Тонкие материи, или Туманы лондонских улиц - Юлия Меньшикова

Кризис двадцатипятилетнего мужчины?..

Но Александр продолжал разговор совсем не о той, кого я имела в виду, не о своей жене:

– В то недолгое время, когда мы были вместе, мы слились в одно целое. Казалось, что мы не можем прожить друг без друга ни одной минуты. Мы как будто дышали в такт, даже несколько раз отвечали друг другу в рифму.

Он посмотрел куда-то вдаль, сквозь меня, и продолжил:

– Потом наваждение прошло, и начались проблемы. Она устраивала скандалы, кричала, что не выдержит, если я её брошу. Она стала совсем другая, не такая, какой представлялась вначале. Более того, сейчас я понял, что совсем её не люблю. Но, неизвестно почему, меня влечет к ней. Когда я думаю о том, что мы не будем вместе, накатывает тоска.

Александр растерянно посмотрел на телефон, беззвучно вздрагивающий от приходящих sms-ок, и положил его в карман пиджака.

– Пока ничего не могу ответить женщинам – ни одной, ни другой. Я многое понял, но к определенному решению пока не пришел, – сказал он. И мрачно пошутил: – На моем счету сплошной минус – целых два неоплаченных чувства.

На моем счету сплошной минус – целых два неоплаченных чувства…

Он подошел к окну и с грустным лицом стал вглядываться в серый зимний вечер. Я начала убирать лежащие на столе бумаги. Содержание одной папки заставило меня радостно воскликнуть:

– Есть выход! Саша, вспомни слоган, который мы сочинили прошлым летом, когда делали листовки и буклеты для телекоммуникационной компании.

Я раскрыла буклет и громко прочитала: «В трудный час оцени безлимитный тариф безусловной любви!» Ты представляешь, что это значит?

Он все еще стоял у холодного окна. И ответил безучастно:

– Знаю, вы не раз говорили, что мы сочиняем слоганы, которые потом сбываются в жизни. Только не понимаю, какое отношение это имеет ко мне?

– Саша, любовь твоей жены, её понимание и прощение дают возможность вам начать новый этап счастливых отношений, – воодушевленно объяснила я.

Александр повернулся ко мне и впервые за последнее время широко улыбнулся.

– Из-за своих проблем я и забыл, что мы способны создавать такие шедевры мудрости, – сказал он. И критически заметил: – Вот только с рифмой мы здесь не доработали.

– Можно пригласить вашу даму на танец? Как говорят французы – маленькое счастье разрешите, месье? – Виновник торжества вопросительно смотрел на тебя.

– Нет проблем, – сказал ты с отсутствующим видом.

Импозантный мужчина с благородной сединой, которую принято называть «соль с перцем», широко улыбнулся мне и протянул руку:

– Сегодня мой праздник. Вы не можете отказать мне в такой день.

В этот вечер мы были на праздновании вручения международной премии одному из твоих знакомых. Лауреат был в широком розовом галстуке и чувствовал себя настоящей звездой. Его ликующее настроение передалось всем присутствующим. Коллеги, соревнуясь в красноречии, провозглашали тосты в его честь. Когда закончилась торжественная часть вечера и заиграла музыка, лауреат сразу направился к нашему столику.

Получив мое неуверенное согласие на танец, он взял меня за руку и повел через весь зал к музыкантам, которым дал какие-то распоряжения. Бархатно заиграл саксофон, и мы начали танцевать.

Я растерянно посмотрела на тебя. Похоже, происходящее на танцполе тебя совсем не интересовало. Ты не обращал на меня никакого внимания, увлекшись беседой с другими гостями.

– Говорят, что вы сделали революционное открытие в области высоких технологий? – спросила я, чтобы прервать затянувшееся многозначительное молчание.

– Да, есть такое. А сегодня я сделал еще одно не менее важное открытие. Оно заключается в том, что у моего старинного друга такая симпатичная жена.

Я постаралась перевести его внимание на нейтральные темы:

– Здесь очень уютно. Деревянная мебель, зеленые бархатные шторы. И название оригинальное – «Лесной олень».

– Да, антураж здесь соответствующий. – Он кивнул в сторону головы оленя с большими ветвистыми рогами, прикрепленной к лакированной доске.

Тоскливые глаза оленя внимательно следили за нами, и мне сделалось не по себе.

– Вы заметили, какой у оленя грустный вид? – спросила я.

Мой партнер по танцу громко засмеялся:

– А с вами забавно!

Танец закончился, и сразу заиграла другая музыка. Я остановилась и приготовилась вернуться на свое место.

– Вы собрались уходить? Останьтесь! Танец продолжается, и никаких возражений я не принимаю, – сказал лауреат, сокращая расстояние между нами.

– Это уже другой танец, – возразила я.

– Танец другой, а танцующие все те же, – не растерялся он. – Посмотрите, никто не расходится. Все танцуют.

Я огляделась. На танцполе, кроме нас, было всего две пары. Я бросила жалобный взгляд на тебя. Но ты увлеченно разговаривал по мобильному телефону и, казалось, ничего не замечал.

Надо было что-то говорить, чтобы соблюдать видимость непринужденной беседы.

– Как вы себя чувствуете в розовом галстуке? – спросила я.

Он широко улыбнулся:

– Великолепно, впервые его надел, и такие сногсшибательные результаты.

Сладкая, тягучая как мед, мелодия, казалось, никогда не закончится.

– А у вас кулон перевернулся, – заметил он. И начал заботливо поправлять его.

Я вздрогнула и отстранилась, но в то же мгновенье он опять приблизился ко мне:

– Почувствуйте ритм танца, не сбивайтесь. Прислушайтесь, к чему нас призывает музыка.

– Мне кажется, она никогда не закончится, – призналась я.

– А что? Я был бы не против, – довольно усмехнулся лауреат. – Не надо напрягаться. Мы с вами только танцуем и ничего плохого пока не делаем.

Я посмотрела на тебя. Теперь ты неподвижно сидел за столом и с непроницаемым лицом рассматривал голову оленя.