Драма в Тихом океане - Лариса Шкатула

А себе она купила… небольшой телевизор, и теперь могла не ходить в столовую, не смотреть телевизор вместе со всеми. Она нахально валялась на своей койке и поглощала в огромном количестве леденцы, купленные в Иокогаме.

Просто синекура, а не работа. Никогда прежде Настя с таким удовольствием, точнее, со смаком не отдыхала.

Кок Антон Захарович оказался большим любителем шахмат, и теперь в восемь вечера – если не было в это время какой-нибудь передачи, она садилась в кают-компании и играла с коком в шахматы. Иной раз, для разнообразия, кок разрешал ей у себя выигрывать и посмеивался, глядя, как она исполняет джигу вокруг стола.

– Выиграла! Выиграла!

– В шахматы выигрывает тот, кто ошибается предпоследним, – будто ненароком бросал он очередной афоризм.

Капитан от имени хозяина предложил ей идти с экипажем во фрахтофициально. Анастасия опять немного поколебалась насчет дочери: оставлять так надолго молодую деваху? Но что в этой ситуации спасало, так это возможность каждый день говорить с нею по телефону.

Как всё-таки далеко шагнула цивилизация! Лет десять назад такое даже трудно было себе представить.

– Если что, ты мне сразу звони! – требовала она от Маши.

– Да что – если что? – дразнилась девчонка. – Имеешь в виду, если забеременею?

Тьфу-тьфу, язык без костей! Что с неё взять – ветер в голове!

Однако много чего поменялось в жизни Анастасии за эту неделю.Точнее, за восемь последних дней.

И то, как закончился первый рейс, и приход в порт Находка, и совместная радость по поводу фрахта: Анастасии предложили заработок в два раза больший, чем она имела бы, курсируй их судно между Находкой и этим японским портом, Иокогамой. А так… они должны были идти в Гонконг! Тоже не бог весть какая даль, но всё-таки экзотика почище Иокогамы. Наверняка и впечатлений будет побольше. Как она думала…

На этот рейс экипаж судна не остался прежним. По воле хозяина в «команде произошла замена». Это Анастасия шутила сама с собой, употребляя футбольную терминологию. Правда, замена на работу судового врача не влияла. Да и как могла бы повлиять? Прислали бы другого врача или медсестру для неё?

На судно пришел новый моторист, новый второй механик и матрос. А прежние – сошли на берег. У кого-то был очередной отпуск, кто-то имел свои планы…

Вместе с другими любопытствующими Анастасия стояла у трапа, наблюдала, как эти трое поднимались на борт, но, судя по всему, и они работы ей не прибавят.

Дело в том, что Анастасия почти с самого начала поняла, что службу её на этом судне нельзя будет назвать тяжелой. Весь экипаж был здоров, как… она могла бы сказать, как быки, но дело в том, что среди них были и… коровы. Удобно вот так упражняться в остроумии, когда тебя никто не слышит.

Ну, действительно, что делать, если возникает ощущение, будто ты просто даром ешь свой хлеб. Может, купить в ближайшем портус килограммчик пряжи, да и поучиться вязать свитера…

Ага, рыбацкие сети! – ухмыльнулся внутренний голос. Никогда прежде она ничего не вязала, с чего бы начинать это сейчас? Да, команда просто умрёт со смеху.

Анастасия отыскала в своих медицинских запасахкучу всевозможных витаминов. Между прочим, дорогих, которые, судя по всему, лежали без употребления не один рейс.

Потому она взяла и прочла команде лекцию о пользе витаминов, высыпала их из коробочек в две больших коробки из-под хозяйственных перчаток – и строго следила, чтобы члены экипажа регулярно их принимали.

А потом она повадилась ходить на мостик. Где ещё Анастасиямогла наблюдать за работой штурманской службы, хотя в ней и не особо понимала? Сначала сидела тихо в уголке, стараясь не попадаться на глаза капитану, а потом подсела поближе в вахту старпома, и он стал озвучивать то, что делал за своим штурманским столом. В отличие от капитана он вовсе не считал Настю помехой в работе, так что в вахту старпома она ходила на мостик регулярно.

И вот однажды, выходя с мостика на верхнюю палубу, она приметила принайтованную спасательную шлюпку и стала незаметно от команды забираться в неё, чтобыпозагорать. Переодевалась в каюте в купальник, надевала сверху платье. Чтобы потом, наверху, можно было снять его одним движением, и лежала, совмещая приятное с полезным: читала и загорала.

Загорала примерно до одиннадцати часов, одевалась и спускалась вниз – поговорить с коком. Ей нравились его философские высказывания. Пусть он целенаправленно изучал афоризмы и пользовался мудрыми мыслями других людей, но то, что он цитировал их кстати, и имел высказывания на все случаи жизни, Анастасию откровенно забавляло.

Правда, первым делом, он выразил ей свою обиду.

– Вы Настенька, зря мне не доверяете.

– С чего вы взяли? – удивлялась она.

– Пробы вон берете, в баночки складываете. Мне, конечно, не впервой с этим сталкиваться, а только я не понимаю… Ну, когда у причала стоим – тогда да, санэпидстанция может нагрянуть, а в рейсе-то зачем?

– Я же совсем немного беру.

Она не поняла. Думала, жалеет.

– А потом что с ними делаете? За борт выливаете.

– Антон Захарович, но моё доверие здесь не причём. Так положено.

– Но до вас врачи ничего такого не делали.

– И плохо поступали. Я ведь для чего пробы беру? А вдруг в экипаже кто-нибудь отравится. А благодаря моим анализам можно будет определить: от корабельной пищи он траванулся или на берегу какую-нибудь гадость съел, понимаете? За двое суток ничего не произошло – я эти пробы выливаю, они больше не нужны… Между прочим, другой, на вашем месте, радовался бы. Ведь я не пробы, ваше алиби в холодильнике держу. Насчет отравления я пошутила – ваша пища высший сорт, но если члены команды отравятся какой-то другой пищей – к примеру, некачественными консервами, а подумают на вас…

– И вы здесь тут как тут! – съехидничал кок.

– Именно. Я вас отмажу! – нарочито серьезно проговорила она.

Больше вопросов не было, и Антон Захарович, похоже, смирился с этим её отбором проб в рейсе. Но всё-таки на журнал регистрации старался не смотреть. Будто ученик, которому учитель выставляет неизвестно какую оценку.

Потом Анастасия уже стала искать работу для себя. То, что она, например, в диспансере делала по долгу службы или после напоминания главного врача, здесь считала профилактикой.

Предложила устраивать у себя в лазарете прием любознательных граждан. То есть, вдруг кто-то захотел бы узнать о новостях медицины, – она натаскала из дома кучу медицинских журналов и заодно сама училась, всякий раз узнавая что-нибудь новое. Прежде это делать ей было попросту некогда.

Первый же посетитель её откровенно удивил: дневальная Маша, которая помялась, поспрашивала вроде ни о чём, а потом поинтересовалась: не смогла бы Анастасия Львовна в случае чего сделать, например, аборт? Тоже почему-то – в случае чего!