Поцелуй в прямом эфире - Ширли Джамп

О чем она только думала? Зачем целовалась с Харланом Джонсом на глазах у людей, прямо на тротуаре у кофейни? Она находилась словно в каком-то тумане, поэтому уступила требованиям собравшихся у кофейни людей.

Но дело не в этом. Софи хотела, чтобы Харлан ее поцеловал!

Она ждала его поцелуя в течение нескольких дней. С тех пор, как они едва не поцеловались в студии радиостанции. И когда Харлан спросил ее, чего она хочет, она могла думать только об одном.

О нем…

А теперь она скрылась и сделала то, чего никак не хотела делать, — дала повод для обсуждений. Сплетни разлетятся по городу со скоростью света. Несомненно, газетчики один за другим будут смаковать эту историю.

Может быть, ей просто спрятаться в доме на ближайшее столетие?

— Эй, Софи? — От парадной двери послышался голос Милдред. — Ты дома?

— Конечно, она дома, Милдред, — произнесла бабушка Уотсон. — Ведь парадная дверь широко открыта.

— Может быть, внутри грабитель? Минуточку, я достану свой перцовый баллончик.

Софи услышала, как Милдред возится в сумке, и сдержала смех.

— Я на кухне! — крикнула она, а затем выглянула и прибавила: — Перцовый баллончик не нужен.

Милдред тихо выругалась и засунула баллончик обратно в сумочку:

— Когда-нибудь он мне понадобится.

Софи пригласила бабушку и Милдред на кухню и приготовила холодный малиновый чай. Солнце палило нещадно, и женщинам очень хотелось пить. Софи налила чай в бокалы и поставила их на стол. Может быть, их общество избавит ее от мыслей о том, что произошло сегодня? Оставалось только догадываться, что он наговорит о ней в завтрашнем радиошоу.

Нет, она определенно не хотела думать о том, что он о ней наговорит! Ах, и зачем только она его поцеловала?

— Печенья нет? — поинтересовалась бабушка.

Софи рассмеялась и поставила перед своими гостьями коробку:

— Вот, пожалуйста. Шоколадное печенье.

Бабушка и Милдред взяли по печенью, потом жестом пригласили Софи присоединиться к ним.

— Итак, — сказала Милдред, придвигаясь к Со фи, — я слышала, что сегодня Харлан Джонс тебя поцеловал.

— Это было во время радиошоу, — произнесла бабушка. — И я слышала, что репортер еженедельника «Эджертон-Шорс» собирается выделить для этого события колонку.

— Только этого мне не хватало! Могу поспорить, об этом уже знает весь город! — простонала Софи.

Поцелуй с Харланом был самой большой ошибкой в ее жизни. Тем не менее ей очень хотелось поцеловаться с ним снова…

Черт бы побрал этого человека!

— Ну, не думаю, что эта история вызовет большую шумиху, — сказала Милдред. — Ведь она не так сногсшибательна, как история о побеге из-под венца от жениха, баллотирующегося на должность сенатора.

— Ну спасибо!

Бабушка рассмеялась:

— Все уладится, как всегда.

Софи поигрывала печеньем:

— Просто не хочу, чтобы люди считали меня сбежавшей невестой. Или воспринимали меня как женщину, которую Харлан Джонс поцеловал в прямом эфире. Я хочу, чтобы ко мне относились как к серьезной бизнесвумен.

— И в чем проблема? — спросила Милдред. — Развлекайся и одновременно занимайся бизнесом. Ведь именно так ты и жила последнюю неделю.

Софи разочарованно фыркнула, потом отвернулась, чтобы долить чаю в свой бокал.

— У меня сегодня остались кое-какие дела…

— Нет! — решительно произнесла Милдред, поднимаясь из-за стола и беря свою сумочку. — Уже пятый час. Тебе нужно идти на карнавал.

Софи простонала. Она совершенно забыла о том, что сегодня в городе проводится карнавал. Это означает, что придется снова встречаться с Харланом Джонсом…

* * *

Милдред и бабушка Уотсон ушли, прихватив с собой печенье. Софи снова занялась бухгалтерией. Может быть, если она опоздает на карнавал, ей удастся избежать…

В дверь позвонили. Софи повернулась в сторону вестибюля и замерла.

В окна при входе заглядывали собаки Харлана, слюнявя оконные стекла. Собаки-террористки не могли сами позвонить в дверь, значит, хозяин пришел с ними.

— Дай-ка я догадаюсь, кто это явился, — сказала она, открывая дверь. — Я ушла с радиошоу, поэтому ты решил провести эфир прямо из моего дома?

Из-под полей шляпы сверкнула улыбка Харлана.

— Совсем нет. Сюда меня привели благородные причины, мисс Уотсон. Я убежден, что сегодня мы с вами должны пойти вместе на карнавал.

— Я не думаю, что нам следует идти вместе.

— Ну, а я думаю иначе! — Он согнул руку в локте, предлагая Софи присоединиться к нему. — Идем?

Что же это такое происходит?! Едва Софи решила, что избавилась от Харлана Джонса, он снова нарисовался в ее жизни.

— Слушай, тебе не нужно ходить со мной на свидания. Я уверена, многие пары, образованные во время Лотереи любви, уже распались.

— Но ведь наша пара не распалась!

— Мы едва ладим друг с другом…

Он шагнул в ее сторону. В воздухе повисло напряжение.

— Боюсь, мне придется с тобой не согласиться, — тихо произнес Харлан. — Разве тебе не понравился поцелуй?

От его слов у Софи кровь забурлила в жилах. Она буквально заставила себя побороть желание прильнуть к Харлану и подставить ему губы для поцелуя.

— Мы целовались на публику, — сказала она. — Ради твоего радиошоу.

— Нет, сладкая моя, совсем наоборот!

— Разве ты целовал меня в прямом эфире не для поднятия рейтинга радиостанции?

Харлан приблизился к Софи, и тень от его шляпы упала на ее лицо.

— Позволь мне доказать тебе…

— Доказать что?

— Что поцелуй был настоящим. Я был в таком же восторге, как и ты.

Она покачала головой:

— Никогда в это не поверю!

— Сейчас убедишься.

Не успела Софи ответить, как он обнял ее затылок и страстно припал к ее губам. Язык Харлана скользнул в рот Софи, и голова ее пошла кругом от желания. Она обмякла всем телом и прильнула к Харлану, жаждая большего…

Он запустил пальцы в ее волосы, другой рукой ласкал ее спину, поигрывал поясом юбки. Софи забыла обо всем, ведь никто и никогда не целовал ее так прежде. Никогда еще ей не хотелось, чтобы поцелуй длился вечно…

Но вот Харлан отстранился от нее и осторожно высвободил пальцы из ее спутанных волос:

— Ну вот, дорогая, этот поцелуй был не на публику.

О чем он, черт побери, думал?

Конечно, Харлан не думал о последствиях. С тех пор как он поцеловал Софи у нее дома, прошло полчаса. И с тех пор Харлан был не в состоянии думать ни о чем, кроме этого поцелуя.