Планета Халка - Грег Пак

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 50
Перейти на страницу:

Миэк застонал. Бруд осторожно прикоснулась щупальцем к его плечу.

– …твой улей…

Миэк издал оглушительный вопль.

Скованные Битвой поднялись из-за стола, обнажив оружие, и повернулись на звук.

– Миэк! – закричала Эллоэ. Она бросилась на помощь, но почти сразу упала на колени, хватаясь за голову. Глаза Халка увлажнились, в ноздри ударил острый запах. Это был запах Миэка, но болезненно кислый и в тысячу раз сильнее, чем обычно.

Пахло отчаянием.

– Он пытается вступить с нами в химсвязь, – сказал Хироим.

– Какого черта это вообще значит? – рыкнул Халк.

– У хиверов это глубочайшая форма общения. Мы его Скованные Битвой. Дышите глубоко и впустите его.

Халк фыркнул, словно прочищая ноздри. Но его товарищи-гладиаторы стояли молча и величественно, закрыв глаза и глубоко дыша. Он зарычал, сопротивляясь. Но затем почувствовал, как на его плечо легла рука Корга.

Скованные Битвой.

Халк закрыл глаза и вздохнул.

* * *

Миэк дернулся и впервые открыл глаза. Он был безрукой личинкой внутри золотого яйца, лежавшего среди сотен таких же в тайной кладке. Шесть его сердец бились ровно и тепло, и он заворочался. Рядом также зашевелились его братья, и Миэк защебетал от удовольствия. Время настало, время настало, время настало

Личинки обнаружили у себя жвала. Взволнованные, они начали прогрызать стенки своих яиц, а затем, выбравшись, слились на земле тайника в единую шевелящуюся массу. Они вступали в химсвязь, делясь запахами, ставя друг на друге вечные отметки. Брат, брат, брат, брат, улей, улей, улей, улей. Затем они разделились, зная, что на самом деле больше никогда не будут одиноки, и забрались на стену, чтобы скрутиться в коконы.

Когда Миэк проснулся снова, он протер глаза, а затем улыбнулся и защебетал. Теперь у него было четыре руки и две ноги. Он похимичил с просыпающимися братьями, болтавшими о своих новых телах, а затем они разорвали стенки своих коконов и снова начали играть и резвиться на полу тайника.

Выбравшись по тоннелю наружу, они восторженно завизжали, купаясь в теплых лучах солнца. А затем почувствовали глубокий золотой запах: старый, теплый и гордый. Это был запах, который они знали всегда: он пропитал их хитин, был в каждой молекуле их общего естества. Но теперь он предстал перед ними во плоти, сияющий от любви. Миэк вытаращился на своего отца: Громадный Король Хиверов был в два раза шире его в плечах, а его голова и спина были покрыты острыми шипами. В руках он держал копье с кровью тысяч врагов. Его щелкающие жвала были похожи на ножи. Но его дети чувствовали доброту его сердец и радостно упали ему в объятия.

– Сынок, – прошептал Миэку отец. Их антенны соприкоснулись, и Миэк почувствовал себя защищенным, храбрым и идеальным. Он был дома, в своем улье.

– Ты! Жук!

Их отец развернулся. К нему на громыхающем боевом роботе приближался имперец в сопровождении взвода вооруженных солдат.

– Слава Императору, – прощелкал отец, – да будут его деяния прославлены в веках.

– Тебе не давали разрешения размножаться, – бросил имперец. – А эта земля переходит в собственность Императора.

– Вы знаете меня, лейтенант Чарр, – сказал отец. – Я ветеран Войны Шипов. Эта земля была дарована мне королевским указом.

– Это была ошибка, – сказал Чарр. – По новому закону ни один хивер не может владеть землей на расстоянии тысячи стоунстепов от столицы. Так что убирайся. Или умри.

Миэк и его браться не понимали слов и запахов Чарра. Но они чувствовали каждое слово отца, любую частичку его эмоций. Они знали, что Чарр угрожает им. Эта идея казалась им дикой: в их представлении, доныне существовал единый улей и в нем все были вместе. Но теперь они понимали, что за пределами улья были другие. Эти другие могли ненавидеть их и даже навредить им. Они почувствовали праведный гнев своего отца и застучали жвалами.

– Готов сражаться, Миэк? – спросил отец.

В ответ Миэк грозно запищал.

– Я хотел бы, чтобы вы выжили, – нежно сказал отец. Миэк и его братья зажужжали, чувствуя, как их горячая ярость превращается в надтреснутую коричневую грусть. Но затем и грусть ушла, вытесненная золотой любовью. Отец повернулся к Чарру спиной. Всеми четырьмя руками он обнял своих детей и легонько подтолкнул в спины, направляя их вниз с холма.

– Нет, – сказал Чарр. – Я же сказал, у тебя нет разрешения размножаться. Весь этот выводок будет уничтожен.

Отец резко развернулся к Чарру. Глаза его сузились, щитки защелкали, а рука сжалась на копье. Горячий белый запах подал детям страшную команду: «Бегите!».

Улей с криками бросился врассыпную, а отец рванулся вперед, вонзая копье в шею робота, на котором восседал Чарр, и опрокидывая его на землю. Робот взорвался. Чарр перекатился по земле и вскочил на ноги, выкрикивая своим людям приказы. Те вскинули бластеры и открыли огонь.

Улей завизжал. Запах отца пролился в почву ужасающей, обжигающей ноздри смесью из множества перемешавшихся предупреждений и криков, а затем превратился в темный клочок темно-коричневой безвыходности. Они отчаянно пытались химичить друг с другом, но с каждым новым выстрелом Миэк терял по связи. В конце концов он остался наедине со своим собственным запахом, острым, кислым и полным ужаса. Навсегда одинокий.

Миэк в лесу, голодный и замерзший.

Миэк в клетке, имперские дети тыкают в него палками.

Миэк в грязном переулке, роется в мусоре, попрошайничает и прячется.

Миэк в кандалах, прикованный к машинам имперцев, считает часы, дни, месяцы, годы…

* * *

Бруд рухнула на колени рядом со всхлипывающим Миэком и обвила его щупальцами. Скованные Битвой подошли к ним шатаясь. Лица у них были ошеломленные.

– Он установил с нами химсвязь, – проговорила Бруд, – разделил свою жизнь, как если бы мы были его ульем.

Миэк поднял на них мокрые красные глаза.

– Да. Вы теперь мой улей. И я призывать вас. Справедливость.

Его запах стал глубоким и золотым, преисполнился гордости и праведного гнева. Скованные Битвой с удивлением наблюдали за тем, как он поднимался на ноги. Маленький Миэк химичил с ними, как когда-то его великий отец химичил со своими сыновьями, обнимая и направляя их.

Миэк прошел мимо них, направляясь обратно к столовой. Старейшина Чарр стоял на площади и что-то втолковывал своим лейтенантам. Он положил руку на плечо маленькому мальчишке-имперцу.

– Ты, Старейшина! – прокричал Миэк. – Ты убивать моего отца, моих братьев, всю мою семью! Теперь ты платить!

* * *

– Только попробуй тронуть моего отца! – взвизгнул стоявший рядом со старейшиной мальчик, сжимая кулаки. Но старейшина только мягко отстранился от него и сделал шаг вперед. Он окинул Скованных Битвой и своих людей спокойным взглядом.

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 50
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?