У любви в плену - Джилл Шелвис

Остановить его? Он шутит? Вместо этого Хлоя выгнулась к нему и, услышав в ответ волнующе хриплый стон, пожаловалась:

— Слишком много одежды.

Сойер мгновенно сдернул черный свитер вместе с майкой, потом ее рубашку и отбросил их в сторону. Хлоя, едва дыша, смотрела на его безупречный торс с накачанными мышцами. Этого достаточно, чтобы заставить любого дважды подумать о том, стоит ли ему перечить. А ведь она бесстрашная или по крайней мере знает, как ею притвориться.

Сойер снова поцеловал ее. Холодные руки вызвали у нее сладостный трепет, когда обхватили ее груди, кончики пальцев раздразнили соски, прежде чем скользнуть к следующему препятствию. Хлоя почувствовала, как он расстегнул молнию и дернул вниз ее джинсы.

— Сбрось их. — Он крепко прижал ее себе, когда она выполнила приказание.

— И ты свои.

Хлоя уже начала задыхаться, но игнорировала предупреждающие сигналы, помогая ему. Наконец они стояли лицом к лицу.

Голые.

Мокрые.

Сойер, как всегда, полностью контролировал себя, однако его контроль сейчас явно подвергался испытанию. Хлоя видела это по складке между бровями, по стиснутым зубам и прежде всего по тому, что быстро становилось ее любимой частью тела Сойера, которая счастливо подпрыгивала от ее взгляда.

Это заставило Хлою почувствовать собственную власть над ним, свою потрясающую сексуальность. Вероятно, Сойер мог заставить любую живую женщину чувствовать себя сексуальной, но еще она чувствовала себя в безопасности, как будто могла всеми повелевать. Все сделать.

«Лишь на время», — напомнил ей внутренний голос. Это лишь сумеречная зона, временной провал. Когда же они закончат и снова оденутся, то возвратятся в свои отдельные миры.

Но это произойдет потом.

А сейчас пар кружился вокруг них, словно туман в сырую ночь. Тело Сойера мерцало от солнечных бликов, мокрое, гладкое и упругое, как у воина. «Очень красивое тело», — подумала Хлоя и начала изучать его, водя языком по груди, легонько ударяя им по соскам.

Сойер запустил пальцы ей в волосы и притянул для поцелуя, долгого, влажного, глубокого. Он так крепко прижимал ее к себе, что между ними уже не осталось свободного пространства.

Хлоя попыталась набрать воздуха и не смогла. Черт. Еще нет! Зная, что времени у нее в обрез, она упала на колени. Чтобы ускорить дело и хотя бы отчасти утолить желание, она скользнула языком по стоявшему члену.

Прошипев на вздохе, Сойер тут же взял власть в свои руки. Он поднял ее с пола, прислонил к кафельной стене и встал на колени.

— Подожди. Что…

— Сначала леди.

Хлоя хотела сказать, что больше не вынесет, когда он поцеловал место под тазовой костью, прямо у крошечной татуировки с изображением колибри.

— Свободна как птица? — с улыбкой прошептал он.

Хлоя кивнула, сердце колотилось в ушах, дыхание застряло в горле. Не от сексуального возбуждения. Это означало, что она не просто близка, а уже шагнула в опасную зону. Не важно. Он здесь, смотрит на нее слишком долго. Чертовски долго…

— Сойер… — Ей удалось вздохнуть, и она спросила: — Ты собираешься только смотреть?

Он тихо засмеялся, обласкав ее теплым дыханием.

— Раздвинь ноги. — Большая горячая рука вклинилась между ее бедрами.

Хлоя была уверена, что сердце выскочит у нее из груди. А еще, о Боже, требовался воздух. По краям периферического зрения кружились точки, но будь она проклята, если потеряет сознание прежде, чем добьется желаемого.

— Скорее. Пожалуйста, скорее.

Вероятно, сочтя это простым нетерпением, Сойер медленно скользил пальцем у нее между ног, приближая к оргазму и приступу астмы. Теперь дорога была каждая минута. Ее внезапный толчок заставил Сойера откинуться назад, и она мгновенно оседлала его прямо на полу.

— Хлоя.

Она двигала бедрами, пока не добилась чего хотела: пенис был у самого ее входа.

— Я принимаю противозачаточные таблетки, — сказала она, тяжело дыша.

Его руки легли ей на ягодицы. Сойер приподнял ее, чтобы найти самое удобное для обоих положение, одновременно доводя ее поцелуями до сумасшествия.

И бездыханности.

Потом одним безошибочным толчком бедер он скользнул в нее, заполнив до конца, и Хлое вообще не потребовалось дышать. Они вместе задохнулись от наслаждения. Она закричала и выгнулась ему навстречу, когда ее потряс быстрый, неожиданный оргазм. Содрогаясь, она прижималась к нему в острой пытке.

Блаженство.

В один момент это было неописуемым блаженством, а в следующий — тяжесть в груди перекрыла ей доступ воздуха. Она слышала его крик «Хлоя!», но было слишком поздно. Ее уже поглотила чернота.

Угрызениям совести не нужен обвинитель.

Хлоя Трегер

Следующие полчаса Сойер провел в состоянии непривычной паники. Когда Хлоя потеряла сознание, он бегом отнес ее к грузовику, где нашел оставленный ею ингалятор. Она уже достаточно пришла в себя, чтобы сделать несколько впрыскиваний, и теперь утверждала, что все хорошо.

Игнорируя это, Сойер мчался к городу с намерением отвезти ее прямо в реанимацию.

— Нет. Я в порядке.

— Хлоя…

— Послушай, я все еще расплачиваюсь за два последних визита. — Голос у нее был хриплым, и выглядела она слабой, но успокаивающе похлопала его по руке. — Пожалуйста, Сойер. Просто отвези меня домой. Там есть портативный распылитель, и я могу лечиться сама.

Сойер хотел спросить ее насчет ингалятора, потом решил вернуться к этому позже. Когда она не будет выглядеть так, словно даже легкий бриз может сбить ее с ног. Вопреки своей интуиции он привез ее в коттедж, устроил на кушетке и внимательно наблюдал за лечением.

По крайней мере губы у нее приобрели некоторый цвет. Но ему не забыть, как они посинели, как Хлоя задыхалась, борясь за глоток воздуха для легких.

Его вина.

— Мистер «Магический Шар» опять оказался прав, — скрипучим голосом произнесла она сквозь урчание распылителя.

— Что?

— Советник в любви, помнишь? Он сказал, что у тебя не будет секса, а у меня будет. Конечно, не совсем так, но близко к этому. Я кончила, и ты…

— Боже, Хлоя.

— И сейчас ты можешь подтвердить, что я не кричала как мул, верно?

— Ты перестала дышать.

— Только на минуту.

— Только на минуту, — глупо повторил он.

— Да. Слишком быстро?

Он мысленно порол себя, а она шутила.

— Прости. Взгляни на меня, Сойер. Я в порядке.