Берсерк забытого клана. Маги Аномалии Разлома - Юрий Москаленко

— Изумительно, — кивнул антиквар. — Поступок достойный звания кавалера, а теперь продолжай.

— Птичка отпрыгнула на фасадный карниз и запрыгала прочь, — Григорий изобразил досаду в выражении. — Но я не сдался, и, даже несмотря на опасность, пошёл его вызволять по карнизу. Снегирь испугался и двинулся дальше, — он развёл руками. — И что мне делать? Как вы считаете?

— М-м-м, послушай, Григорий, у меня к тебе есть предложение, — произнёс Татищев тоном возрастающего раздражения.

— Слушаю, Николай Фёдорович, — Распутин сконцентрировался на родственнике.

— Давай, ты опустишь историю со снегирём, — высказался граф. — И это не просьба, если ты ещё не понял, — добавил он строго.

— Как скажете, — Распутин повёл плечом. — Но без него…

— И всё же, — граф Татищев настоял на своём.

— Я прошёл приличное расстояние и остановился напротив окна, — заговорил расстроенный парень. — А там и увидел, как в комнату к Марфе с Роксаной входит она, — он поднял вверх указательный палец. — Сама графиня Потёмкина, с которой наш Феликс изволил соединиться в брачных узах, чуть позже, конечно. Ещё в газете писали об их странной помолвке, состоявшейся на далёкой узловой станции.

— И-и-и? — протянули сразу оба старших товарища, прекрасно поняв, что вот-вот и развязка случится, и, наверняка, очень скандальная.

— Из-за остекления я не слышал их разговора, но видел воочию всё, прямо всё до мельчайших подробностей, — Григорий их не подвёл с долгим продолжением. — Говорили они, говорили, иногда махая руками и делая жесты угроз, как вдруг Марфа откинула накидку мага, а на её поясе подарочек Феликса закреплён. Та самая Плеть Демона, страшное оружие, — скороговоркой затараторил молодой граф Распутин и округлил глаза. — А Потёмкина Руну затеяла и началась у них схватка. Пробовали они всё, что умели. Загорелись портьеры от огненных атак княжны Демидовой, она ведь княжна, Роксанка-то. Потёмкина отбилась стеною из льда, и сбила пламя пожара ударом волны… Фу-ух, — он выдохнул. — Тут я чуть не упал с карниза, но удержался. А в окне уже началась рукопашная схватка, но всё было тщетно, и перевеса не случилось ни с чьей стороны. Сильна, ох сильна та графиня Потёмкина. Прямо, что та демонесса, — добавил Распутин и залпом влил в себя содержимое фужера. — Девушки выхватили статусные кортики, и борьба разгорелась с новой силой. Потом и холодное оружие побросали и … — тут он резко прервался и покраснел.

— И что было дальше? — автоматом произнёс антиквар.

— Они просто разодрали и спалили все свои наряды, оставшись… ну это, — Григорий смутился. — Я не хотел за ними подсматривать, честное слово. — А потом в комнату ворвались придворные, солдаты и Боевые Маги Охранного Приказа. Начали они всех разнимать и угрожать расправой. Прибежали Великие князья и княгиня Демидова-Долгорукова, а я рухнул с карниза. Всё, — Григорий замолк.

Граф и князь погрузились в раздумья на долгие десятки минут…

— Как ты думаешь, Николай Фёдорович, — первым заговорил Артур.

— А? — встрепенулся Татищев.

— Стоит писать об этом прошествии Феликсу? — антиквар словно не заметил возгласа собеседника. — Думаю, нет. Ты же слышал о той подоплёке, что послужила такой вот развязке в истории?

— Боюсь, друг мой, что это ещё далеко не развязка, — ответил Татищев задумчиво. — А Феликсу, знать, пока что этого не надо. Я слышал о беременности сразу двух девушек, но не придавал никакой серьёзности этому, а оно вот как всё завертелось. Одно плохо — и это то, что великородные князья могут начать действовать, имея планы на Феликса. Что они с ним сделают в Порубежье, где помощи ждать просто-таки неоткуда? А? А-га… — Николай Фёдорович постучал по столешнице. — Григорий, иди-ка ты спать. Нет, постой, — он остановил внука. — А остальные гости видели эту склоку?

— Нет, — встрепенулся Распутин. — Никого не подпустили к дверям, а с солдатами и Магами говорил сам Великий князь Годунов. Девушек к тому времени уже вывели порталами из дворца, а Потёмкина задержалась и беседовала с Главами Кланов, отцами Роксаны и Марфы. Расстались они хорошо…

— Ты же упал? Как приметил всё? — прервал его Артур.

— Ну-у-у… — протянул Григорий. — Ради такого я ещё раз тем же маршрутом прошёл…

После этого рассказа они ещё посидели. Но обсуждать происшествие не стали, а просто выпили пару графинов крепчайшего, причём совершенно не захмелев. Разве что, Гришку слегка повело.

Артур взял перо и ударил им об дно золочёной чернильницы.

«… так вот, а на прошлом твоём изобретении удалось заработать приличную сумму денег.

П.С.

Феликс, стоит упомянуть о некоторых проблемах с размерами, которые граф Татищев не всегда замечает. Ну, а так — всё неплохо.»

Артур поставил точку, и убрал в стол перо и чернильницу. Разогрел на свече красный сургуч и запечатал послание своим перстнем, который ни разу не надевал, а носил на цепочке в кармашке жилетки.

— Правильно ты сделал, Артур, что не стал ничего писать о случившемся, — Николай Фёдорович Татищев улыбнулся хозяину дома. — По себе знаю, впрочем, и для тебя ведь тоже не секрет, что Феликсу и без того сложно в том далёком холодном краю…

— Вот именно, друг мой! Ну, а со своими дамами, импульсивными и отважными, он потом и сам разберётся, — иронично улыбнулся князь Шереметьев старому графу в ответ…

Я резко очнулся в уже знакомой кровати, и в той самой обстановке, как и при моём ночном пробуждении. Которое, на минуточку, случилось всего-то за пару часов перед известными событиями в подземном сооружении древних. Правда, закончившихся, уж прям как-то не очень. Я, кстати, снова живой, и ни разу не обратившийся в пепел и угли.

— Ничего не пойму! — пробормотал я, привставая на локти.

Я вспомнил последние мгновения перед отключкой сознания и невольно поёжился. Все воспоминания очень реально хлынули на меня из-под корки сознания. Я даже боль вновь почувствовал и почти ощутил хруст зубов.

— Б-р! — я встряхнул головой, прогоняя видение и осторожно огляделся.

Всё та же одинокая лампадка, стоящая на столике у входной двери, привычно освещает часть помещения каменной кельи.

И опять, как тогда, её колышущейся из-за сквозняка огонёк выхватывает фрагменты мебели, и украшения на стенах. Вот и знакомые ширмы для изоляции дам от меня… Их я, вроде бы, недавно сломал головой?

Рюшечки на знакомых скатёрках и покрывалах, расшитое постельное бельё, горшочки с цветами, зеркальца с ажурными рамками и подсвечники с цветными свечками. Посуда, снова вся целая на маленьком столике, опять же, изящная и красивая.

Х-хрь-рь…

Скрипнула дверь маленькой комнатки и, прям как тогда, появилась графиня Саровская. И с той лишь маленькой разницей, что она не лунатит, а смотрит мне прямо в глаза и беззвучно открывает рот.