Мститель. Смерть карателям! - Валерий Шмаев

В общем и целом совершенно неожиданно мы получили очень профессионального и качественного союзника, а он весьма неплохую поддержку, в том числе со временем и финансовую. После ужина, который нам притащили прямо в спальню, мы ещё долго разговаривали втроём, тщательно прорабатывая способы связи и различные варианты развития ситуации.

Главное, конечно, способы связи и слива информации по передвижению Ранке. Идея посадить его на кол увлекла нас обоих. Елагина, понятно, почему, а мне для рекламы нужно. Вот такая вот простая, но очень эффективная рекламная акция. Ничего страшного. Пусть твари привыкают, а кому не нравится, могу про концлагеря напомнить. Про тот же Саласпилс, к примеру. Причём по Саласпилсу у меня тоже есть задумка из серии ошизеть не встать, но это потом, попозже.

Заодно мы с Алексеем Петровичем обсудили, какую информацию он будет сливать гитлеровцам, для того чтобы его отпустили в Великобританию, ведь именно туда он будет вызывать маму, и именно «МИ-6» он будет заинтересовывать немецкими и латвийскими агентами в их стране. За такую информацию они не только его и его маму спрячут, но и «Сержа» с командой врачей легализируют. Просто этот процесс не быстрый, главное, чтобы княгиня Елецкая была жива.

Всех агентов сразу мы с ним решили не сдавать. Запас в любом случае должен остаться. Плюс агенты в САШ, Канаде, Мексике и Южной Америке. Вальтер был очень умным и умелым разведчиком. Впрочем, как я и предполагал, о некоторой части агентов Нойманна Елагин даже не подозревал. Это были агенты лично Вальтера Нойманна. Так сказать, его личный «золотой фонд».

Разумеется, я не помнил всех агентов наизусть, их только в перечисленных странах было больше сотни человек. Это не считая тех, кого в разное время забросили в Советский Союз. У Елагина были свои люди, из числа латвийских граждан, уехавших в разное время через него в различные страны мира и которых он мог бы слить иностранной разведке. Ко всему прочему я пообещал, что передам ему по рации или через почтовый ящик сведения о ещё парочке-троечке агентов в САШ и Великобритании, но это так, на всякий случай.

Ну а пока суд да дело, загрузив «Гнома» и «Сержа» помощью Алексею в справлении естественных надобностей, потому что мужик сам справиться с таким простым делом не мог, я по очереди посетил все три комнаты, в которых Арье со «Старшиной» и «Батей» подогревали гестаповцев. Вскрывать тайник, не выяснив способа их связи с руководством, я не собирался. Да и сама машина, стоявшая во дворе, совершенно не подходила для охранников и Алексея. В этом роскошном автомобиле было слишком много понтов.

Ещё будучи на кухне, я проинструктировал ребят по стилю нашего общения, так что по приходу каждый из бойцов встречал меня коротким, но почтительным докладом и обращением «Второй». Я же украдкой, но очень внимательно смотрел на каждого из пленников и по результатам наблюдения отсеял одного из гестаповцев, понимающего русский язык. После чего прошёлся ещё раз и в каждой комнате отдал приказ посадить гестаповцев на кол, попутно подробно объясняя технологию процесса, и нашёл в результате ещё одного понимающего по-русски.

Через двадцать минут я знал все, что мне было надо и не надо. Пятый охранник, оберштурмфюрер SS Ганс Браун, вместе с прибывшим из Риги оберштурмбаннфюрером SS Хартманном Ланге пребывали сейчас у начальника местного гестапо, но обещали вернуться, поэтому и калитка была открыта. Повезло нам, а вот Брауну и Ланге не повезло. Впрочем, если бы калитка была закрыта, перекинули бы меня через забор и все дела.

Эти двое красавцев заявились через пару часов вместе с третьим действующим лицом, унтершарфюрером SS Вольфгангом Шрёдером. Последний весьма неплохо играл роль холуя или охранника при ужравшемся в дрова госте. Видимо, для этого его с собой и брали. Странно, что на машине не поехали, но оказалось, что гульбанили они практически в соседнем здании, потому и пешком пошли. Шрёдер водителем у Ланге трудится. Вот теперь полный комплект.

Понятно теперь, почему Елагина держат именно в этом доме. Рядом живут и начальник местного гестапо, и начальник местной полиции, а на соседней улице находится само гестапо. Нас вот только никто не звал, но ничего страшного, мы и без приглашения дорогу знали.

Что же со всеми вами мне теперь делать? Думал я, глядя на валяющиеся во дворе тушки пока ещё живых гестаповцев, которых споро по очереди перетаскивали в дом. Нехило вам всем Елагин нужен, раз ради контроля над выздоровлением последнего прислали целого подполковника гестапо.

Впрочем, вряд ли прислали, просто этот орёл себе такой отпуск устроил. Почему бы не прокатиться за казённый счёт и по пути не нажраться со знакомыми или незнакомыми подчинёнными. Долго познакомиться, что ли? Потом приедет в своё управление и напишет пространный рапорт о проделанной работе и тяготах службы. О работе не знаю, а тяготы службы мы всем вам обеспечим по полной программе.

14 мая 1942 года. Вечер

Информацию я получил полную, можно перетаскивать ценности. Комод, кстати, так и стоял на прежнем месте, так что с него и начали, посадив Алексея Петровича в кресло-коляску и привезя на место с относительным комфортом. Пусть мужик посмотрит, зачем мы все сюда заявились, а то он так и не верит, что не по его душу. Убеждать его я не собирался, всё сейчас увидит своими глазами.

Комод предсказуемо принёс килограммов восемь советских серебряных монет и пару килограммов золотых «николашек». Впрочем, моя паранойя подсказывает мне, что «николашки» фальшивые. Я бы так и сделал. Не думаю, что хозяин глупее меня. Так всем и сказал, заработав одобряющую усмешку Елагина.

Для веса основание комода было забито серебряными же вещами. Всякими там портсигарами, табакерками и пудреницами, даже смятые церковные оклады присутствовали, ещё килограммов на десять примерно. Серебро это хорошо. Боевым группам в рейды раздам, вместе с червонцами и фальшивые «николашки» для дела пригодятся. А вот подвал сразил Алексея Петровича напрочь. Равно как и всех остальных, хотя все о нём знали.

Пока мои грузчики занимались непривычной для них работой, я пошёл по дому за ништяками, в первую очередь в комнату моего нового союзника. Ну да, я человек наивно доверчивый, но не до такой же степени.

Оружия больше я не нашёл, кроме ещё одного маленького, но жутко убойного пистолетика, который просто перекинул на подоконник. Обалденная игрушка! Как придумали в девятнадцатом веке, так даже до наших времён дошла, не поменяв ни дизайна, ни предназначения, ни, по-моему, калибра.

«Диллинджер». Маленький, удобный, двуствольный, женский пистолетик с крохотной ручкой. По поводу легкомысленности этой игрушки обольщаться не стоило, калибр у неё такой, что нам обоим с «Сержем» хватило бы за глаза, и никакой доктор бы не помог. Забрал я его исключительно профилактически, чтобы Елагин не воображал, что он меня сделал. Да и честно говоря, надоело мне его контролировать. Ни вытащить его, ни выстрелить я бы ему не позволил, а о пистолете знал.

Елагин прокололся почти сразу, отдав мне «Парабеллум» и машинально положив руку на «Диллинджер», который лежал у него под одеялом у правой ноги. Заодно я прошёлся по комнате и по коридору, но ничего больше не нашёл, а все стволы в доме «Батя» уже прибрал и сложил в оружейку у входа. Елагину я почти верю, но провоцировать не буду. Нет. Конечно же буду, но чуточку позже. Как же не провоцировать-то? В противном случае его только убивать, а мне он крайне необходим.