Тайна острова Драконов - Ольга Миклашевская

Это надо ж было умудриться отказать новоявленному капитану Ос-самоубийц, да еще и таким способом, что у него теперь пол-лица в крови. Тут уж, действительно, нужно обладать особым складом ума и, конечно, везучестью.

С другой стороны, знай я заранее, кто передо мной, поступила бы иначе? По крайней мере руки так смело точно не распускала бы.

Губы пирата дрожали от стыда и ярости. Еще чуть-чуть – и изо рта пена пойдет.

– Спокойно! – рявкнул его широкоплечий дружок и встал между нами так, что опозоренный капитан теперь полностью скрылся из поля моего зрения.

Бугристая волосатая грудь рыжеусого тяжело вздымалась, а из свернутых в трубочку ушей вот-вот готов был повалить пар.

– Чего скуксилась, девица? – насмешливо спросил капитаний заступник.

Я потихоньку стала приходить в себя. Громко чихнула, выпрямилась и разгладила пятерней примятую в попытке приставания юбку.

– Обдумываю последствия, – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.

Действительно, что меня ждет? Доску я уже проходила – никакого обещанного мандража, я вам скажу по секрету, не ощутила. Под всеобщее улюлюканье пустила меня команда Ржавого Гвоздя ловить морской бриз и кормить акул.

На что еще способны пираты? Да пожалуйста: зажарить тебя живьем в огромной кастрюле (у кока всегда найдется такая на столь прожорливую команду), в которую поместится новорожденный дракон; приставить к стене и метать в тебя ножи на монеты (там все ясно: попал в глаз – получил золотой); привязать к бочке и пустить в открытое плавание, пока жадные до свежатины птицы тебя не заклюют насмерть. Последний вариант – самый мучительный и болезненный. А вы что хотели? Пираты, как водится, твари бессердечные.

Из всего многообразия издевательств на борту корабля я бы, не задумываясь, предпочла высадку на необитаемый остров вместе с пистолетом с единственной пулей в запале. В конце концов, я не слабохарактерная идиотка и предпочитаю быструю и легкую смерть. Желательно, вообще естественным путем, но это так – пустые девичьи грезы.

– И правильно! Обдумывай! – раздался обиженный голос белобрысого из-за спины дружка.

– Откуда ты вообще здесь взялась, осьминог на твою голову? – терпеливо продолжил допрос бугай.

– С острова Туманов, – честно призналась я, не рискуя вдаваться в подробности своего принудительного отплытия.

Рыжеусый нахмурился, и брови у него слились в одну сплошную рыжую поросль. Видно, умственная деятельность ему давалась еще тяжелее, чем мне.

– А зовут как?

– Шрам.

Вокруг никто не издал ни звука. Пираты стояли, как мраморные статуи самим себе, не в силах шелохнуться и спугнуть надвигающуюся развязку событий. Все, конечно, предпочли бы, чтобы это было что-нибудь особенно кровожадное и извращенное со мной в качестве подопытного кролика. Нежных чувств разбойничий народ питать не умел – так распорядились природа и жесткое пиратское воспитание.

– Что тут, Посейдон меня разрази, происходит?! – Через толпу пробирался мой старый волосатый знакомый, расталкивая и сминая все и вся на своем пути. За ним по расчищенной дорожке семенил сжавшийся под прищуренными взглядами принц.

– Она – вот что происходит! – доходчиво разъяснил рыжеусый и ткнул в меня толстым, как кольцо кровяной колбасы, пальцем.

Дикий Парус явно ничего не понял, остановился между мной и пиратами и победоносно фыркнул.

– Теперь я, кажется, понимаю, почему капитан упомянул о тебе в своем завещании. С такой хваткой тебе только к пиратам на корабль. – Он вытянул губы трубочкой и причмокнул. – Жаль только, баба ты. Бабе на корабле долго не продержаться.

Ага, умирают после сотых родов, добавила я про себя. Спасибо, наслышана. Сами понимаете: делать детей для пиратов дело нехитрое, а вот потом принимать на себя всю тяжесть последствий готов не каждый. У меня наверняка тоже где-нибудь на другом конце света есть братики или сестрички, хотя маловероятно, что они сейчас живы. Смертность среди пиратов по вполне объективным причинам высокая. И нечего удивляться, что выживает сильнейший, проворнейший и бесчувственнейший. Любая брешь в твоей защите – возможность врагу взять крепость целиком.

Мне еще повезло, что меня Шел и наставник всю жизнь опекали, а так бы точно покоились мои останки сейчас где-нибудь на городском кладбище и, дай Посейдон, в могиле.

– Значит, так. – Дикий Парус поравнялся с заступником молодого капитана и, несмотря на свой отнюдь не богатырский рост, глянул на собеседника сверху вниз. Здоровенный детина сразу показался мне маленькой испуганной мышкой.

– Девушку трогать нельзя, потому что она указана в завещании покойного капитана. Это раз. Два – когда она исполнит свое предназначение, тогда и сможете ее лапать сколько захотите. Думаю, – мужчина хмыкнул, – я даже к вам присоединюсь. Но! – Вверх взлетел указательный палец. – До той поры мне плевать, капитанский там за твоей спиной прячется сын или сучий. Хоть один волосок упадет с ее головы, вся команда забудет, как ее звать и куда мы держим курс. Я ясно выразился?

Говорил Дикий Парус тихим и вкрадчивым шепотом, но у меня отчего-то по спине поползли стройные ряды мурашек. Я стояла, не смея ни моргнуть, ни пошевелиться.

Волосатый, не говоря больше ни слова и даже не дожидаясь ответа, крепко схватил меня за локоть и потащил прочь из общей каюты. Веселья как не бывало.

– Почему ты не стал капитаном? – спросила я у своего избавителя много часов спустя, когда буря уже улеглась, и мы нежились на корме корабля под робко выглянувшим солнышком.

Скажите мне, что совсем недавно здесь хозяйствовал шторм, – в жизни не поверю. Но морская погода обманчива: сейчас волны тихие и прозрачные, а через пять минут уже все небо в тяжелых, обвислых, как старушечьи груди, тучах. Поэтому никогда не знаешь, вернешься ли из очередного плавания живым. Каждая удача воспринимается лишь как одобрение Посейдона, поэтому мертвых никто не жалеет. Мертвые – неудачники.

Легко и непринужденно, словно первый снег, перетекали в томный закат солнечные лучи. Прямо на глазах небесное светило становилось все мельче и тусклее, а вода – все темней и опасней.

Дикий Парус вытянул из нагрудного кармана потрепанную курительную трубку, примерился – и чиркнул кресалом по огниву. Вспыхнул неровный огонек.

– У нас, Ос, другие законы, детка. Наш клан – один из самых древних, и, может, это прозвучит смешно, но мы почти как короли. – Сквозь густую, кудрявую смолисто-черную бороду вылетело облачко дыма – и рассеялось. – Кто обычно командует кораблем? Правильно, самый сильный, самый хитрый – и далее по списку. Но Осы всегда отличались сильной командой. Сюда принимали только лучших, и то, я бы сказал, лучших из лучших. Мы не могли позволить себе, проснувшись однажды утром, обнаружить свое тело отдельно от головы. Поэтому пришлось установить кодекс.

– Кодекс? – переспросила я возбужденно. – Что, тот самый пиратский кодекс?