Любовь диктаторов. Муссолини. Гитлер. Франко - Александр Патрушев

Однако все эти расходы не шли ни в какое сравнение с теми государственными средствами, которыми Муссолини распоряжался почти бесконтрольно. Львиная их доля уходила на так называемые представительские расходы. Из этого источника оплачивались и яхта «Аврора», стоявшая на рейде в постоянной готовности, и персональный самолет, нередко управлявшийся самим дуче, и небольшой коттедж в одном из приморских поместий короля, в который не было доступа Ракеле, и организация многочисленных шоу, стоивших десятки миллионов лир. Наконец, дуче располагал огромными секретными фондами тайной полиции и при желании мог сказочно разбогатеть. Но, повторяем, он не испытывал в этом потребности, деньги как таковые его не интересовали. Муссолини никто и никогда даже не пытался обвинить в каких-либо финансовых злоупотреблениях, поскольку таковых попросту не было. Это подтверждено специальной комиссией, расследовавшей после Второй мировой войны факты казнокрадства среди фашистских иерархов.

Семья Муссолини владела весьма приличной по тем, да и по нынешним временам недвижимостью: фермой в Карпене и старинным замком «Рокка делле Камминате» невдалеке от Форли. Ферма располагалась на семидесяти пяти акрах плодородной земли. Дуче оборудовал ее современной сельскохозяйственной техникой и подарил жене по случаю рождения сына Романо, названного этим именем в честь провинции Эмилии-Романьи. Ферма была приобретена на личные средства Муссолини, а замок, как уже говорилось, подарен благодарными земляками, собравшими деньги по общественной подписке. Средневековая крепость, расположенная на вершине холма, была полностью отреставрирована и обрела прежний величественный и неприступный вид. С высоты ее толстых зубчатых стен, усыпанных бойницами, открывались чудные пейзажи: с одной стороны — пестревшая многоцветьем садов, виноградников и оливковых рощ романьольская долина, которая плавно спускалась к Адриатическому морю; с другой — видневшиеся вдали Апеннинские горы, на фоне которых угадывались крепостные башни маленькой гордой республики Сан-Марино.

Замок стал излюбленным местом отдыха всего семейства. От Рима до него можно было добраться на хорошем автомобиле всего за четыре часа. Сам дуче с явным удовольствием проводил здесь время, особенно когда по вечерам на террасе перед фасадом здания устраивались народные праздники с хоровым пением и танцами. Он скрывался здесь и в те тяжелые дни, когда его начинали преследовать неудачи и нужно было собраться с мыслями или когда острые приступы язвы не позволяли заниматься государственными делами. Здесь у Муссолини была большая библиотека и кабинет, со вкусом обставленный добротной кожаной мебелью. Человек, с ведома и согласия которого из публичных библиотек и школьных учебников изгонялись произведения Горького, Ибсена, Лондона и других корифеев мировой литературы, с упоением читал Шекспира, Мольера, Корнеля и Данте, что, впрочем, не мешало ему тайком увлекаться бульварными и эротическими романами. Однажды он заметил, что хорошие новеллисты встречаются столь же редко, сколь и честные женщины. В дни отдыха Муссолини любил по вечерам раскладывать пасьянс или смотреть кинофильмы, особенно комедии из Голливуда.

К середине 30-х годов замок превратился в некое подобие «кунсткамеры»: дуче отправлял сюда большинство полученных им подарков. Коллекция оказалась очень пестрой и бессистемной. В ней можно было найти массу самых разных вещей: от сущих безделиц до дорогой мебели, присланной микадо. Имелась у Муссолини и мумия египетского фараона. Она украшала дворец «Киджи», но долго в Италии не задержалась: когда Муссолини, суеверный по натуре, прочитал в газете «Таймс» о невзгодах, преследовавших тех, кто проник в гробницу Тутанхамона, он распорядился немедленно вернуть мумию прежним владельцам. Его суеверие не имело границ: он избегал черных кошек и людей с «дурным глазом», отказывался обедать, если за столом сидели 13 человек, старался не принимать серьезных решений по пятницам. Дуче боялся сглаза и имел обыкновение засовывать руку в карман, чтобы дотронуться до яичек и тем самым предотвратить порчу. Он толковал сны и всерьез воспринимал гадания. У него была масса амулетов и реликвий, одну из которых он постоянно носил на шее. Веру в приметы Муссолини унаследовал от отца, а в ранние годы, живя в Романье, даже посещал с женой спиритические сеансы. Об этой слабости дуче знали приближенные и ловко ею пользовались. Когда им хотелось избежать участия в каком-нибудь затеянном Муссолини мероприятии, типа массового заплыва, бега с барьерами или обмолота зерна, они указывали ему на очередное «недоброе предзнаменование». В таких случаях диктатор обычно откладывал задуманное на неопределенный срок.

В апреле 1930 года в жизни Бенито Муссолини произошло событие, которое по всем предзнаменованиям должно было означать удачу, — старшая дочь Эдца вышла замуж. К тому времени шаловливая, слегка угловатая девочка превратилась в не отличавшуюся красотой девушку, которая тем не менее была одной из самых завидных невест Италии. Природный ум, расторопность и смекалка, унаследованные от матери, сильный характер и решительность, полученные от отца, в сочетании с фамилией Муссолини сделали ее объектом пристального интереса со стороны многих молодых людей. И отец не без оснований опасался, что Эдца может оказаться жертвой человека, стремящегося стать не столько мужем любимой женщины, сколько зятем дуче.

Первый потенциальный жених — симпатичный молодой еврей, сын армейского полковника, — был отвергнут Муссолини по политическим соображениям. Муссолини никогда не страдал антисемитизмом. Более того, в его ближайшем окружении было немало евреев (Маргерита Сарфатги, министры фашистского правительства А. Финци и Г. Янг, личный дантист доктор Пиперно и другие), чья национальная принадлежность не имела для дуче ровным счетом никакого значения. В беседе с писателем Э. Людвигом он вполне искренне заявил, что «никаких чистых рас, в том числе еврейской, не существует. Напротив, именно удачные смешения придают силу и красоту нации… В Италии антисемитизма не существует». Но когда речь зашла о супружестве дочери, «сила и красота нации» уступили место опасениям, что брак с представителем иудейской веры может быть воспринят не лучшим образом в Ватикане, с которым лишь недавно едва удалось достичь компромисса. К счастью, это увлечение Эдцы оказалось скоротечным и быстро миновало.

Следующий претендент был земляком Муссолини, сыном крупного предпринимателя из Романьи по фамилии Манджели. Молодые люди случайно познакомились в Испании. Их роман развивался бурно и успешно, так что юноша решился сделать предложение. Но прежде следовало получить согласие родителей. Преодолев смущение и робость, он попросил Муссолини переговорить с ним наедине и высказал пожелание жениться на его дочери. В ходе разговора он задал естественный, но неосторожный вопрос по поводу приданого. Дуче отреагировал мгновенно, заявив, что у Эдцы ничего нет, как нет и у него самого. О том, что произошло дальше, существуют разные версии. По свидетельству Ракеле, молодой человек смущенно удалился и ему было отказано от дома. Другие мемуаристы указывают, что отец, старший Манджели, якобы не позволил сыну жениться на девушке без принятого в их кругу состояния. Так или иначе, но Эдда горевала недолго и вновь оказалась свободна.