Ждала тебя всю жизнь - Хайди Райс

Но дело было и в обещанных им удовольствиях… Нет, Бронте никогда не сожалела о жертвах, которые ей пришлось принести ради Нико, потому что отдача того стоила – и дело не только в ежедневных объятиях и улыбках, благодаря Нико она сформировалась как личность. Но что плохого в том, чтобы хотеть снова испытывать ту дикую свободу, которую ощущала в объятиях Лукаса?

Она сложила руки на коленях и задумчиво уставилась в окно пентхауса. Бронте сделала глубокий вдох и повернулась, чтобы посмотреть Лукасу в глаза.

– Хорошо, – выдохнула она.

Лукас удивленно поднял брови. Значит, он не на сто процентов был уверен в ее ответе, и это лишь еще больше утвердило ее в правильности своего ответа. Может, он был не таким уж высокомерным и черствым, каким хотел казаться?

– Ты уверена?

Она кивнула. Лукас встал, взял ее дрожащие пальцы в свою ладонь и притянул Бронте к себе. Он осторожно провел пальцами по ее щеке, наклонился к ней и остановился в нескольких дюймах от ее лица.

– Тебе придется сказать это вслух.

– Ты снова собираешься диктовать мне, что делать? – Губы Бронте едва заметно дрогнули в улыбке. – Если так, то я могу и передумать. – Она и сама не знала, откуда взялись силы, чтобы слегка поддразнить его.

– Ты не передумаешь, – сказал он, улыбнувшись в ответ. – Я тебе этого не позволю.

Бронте возмущенно вздохнула, но не успела ничего сказать, потому что губы Лукаса накрыли ее губы. Она ответила на поцелуй, позволив ему унести себя к вершинам чувственного наслаждения. Бронте вздрогнула, когда его сильные руки скользнули по ее спине. Он обхватил ладонями ее бедра и прижал к себе так, чтобы она ощутила всю силу его желания. Он отстранился от ее губ, в его глазах полыхал такой огонь, что Бронте невольно поежилась. Не отрывая взгляда, Лукас взял ее руку и поднес ладонь к своим губам, по очереди поцеловав каждый пальчик. Этот жест был настолько нежным и одновременно безумно эротичным, что Бронте невольно вздрогнула. Кто бы мог подумать, что ладонь может быть эрогенной зоной? Лукас повел ее в свою спальню, залитую предзакатным солнечным светом.

– Ты не мог бы опустить жалюзи? – попросила Бронте.

– Мы на тридцать первом этаже, нас никто не увидит, – улыбнулся Лукас.

– Дело не в этом, – опустив взгляд, прошептала Бронте. – В прошлый раз было гораздо темнее… Я не привыкла, что меня могут видеть… голой.

Лукас невольно ощутил легкую тень нежности, не только из-за неопытности Бронте, но и из-за ее откровенности. Черт возьми, что же ему делать с этой девушкой? В ней было много того, чего он никак не ожидал, и это делало ее еще более уязвимой в его руках.

Он понимал, что ему придется сдерживать свой напор, пока она не привыкнет к нему, но до сего момента он рассматривал их связь только с точки зрения секса – ничего более. До этого момента Бронте была такой независимой и сильной, что ему даже не приходило в голову, что он может сделать ей больно не столько в физическом, сколько в эмоциональном плане. Эта мысль тревожила его, он не хотел и не искал такой ответственности.

Лукас подавил желание настоять на том, чтобы оставить свет: ему хотелось разглядеть каждый дюйм ее прекрасного тела, но он решил пойти на компромисс, хотя и не был готов полностью отказаться от освещения. Лукас взял свой мобильный телефон и с помощью специального приложения слегка приглушил свет и оставил лишь едва заметную мягкую подсветку.

– Так хорошо?

– Да, спасибо, – все еще напряженно ответила Бронте, и Лукас невольно рассмеялся – ее вежливость сейчас была совершенно неуместна.

– Я сказала что-то смешное? – В ее голосе едва заметно прозвучала обида, и Лукас покачал головой.

Он положил руку ей на бедро и притянул к себе. Никогда прежде Лукас не смеялся в подобной обстановке. Для него секс был своего рода сделкой – договор, заключенный между двумя взрослыми людьми по обоюдному согласию для достижения взаимного удовольствия. Но с Бронте он чувствовал себя непривычно радостно и легко.

– Тогда почему ты смеешься?

Он расстегнул рубашку Бронте, стянул ее с плеч, и она упала на пол. Зацепив указательным пальцем ремень ее джинсов, Лукас притянул Бронте к себе достаточно близко, чтобы ловким движением расстегнуть бюстгальтер.

– Уже не смеюсь, – хрипло пробормотал он и отбросил бюстгальтер в сторону.

Он провел ладонями по ее груди и наклонился, чтобы обхватить губами ее напряженный сосок. Бронте сдавленно ахнула и инстинктивно выгнула спину ему навстречу. Лукас непослушными пальцами расстегнул ее джинсы и спустил их с изящных бедер. Он запустил ладонь под ее хлопковые трусики и начал ласкать пальцами ее возбужденный клитор. Бронте дрожала, стремительно приближаясь к оргазму. Хрипло вскрикнув, она обмякла в руках Лукаса.

Он поднял ее на руки и уложил на свою постель. Единственная мысль, которая была в его голове: если он сейчас же не окажется внутри ее, то просто умрет.

– Уровень гормонов в вашем анализе крови соответствует сроку примерно шесть недель. Поэтому, если вы рассматриваете возможность прерывания беременности, я настоятельно советую вам поторопиться с принятием решения. – Молоденькая медсестра бросила Бронте улыбку с легким оттенком сочувствия.

– Нет, – сказала Бронте, – я решила оставить ребенка. – Она впервые произнесла эти слова вслух.

А значит, теперь ей все-таки придется рассказать Лукасу о ребенке, она больше не может держать это в секрете. Ее начинало мучить утреннее недомогание, к тому же прошел почти месяц с тех пор, как они начали регулярно встречаться в его пентхаусе. Бронте ограничивала эти встречи двумя разами в неделю и строго следила за тем, чтобы никогда не оставаться на ночь, надеясь сохранить свои эмоции в относительном покое. Но чем больше времени она проводила с Лукасом, тем стремительнее рушился ее защитный барьер, и это ее пугало.

Ей начинало казаться, что их отношения уже выходят за рамки просто секса. Каждый раз после ее визита он настаивал на том, чтобы проводить ее домой, ни разу за весь месяц Лукас не уезжал из страны по делам. Да и усилия, которые прикладывал Лукас, чтобы сблизиться с Нико, не остались незамеченными.

Бронте продолжала обдумывать все последствия своего решения, когда медсестра протянула ей несколько информационных брошюр о беременности и родах, а также направление к терапевту.

Выйдя из клиники, Бронте положила все буклеты в сумку и пошла по оживленной шумной улице. Мысль о предстоящем разговоре с Лукасом вызывала приступ паники, затмевавший зародившуюся в душе крохотную надежду. Его мысли и чувства по отношению к Бронте все еще были для нее полнейшей загадкой. Она пыталась поговорить с ним о похищении, о том, что он чувствует по поводу растущей привязанности к Нико, но он либо менял тему разговора, либо отвлекал ее при помощи секса.

Завернув в переулок, ведущий к дому, Бронте подняла воротник пальто и надела солнцезащитные очки, несмотря на пасмурную погоду. В последнее время рядом с домом дежурило не так много папарацци, но ей все же пришлось предпринять меры предосторожности, чтобы добраться до клиники, никем не замеченной. В кармане пальто завибрировал телефон, и Бронте, взглянув на дисплей, невольно поежилась: звонил Лукас.