Икабог - Джоан Кэтлин Ролинг

Холодные глаза Слюньмора скользили по лицам встревоженных родственников, по лицу возмущённой леди Эсланды, и вдруг его осенила блестящая идея. Как только это раньше не приходило ему в голову! Можно вообще обойтись без яда!.. Нужно просто опорочить их добрые имена!

– Завтра они предстанут перед судом! – сказал он, вставая. – Суд состоится на главной площади Тортвилля. Я хочу, чтобы как можно больше людей услышали, что они ответят. Всего наилучшего, леди и джентльмены.

И с коварной усмешкой поклонился и вышел.

Первым делом Слюньмор отправился в каземат.

С тех пор как он их видел последний раз, пленники сильно исхудали. Не имея возможности бриться и мыться, они представляли собой жалкое зрелище. Надзиратель дремал в углу.

– Доброе утро, джентльмены, – энергично начал Слюньмор. – У меня для вас хорошие новости! Завтра вы предстанете перед судом!

– И в чём же нас обвиняют? – недоверчиво спросил капитан Гудвилл.

– Ничего нового, Гудвилл. Вас будут судить за то, что, встретив на болоте монстра, вы позорно бежали, вместо того чтобы защищать своего короля. А чтобы оправдать свою трусость, вы стали утверждать, что Икабога не существует. Это и есть измена.

– Грязная ложь! – глухо промолвил Гудвилл. – Делайте со мной что хотите, Слюньмор, но я скажу правду! Мне всё равно!

Другие два гвардейца Огден и Вагстафф решительно кивнули, всем своим видом показывая, что согласны с капитаном.

– Что ж, – ядовито усмехаясь, заметил Слюньмор, – может быть, вам и всё равно, что с вами будет… А как насчёт ваших близких? – поинтересовался он. – Неужели вас не огорчит, если, к примеру, ваша матушка, Вагстафф, случайно поскользнётся, спускаясь в погреб и разобьёт себе голову?.. Или ваш брат-крестьянин, Огден, по неосторожности ткнёт себя острой косой и зарежется, а его труп сожрут собственные же свиньи?.. А что почувствуете вы, Гудвилл, – зловещим шёпотом продолжал Слюньмор, – если с леди Эсландой произойдёт несчастный случай и, упав с коня, она сломает свою прекрасную шею?..

Слюньмор был уверен, что леди Эсланда возлюбленная Гудвилла, и поэтому угрожал капитану её смертью. Ему и в голову не приходило, что девушка может защищать мужчину, с которым ни разу в жизни даже не обменялась ни единым словом.

Услышав, что Слюньмор шантажирует его жизнью леди Эсланды, капитан не знал, что и думать. Спору нет, он считал её самой красивой девушкой королевства, но свои чувства всегда держал при себе. Сыновья сыроваров не женятся на благородных леди.

– А при чём тут леди Эсланда? – пробормотал он.

– Не притворяйтесь, Гудвилл! – прошипел Слюньмор. – Думаете, я не заметил, как вы покраснели, когда прозвучало это имя? Неужели вы считаете меня глупцом? Леди Эсланда делает всё возможное, чтобы спасти вас от смерти. Если вы до сих пор живы, то лишь благодаря ей!.. Однако, – грозно продолжал он, – если завтра вы будете болтать лишнее, пострадает именно она. Она спасла вам жизнь, Гудвилл, неужели вы готовы принести её в жертву?

Гудвилл потерял дар речи. Мысль о том, что леди Эсланда может быть влюблена в него, заставила забыть обо всех угрозах Слюньмора. С другой стороны, капитан понимал, что Слюньмор прав: чтобы спасти девушку от неминуемой гибели, завтра на суде он признает себя виновным в государственной измене.

Видя, как побледнели все трое, Слюньмор понял, что ему удалось добиться своего.

– Мужайтесь, джентльмены, – молвил он. – Если завтра на суде вы скажете правду, с вашими близкими не случится ничего ужасного.

По всему городу были развешаны объявления о предстоящем суде, и на следующий день на главной площади Тортвилля собралась огромная толпа. Трое подсудимых один за другим выходили на деревянный помост и на глазах родных и близких публично каялись в своих преступлениях – в том, что, встретив на болоте Икабога, бросили короля в смертельной опасности и трусливо бежали.

Возмущённая толпа кричала и улюлюкала так громко, что слов судьи (лорда Слюньмора) было не разобрать. Наконец он зачитал приговор: пожизненное заточение в королевском каземате. В эту минуту взгляды капитана Гудвилла и леди Эсланды встретились. Девушка наблюдала за судилищем с высоких трибун для знати. Иногда в одном взгляде двое могут сказать друг другу больше, чем за всю жизнь. Я не стану объяснять вам, что сказал Гудвиллу взгляд прекрасной Эсланды. Главное, девушка поняла, что капитан её тоже любит. А тот, несмотря на приговор суда и пожизненное заключение, понял, что она уверена в его невиновности.

Закованных в кандалы осуждённых стали уводить с помоста. Толпа свистела, швыряла в них гнилой капустой, потом расступилась, давая пройти. Многие считали, что приговор суда слишком мягкий, что изменники заслуживают казни. Между тем сам Слюньмор, думал, что таким взвешенным решением укрепил свою репутацию и поступил весьма благоразумно, приберегая козыри для следующего раза.

Мистер Давтейл наблюдал за судом в последних рядах зрителей. Он не кричал и не улюлюкал. Дейзи осталась дома и работала в мастерской. В глубокой задумчивости возвращаясь домой, мистер Давтейл увидел, что стая орущих подростков окружила плачущую мадам Вагстафф и забрасывает её тухлыми овощами.

– Отстаньте от неё, иначе вам не поздоровится! – пригрозил им мистер Давтейл, и, увидев громадную фигуру столяра, подростки трусливо разбежались.

Дейзи исполнялось восемь лет, и девочка решила пригласить на день рождения Берти.

С тех пор как погиб отец мальчика, между ними словно выросла ледяная стена. Берти предпочитал дружить с Родериком Рошем, которому очень льстило знакомство с сыном героя, павшего в схватке с Икабогом. И день рождения был хорошим поводом, чтобы растопить лёд и возобновить старую дружбу. Девочка отправила миссис Бимиш записку, приглашая её и Берти на чай, и очень обрадовалась, когда приглашение было принято. В школе мальчик по-прежнему не здоровался с ней, но Дейзи надеялась, что на дне рождения они наконец помирятся.

Будучи королевским столяром, мистер Давтейл получал хорошее жалованье, но и для него налог на Икабога оказался ощутимым ударом по семейному бюджету. Всё реже они с Дейзи покупали вкусные пирожные, а вскоре мистеру Давтейлу пришлось отказаться от вина. Однако в честь дня рождения дочери он купил бутылку лучшего вин-о-градского вина, а Дейзи потратила все свои сбережения на коробку дорогих Райских Грёз, которые, как она знала, были любимыми пирожными Берти.

Началось праздничное чаепитие не слишком удачно. Мистер Давтейл предложил первый тост в память майора Бимиша, и миссис Бимиш тут же залилась слезами. Потом все четверо приступили к трапезе и, не зная, о чём говорить, неловко молчали, пока Берти не вспомнил, что принёс Дейзи подарок.