Больница людей и нелюдей. Книга 1 - Надежда Соколова

— Сорти, кого ты к нам привел? Этот человек..!!!

— Именно, человек. Одна из разумных рас, между прочим. Что-то не так?

Он явно издевается. Вон как глаза блестят. Зараза!

— Он не владеет ситуацией! Как относится к смертям людей в этой больнице мое социальное положение? И почему нужно так подробно расспрашивать о моей личной жизни??? Я ему кто, кобыла для покупки, чтобы родословную мою узнавать???

— Не кипятись.

Р-р-р!!!

— Сури, прислали его, и только его. Больница не могла отказать, понимаешь?

Так…

— В этом замешаны «высшие»?

Молчит. Потом отводит глаза:

— Да. И не надо больше ни о чем спрашивать. Иди. Ты, кажется, на дежурстве.

О, да. Вот только раньше тебя такие мелочи не смущали!

Инна:

Сегодня со мной нянчился тролль. Высоченная гора из мышц и жира, насыщенного темно-зеленого цвета, преданно следовала за моим сиятельством практически попятам, дважды спасла стены больницы от соприкосновения с моими крутыми бедрами, помогла отвадить чересчур ретивого оборотня-медведя, сдуру решившего позаигрывать с молодой неопытной человечкой, непонятно как появившейся на этажах нелюдей, и, возвышаясь за моей спиной, дала понять гоблинше в столовой, что лучше со мной не спорить: хочется нервной врачице смеси супа и салата, названной ею окрошкой, значит, надо сделать именно такую смесь. Да, на квасе. Как это, нет кваса? Почему это вы не знаете, как его готовить??? Я не кричу! Ладно, пусть будет на кефире! Кефир у вас есть, надеюсь? Да, пирог тоже нужен. Нет, не один. Два куска. Да, и кофе. С сахаром. Три ложки!

Именно Аринор пошел провожать меня до комнаты в общаге. И слава всем богам, что он, в отличие от Инола, относился к своим обязанностям серьезно, так как у перехода БЛиН-общежитие меня поджидала знакомая до почечных колик фигура.

— Приветствую, о благородная дама…

Я девушка тихая и смирная, временами даже безразличная к окружающему миру и довольно апатичная. Была. Пока сюда не попала. Тут, похоже, из меня выкуют совсем другую Инку…

Не знаю, как у меня получилось, но я зарычала, причем натурально так, если не как волк, то как цепной пес точно. Этакая сторожевая собачка под пару метров в холке, пытающаяся достать нахального котяру, сидящего на заборе напротив.

Волчара запнулся и изумленно уставился на меня. Я прибавила громкости.

— Инка…

Аринор. Судя по голосу, развлекается сейчас тролль знатно.

— Я спокойна. Только скажи ему, пожалуйста, пусть меня десятой дорогой обходит. И пошли уже дальше…

Оборотень сузил глаза, явно недовольный ситуацией. Впрочем, моему спутнику это недовольство было до лампочки. Меня аккуратно переместили к другой стороне прохода, зеленая туша решительно встала между глупой человечкой и ее настырным блохастым ухажером, и таким образом мое незабвенное сиятельство без малейших приключений дотопало наконец до комнаты.

— Аринор… А он утром не придет?

Тролль фыркнул:

— Трусиха. Провожу я тебя к ординаторской, не бойся. И сдам живой-здоровой Журу на руки.

Вот не было печали. Это завтра мне вместе спешим гулять? Чудно, просто чудно. Буду пить березовый сок и вяло закусывать капустным листом…

Сурина:

Людей надо любить и беречь — эту истину обязательно вдалбливают всем нелюдям с раннего возраста. С людьми надо цацкаться, как с неразумными младшими братьями, им надо помогать, их нельзя травмировать. Им… Их… Надо, нельзя… Эту дурацкую, мало на что способную расу я возненавидела с детства. Появились этакие инвалиды среди других разумных существ и требуют особенного к себе отношения только из-за самой своей расы. Меня бесило такое неравенство. Что в этих чучелках можно найти хорошего? Слабые, безвольные, не способные лечить магией, не желающие перетруждаться. В то время как из троллей или оборотней с детства готовят бойцов и воинов, гномы с рождения постигают ювелирное искусство и роются в старинных фолиантах, вампов делают дипломатами, маленькие бессильные человечки живут непонятно для какой цели, спариваются, оставляют потомство и помирают, так ничем и не запомнившись остальным расам. И их, этих нахальных слабаков, надо беречь и защищать. С какой стати???

— Сури, хватит фырчать. Прогуляешься вниз, ничего с тобой не случится. Вы с Инкой обе были в той палате, вот и расскажешь норну сотруднику правопорядка, где кто стоял и чем занимался.

Бездна! Ну вот как ему удается не спать целыми сутками и выглядеть настолько бодрым??? Почему я, так и не уснув ночью, готова растерзать всех вокруг??

— Норн куратор…

— Да, Инка?

И улыбается…. Тухлая кровь, он что, специально меня из себя выводит??? А эта туша и не видит, что с ней постоянно заигрывает такой мужчина!!!

— Я понимаю, следственный эксперимент и все дела, но зачем там присутствие оборотня, того, новенького?

— Конрад Ортольский? Насколько я понял, он не только врач, но и помощник норна Исира. Еще вопросы? Нет? Чудно. Тогда идите, девушки. И, Сури, прекращай смотреть зверем.

А как мне еще смотреть, если меня в каждую дырку как затычку суют???

Инна:

Все-таки бытовая магия, особенно в руках (или что там у них? Лапки?) домовых — чудная вещь. Не надо тратить ни время, ни силы на уборку и стирку. Пришел, разделся, вымылся, проснулся — одежда вся чистая и практически идеально выглаженная. Шикарная экономия. Жаль, на Земле мне подобное не светит.

Натянув утром джинсы и одну из своих трех безразмерных кофт серо-буро- малинового цвета, я привычно пригладила расческой волосы, вздохнула и поняла, что никуда не хочу идти. Последние дни, наполненные постоянной суетой и беспричинными волнениями, вымотали и мой шкафоподобный организм. Хотелось забраться под одеяло с книжкой, какао и пирожным, отвлечься от реальности, помечтать немного…

Щаз. Разбежалась. За дверью, небось, уже ждет тролль. А в ординаторской сидит снова чем-то недовольная вампирша. И хорошо, если одна. Этот тип, волчара, меня конкретно достал. Уже сейчас. А ведь еще не вечер… Сколько времени мне придется с ним работать, только местные боги знают…

Аринор действительно стоял, привалившись к стене напротив. Этакая гора мяса и жира, довольная и выспавшаяся.

— Ну что, готова? Пошли, порадуем Сурину.

— Чем? Тем, что я все еще жива? — Широко же он шагает, бежать приходится.

— Не бери в голову. Она всех, кроме Зикки, не переваривает. Вечно мрачная и угрюмая.

Угу, я почти поверила.

— Аринор…

— Да?

— Не беги…

— О. Прости. Привык так ходить.

В комнате нас встретила непривычная тишина. Кто уже помер? Кого оплакивать? А, это народ настороженно косится на нового врача, пытаясь, судя по всему, понять, насколько ему можно доверять. И нужно ли. А оборотню, похоже, подобное отношение по барабану: вольготно развалился на диване, потягивает с невозмутимым видом что- то из огромной темно-серой чашки, то ли думает о чем-то, то ли ждет кого-то.