник был привязан к каталке, огромный, бледный, в комплекте кожи, с кучей татуировок и эспаньолкой. Медик у его головы делал инкапсуляцию, а другой, в это время, тащил оборудование.

— Четвертый бокс, — сказала она парамедикам. — Что у нас?

Парень, делающий инкапсуляцию, ответил:

— Две капельницы внутривенно с раствором Рингера. Кровяное давление — шестьдесят на сорок и падает. Сердечный ритм — сто сорок. Дыхание — сорок. Интубирован через рот. Фибрилляция желудочков[47]на пути сюда. Сделали дефибрилляцию разрядом в 200 джоулей. Синусовая тахикардия на сто-сорок.

В четвертом боксе медики остановили каталку, весь персонал «спуска» собрался вместе. Одна медсестра села за маленький столик, чтобы вести записи. Двое были наготове, чтобы подавать инструменты Джейн, и еще четверо приготовились разрезать кожаные штаны пациента. Два стажера столпились вокруг, чтобы наблюдать или помочь при необходимости.

— Есть бумажник, — сказал парамедик, протягивая его медсестре с ножницами.

— Майкл Клошник, тридцать семь лет, — прочла она. — Картинка на удостоверении смазанная, но… это может быть он, если после съемки он покрасил волосы и отрастил бородку.

Она протянула бумажник коллеге, которая делала записи, и принялась стаскивать штаны.

— Гляну, есть ли он в системе, — сообщила другая женщина, подключившись к компьютеру. — Нашла его… подождите, это… должно быть ошибка. Нет, адрес верный, неверный год.

Джейн тихо выругалась.

— Возможно проблемы с новой электронной системой регистрации. Не хочу полагаться на эту информацию. Узнайте группу крови и немедленно сделайте рентген грудной клетки.

Пока брали кровь, Джейн сделала быстрый предварительный осмотр. Пулевое ранение аккуратной дырочкой расположилось рядом с каким-то шрамированием на грудине. Наружу выходил лишь ручеек крови, намекая на происходящее внутри. Ножевая рана была такой же. Внешне ничего серьезного. Она надеялась, что ему не вспороли кишечник.

Она окинула взглядом его тело, отметив множество татуировок… Вау. В паховой области были застаревшие увечья.

— Покажи рентген и сделай ультразвук его сердца…

В операционной раздался крик.

Голова Джейн метнулась влево. Медсестра, раздевающая пациента, лежала сейчас на полу в эпилептическом припадке, ее руки и ноги молотились о плитку. В руке она держала черную перчатку, которая была на пациенте.

На мгновение все застыли.

— Она просто прикоснулась к его руке и тут же свалилась, — произнес кто-то.

— Все за дело! — отрезала Джейн. — Эстевез, займись ей. Я немедленно хочу знать как она. Все остальные — соберитесь. Сейчас же!

Ее команды побудили персонал к действию. Все перефокусировались, когда медсестру перенесли на соседнее место, и Эстевез, один из стажеров, начал ее осматривать.

Снимок груди вышел относительно нормальным, но по какой-то причине, ультразвук получился плохого качества. Однако оба показали то, что ожидала Джейн: перикардиальную тампонаду из пулевого ранения в правый желудочек, кровь просочилась в перикардиальный мешочек и давила на сердце, подрывая его функции, вынуждая биться медленней.

— Нужен ультразвук брюшной полости, пока я выиграю нам немного времени с его сердцем. — Определив не требующую промедлений рану, Джейн хотела получить больше данных о ножевой ране. — И как только закончите, проверьте обе машины. На некоторых, из этих снимков груди, есть эхо.

Когда стажер начал работать над брюшной полостью пациента ультразвуковым устройством, Джейн взяла иглу для биопсии на двадцать один миллиметр и воткнула в шприц на пятьдесят миллилитров. После того как медсестра смазала грудь пациента Бетадином, Джейн проколола его кожу и, двигаясь в теле пациента, сделала отверстие в перикардиальном мешочке, вытянув оттуда сорок миллилитров крови, чтобы облегчить перикардиальную тампонаду. В то же время, она отдала приказы подготовить операционную, двумя этажами выше, и держать под рукой дежурную команду кардиологов.

Она отдала шприц медсестре.

— Глянем на брюшной отдел.

Машина определенно вышла из строя, так как снимки вышли не такими ясными, как она предпочитала. Они, однако, показали хорошие новости, которые подтвердились, когда она пальпировала зону. Основные внутренние органы не повреждены.

— Окей, кажется, живот в порядке. Повезли его наверх, немедленно.

На выходе из «спуска» она заглянула в другой бокс, где Эстевез работал над медсестрой.

— Как она?

— Приходит в себя. — Эстевез покачал головой. — Сердце стабилизировалось после дефибрилляции.

— У нее была фибрилляция? Господи!

— Как у парня с телефонной станции вчера. Будто ее ударил сильнейший поток электричества.

— Ты позвонил Майку?

— Да, ее муж уже едет.

— Хорошо. Позаботься о нашей девочке.

Эстевез кивнул и посмотрел вниз на свою коллегу.

— Обязательно.

Джейн нагнала пациента, когда персонал катил его по «спуску» в лифт, ведущий в хирургический комплекс. Этажом выше, она начала готовиться к операции, пока медсестры перекладывали его на стол. По ее просьбе приготовили торакальный хирургический набор и аппарат искусственного кровообращения, а ультразвук и рентгеновские снимки, сделанные внизу, уже высвечивались на мониторах.

Надев хирургические перчатки и держа их подальше от себя, она снова просмотрела сканы груди. По правде говоря, оба снимка были низкого качества, зернистые с этим эхо, но этого было достаточно, чтобы сориентироваться. Пуля застряла в спинных мышцах, и она собиралась оставить ее там: риск, присущий ее удалению, выше чем, если оставить ее в покое, и по правде, большинство людей с пулевыми ранениями покидали «спуск» со свинцовыми трофеями, где бы они не были.