Капкан для Лиса, или Игра без правил - Яна Лари

Прошла уже неделя после нашей поездки на озеро. Неделя, за которую я видела его всего один раз, не считая пары эпизодов в университетской столовой, когда Кир, кажется, пытался взглядом вскипятить свой кофе и ничего вокруг не замечал. Мне бы радоваться, но злость берёт такая, что хоть вой. Я, значит, сидела вся как на иголках, изгрызла на нервах тонны лака с ногтей, а он даже не соизволил дать знать, что отстал!

Наша единственная встреча произошла вчера вечером у подъезда. Было уже поздно, стемнело и дул сильный ветер. Я как раз закрывала за собой парадную дверь, когда почувствовала на себе его пристальный взгляд.

Кир не улыбался, не пытался, как обычно, корчить из себя бог весть что, просто медленно шёл навстречу. Вид, главное, усталый какой-то. Не утомлённый скукой или бездельем, а именно вымотанный. И всё равно красивый, зараза. Вот только то, что видимость штука ненадёжная – первое, чему научило меня знакомство с дружной троицей, поэтому внутренне была готова ко всему. Так мне казалось.

Помню, как замерла, сжимая в одной руке пакет с мусором. Думала, сердце выскочит. Вроде не напугалась, а всё равно не по себе стало как-то. Высокий он, сильный, мутный. В общем, совсем не тот, кого охота встретить в поздний час.

– Привет, чудо, – произнёс Кир так спокойно, как будто не было между нами ни разбитого байка, ни невыполненного уговора.

Не знаю, чего я ожидала – придирок следующим же утром, требований, угроз, но точно не того, что он, спустя неделю, просто пройдёт мимо. Поздоровавшись, я свернула за угол к мусорным бакам и всё прислушивалась. Ждала, что вот сейчас услышу шаги за спиной или окрик. Ничего. Ни тогда, ни позже, когда за дверью подъезда меня встречал только бьющийся о плафон мотылёк.

Вздохнув, кидаю зубчики чеснока в миксер: жменю, вторую... Спохватываюсь уже, зажимая кнопку пуска. Не многовато ли – полторы головки?

– Полин, там в дверь звонят, откроешь?

– Да, мам!

Гости, вернее, всего один гость – Гоша, мой товарищ по капоэйре, обещал подойти минут через двадцать. Он в городе проездом, но так и не объяснил, по каким таким делам. Светка усиленно лечила разбитое сердце мороженым и всю неделю лежит с ангиной, а больше мы никого не звали. Поэтому к двери иду уверенная, что кто-то снова ошибся квартирой.

Ан нет.

– С днём рожденья, чудо, – бархатно растягивая слова, напевает Лис, пресекая мою попытку захлопнуть дверь обратно. Как наждаком по нервам проводит.

Выпрямившись, поправляю заляпанный кетчупом фартук.

На нём джинсы и тёмно-синяя рубашка с закатанными по локоть рукавами. Верхние пуговицы расстёгнуты, открывая крепкую шею и ключичную впадину. В двух словах – хорош собой. Скотина.

Мне вдруг становится неловко, потому что переодеться времени не было, а растянутую майку-алкоголичку и домашние штаны дополняют только плюшевые тапочки да кислый вид.

Что отрицать – обидно. Захотел – прошёл мимо, захотел – заявился, а ты виси в подвешенном состоянии и жди каких-то непонятных указаний.

– Зачем пришёл? – произношу дрогнувшим голосом.

– К тебе, – криво усмехается он, – У тебя была неделя, чтобы насладиться перемирием. Рекламная пауза закончилась. Пришла пора платить аванс или... сделать этот вечер особенным. Сразу оговорюсь, я за второй вариант, но настаивать не буду. Всё, как обещал.

– Ты не вовремя, – бросаю с нескрываемым раздражением. – Я жду гостей.

Нагло шагнув в прихожую, он оттесняет меня к комоду, ещё раз усмехается. Бледная улыбка играет только на губах. Кир будто сам не рад, что здесь находится.

– А я чем не гость?

– Гости обычно приходят с цветами, а не требуют чёрт знает чего.

– Спрячь колючки, – в тихом голосе слышится то ли тоска, то ли усталость. – Я пошутил. Из дома выскочил на нервах, мимо проходил... сам не понял, как в дверь позвонил. И цветы у меня при себе, – он задирает вверх край рубашки, показывая розу, набитую на правом боку. – Цветы? Цветы. Дарю – любуйся трогай.

В просторном вроде бы коридоре с его визитом становится тесно и душно. На спине выступает холодная испарина.

– Ты идиот, Лисицин.

– Ой! – раздаётся за спиной тонкий возглас Олюни. Кир порывисто одёргивает одежду. – Тише. Мама услышит, будет ругаться, – обернувшись, вижу, что малышка вовсю разглядывает гостя любопытными глазищами. – Кто это?

– Я друг твоей сестры.

– Ещё один?

Кир выразительно приподнимает бровь. Я решаю это не комментировать.

– Разувайся, – сдаюсь под влиянием сиюминутного порыва.

Чёрт с ним. Лис сам не знает, на что подписывается. Если не гиперактивная сестрёнка, то мой "фирменный" Цезарь – одно из двух его непременно доконает.

– Ты плохой друг, – вдруг выдаёт Олюня насупившись. – Поля просто так не обзывается.

– Как тебя зовут? – он садится на корточки, с интересом вглядываясь в детское лицо. В этот момент в дверях показывается мама.

– Оля – лепечет сестра, настороженно следя за татуированной рукой гостя.

Я уже готовлюсь погрузиться в донжуанский экскурс достоинств этого имени, но Кир просто достаёт из-за детского уха ириску, протягивает ей и непринуждённо произносит:

– Очень приятно, Оленёнок. А я – Лис. Будем дружить? Научи меня, как быть хорошим другом.

– Кто, я? Учить?! – пухлые щёки наливаются румянцем.

Растерянный взгляд устремляется на меня – спрашивает, но тонкие пальчики уже доверчиво сжимают конфету. Даже ребёнка подкупил, гад. Со всеми потрохами.

– Я был бы очень рад.

Мама, одобрительно улыбаясь, откашливается.

– Здравствуйте, – повернув голову на звук, он поднимается на ноги и, заметно приосанившись, спешит представиться. – Кирилл.

Сама невинность.

– Здравствуй, Лис, друг Полины, – тепло улыбается мать. – Чувствуй себя как дома. Оль, пошли, косы заплету. А ты сходи, наконец, переоденься.

– Сейчас, салат только заправлю, – сникаю под её укоризненным взглядом.

Похоже на меня одну лисьи чары действуют как-то не так.

– Пошли, поможешь, – бросаю ему безо всякого энтузиазма и, не дожидаясь ответа, направляюсь на кухню.

– Я совсем не умею готовить, – с сомнением раздаётся мне вслед.

– Прекрасно. Будешь дегустировать.

Тебя не жаль – добавляю мысленно.

Выливая чесночный соус, я старательно отвожу взгляд, чтобы не выдать злорадства. В принципе, можно не заморачиваться, Кир с таким интересом уставился на простенький домашний торт со сливовым повидлом, будто собирается съесть его глазами.

– Что, мажорчик, выпечки никогда не видел? – колюче улыбаюсь, поднося к его губам ложку с салатом. Большую такую, с горкой – на пол половника не меньше.