В магический дом требуется домовая - Анна Леденцовская

Сказав все это, она отошла от стола и почти до половины туловища нырнула в недра холодильного ларя. Выбралась оттуда домовая с довольным лицом, крепко держа в руке кусочек сыра. Пусть невзрачный брусок и выглядел как серо-коричневатая оконная замазка, но пах он хорошо, и отколупнутый ногтем крошечный уголок Лушка съела с блаженным выражением. Все-таки молочное и хлеб — домовикам первое дело, так как хлеб от земли-матушки идет, а молоко — первая пища родившейся новой жизни.

— Простите, мадам Лукерья, — Поль не знал, что и думать, — в саду у вас непонятное что-то творится. — Впрочем, по лицу Эльки он сразу понял: дамы в курсе. Приуныв немного оттого, что пропустил новое и наверняка интересное, рыжик опять зашевелил венчиком в миске с яйцами, печально вздохнув. — Так вы все знаете. А кормить отца с пекарем чем будем? Бутербродами-то их не удивишь, да и яйцами в любом виде.

— При желании удивить можно всем, — улыбнулась Лушка, нарезая сырный брусочек. — Вот ты в сад наш сколько раз лазил, а сейчас удивляешься. Можно ведь и яйца так приготовить, что их никто не узнает, и из хлеба что только не делают. Но нам надо быстро и сытно. Поэтому будет корейский сэндвич. И прекращай «мадамкать», Луша я. Хватит уже взбалтывать, давай сюда. — Домовушка забрала у парня миску с яичной смесью.

— А что такое «корейский»? — Элька, осторожно и ловко нарезавшая помидор на тонкие пластинки, отложила нож и с интересом смотрела, как Лукерья ставит на плиту две сковороды.

— Корея — это страна в моем мире, там, говорят, очень люди к еде уважительно относятся. — Она осмотрела оранжевые помидорные кружочки и похвалила девочку: — Молодец, хорошо порезала, как раз такие, как надо. А цвет у ваших помидоров этих на наши сорта похож, хоть в этот раз что-то с виду совпадает.

— Получается, ты из Кореи? — подключился к разговору Поль, которому надоело пялиться в окно на крошечный кусочек сада. Все же окно кухни было на углу дома, и почти ничего видно не было. Парень сидел за столом, и его беспокойная любопытная натура жаждала деятельности и знаний, тем более если эти знания из другого мира.

— Из России я, Поль, — засмеялась домовая. — У азиатов другие хранители дома. А рецепт мне достался от двух девчонок, что на лето у моей прежней хозяйки с родителями комнаты снимали. Хорошие девочки, погодки, вашего возраста. Всё плясать странно любили и музыку как раз из Кореи слушали. Как начнут под нерусское мяуканье кренделя выписывать и ногами вышагивать! Так забавно выходило. — Лушка хихикнула. — Вот они и наладились у нас на плитке с баллоном газовым такое жарить. Нажарят по паре штук, молока в бутыль нальют и на речку убегают или в лес за грибами-ягодами. Хорошая вещь эти сэндвичи, сытная, и есть удобно.

Домовая перевернула яичные блины с вжаренным туда хлебом и, загнув свободные края, положила помидоры и сыр.

— Эх, ни колбаски, ни бекончика. Ну да ладно. — Она сложила аппетитное сооружение начинкой внутрь и еще раз перевернула, чтобы хлебушек зарумянился с обеих сторон.

Большое блюдо посреди стола со сложенными горкой сэндвичами исходило парком, чайник вскипел, и Лукерья, прислушавшись к дому, посоветовала девочке:

— Ты бы, Элюшка, пошла гостям уже дверь открыла, а то батюшка нашего рыжика тоже терпением не отличается, оказывается. Уже и калиточку магией ощупал, и у ползучки с цветочками кусочек оторвал для изучения. Да и приятеля захвати. — Она шлепнула парня по руке, которую тот уже тянул к бутерброду. — Он хоть и торопыга, но голова у него всегда наперед работает, да и язык подвешен. И в кухню их зовите. Посмотрим, что они делать будут да о чем беседу заведут.

Приглашению не в гостиную, а на кухню ни пекарь, ни артефактор не удивились. Пекарь, господин Яцек, ввиду своей любви к благородному искусству выпечки считал это место почти священным и очень подходящим для выяснения интересующих его сведений. Отец же Поля, хитро ухмыляясь, так и не сняв рабочие очки артефактора, тоже спокойно проследовал туда, куда ему предложили пройти, точно зная, что скоро сможет подтвердить пришедшее ему на ум предположение.

В чистой, светлой, прекрасно оборудованной для этого мира кухне их встретила необычная миниатюрная дама в милом фартучке с оборками. На этот раз фартук у Лушки был зелененький, с ярким рисунком из ромашек и васильков. Желтые с зеленью глаза домовой внимательно разглядывали вошедших.

Спровадив с кухни ребят, Лукерья тонюсенькой незаметной ниточкой натрусила соли поперек входного проема да штопальную иголку в дверной косяк наверху пристроила. Конечно, эти простые способы защиты против недоброго появления ведьм в доме, возможно, были лишние, но в мире, наполненном магией, домовая сочла, что людей с худым умыслом тоже должно показать.

«Ежели замешкаются на пороге, то не совсем чисты их намерения», — решила она для себя и на всякий случай ботинок с подоконника забрала да за буфет в дальнем углу запихала.

«Надо бы печурку хоть махонькую, — вздохнула она, — там и охоронки приспособить можно, и тайничок спроворить, да и в хозяйстве немалая польза, особенно сейчас, когда урожай пойдет!»

При появлении нежданных гостей, легко перешагнувших заговоренный порожек, домовая с облегчением выдохнула и, поправив традиционно для домовых слегка растрепанные волосы, тепло улыбнулась.

— Прошу, проходите к столу, — напевно произнесла она мягким грудным голосом, вкладывая туда толику магии, — чайку нашего отведайте. За хорошим-то чаем всякая беседа ладится.

— Благодарю, — кивнул господин сэн Рэн и, проходя к столу, незаметно пихнул в бок замершего Поля. Парень так боялся, что подставил доверившихся ему дам, что совсем забыл об этикете. Впрочем, тычок отца и его чуть нахмуренные брови быстро привели парнишку в чувство.

— Мисс сэн Хейль, — обратился он к девочке, — вы ведь знакомы с моим отцом? Дождавшись кивка, он перевел взгляд на домовую и, сделав важное напыщенное лицо, отчего Элька, отвернувшись к окну, беззвучно захихикала, произнес:

— Мадам Лукерья, позвольте представить вам моего отца. Известный артефактор Карл Муэрто Бенито сэн Рэн. — Развернувшись к отцу, который через очки внимательно наблюдал за невозмутимой домовушкой, Поль чуть замешкался, но все же заявил: — Папа, это наставница мисс сэн Хейль, мадам Лукерья, из Фелона.

— Значит, из Фелона? — Карл сэн Рэн наконец снял очки и, убрав их в нагрудный карман пиджака, внимательно посмотрел на сына. К великому облегчению Поля, отвечать ему не пришлось, в возникший неловкий момент вмешался всеми забытый пекарь, который бочком пробрался к столу и, усевшись на табурет поближе к источающему аромат блюду с чем-то вкусным, живо среагировал на название с другого континента.

— Так вот откуда неизвестный рецепт-то взялся! Значит, вы, мадам, аж с другого континента к нам прибыли. Позвольте представиться: Яцек. Яцек Полоцкий. — Мужчина вскочил с табуретки и поклонился домовой. — Я пекарь в нашем городке. Единственный пекарь. И у меня к вам, мадам, небольшое дельце касательно ваших, значится, потрясающих кулинарных талантов и заграничных рецептов. — Он неловко дернул и покрутил за узел белоснежный шейный платок, снова сел и торопливо, боясь, что его перебьет важный артефактор, попытался объяснить суть дела: