Мужеедка - Джиджи Леванджи Грэйзер

Кларисса уставилась на Сьюзи, пытаясь мысленно растопить ее, как злую колдунью из «Изумрудного города».

— А вот и наша Злючка, — объявила Грэйви.

— Никаких договоров не будет, — отчеканила Кларисса.

— Неужели? А слухи совсем другие ходят. — Сьюзи спрыгнула с высоченных черных каблуков и мигом выскочила из коротюсенького черного платья.

— Сейчас все заключают договор, — заметила Джен. — Даже если любят друг друга по-настоящему.

— Мама родная! — воскликнула Сьюзи. — Платье поуродливее нельзя было для меня найти?

Грэйви фыркнула.

— Драгоценная моя, виновато не платье, а те кондитерские мешочки, которые у тебя сходят за сиськи.

Грэйви была права — грудь Сьюзи в самом деле напоминала пару незрелых бананов.

— Гадость, — сплюнула Сьюзи.

— Никакого договора не будет, — вновь заявила Кларисса.

— Дамы, — взревела Грэйви, поднимаясь во весь рост, — делайте ваши ставки!

— Большая сумка «Вуиттон», 1995 год, на ходу не была. Ставлю на Сьюзи, — пискнула Поло, опоздавшая из-за процедуры по впрыскиванию свиной плаценты (что-то такое для кожи… Кларисса боялась даже спрашивать).

— Погоди-ка. Что еще за «на ходу не была»? — возмутилась Грэйви. — Мы тут не машинами торгуем!

— А я ставлю прошлогодний шарф от Версаче на Клариссу, — сказала Джен.

— Шарф? — переспросила Грэйви. — Предложи уж одну босоножку от Маноло.

— Большой шарф. Почти как шаль!

— Хочешь сказать, как парео? — уточнила Поло, ни разу не кашлянув. И тут же зашлась в приступе.

— Черт возьми! А очешник поставить не желаешь?! — продолжала бунтовать Грэйви.

Клариссе была до ужаса приятна горячность, с которой старая подруга защищала ее (сомнительную) честь.

Кроткая Джен пожала плечами:

— Как скажешь… А ты что поставишь?

— Вето на твои побрякушки, Грэйви, — бросила Сьюзи, выскальзывая из платья. — Я ношу только дизайнерские вещи.

— А я как раз и думаю о дизайнере, — подтвердила Грэйви. — Имя начинается с буквы «В» и заканчивается на… — Она почесала руку.

— Ну же, Александра, расскажи всем, что я выиграю, — взмолилась Полио.

Грэйви театрально вздохнула:

— Год 1994. Рисунок — ан…

— Анималистика! — взвыла Полио.

— Черт бы тебя побрал… дай договорить! — проорала в ответ Грэйви. — Итак, анималистический дизайн. Создатель… Валентино.

«Звездочки» онемели. Они помнили это платье. Еще бы им его не помнить… Вообразите себе тончайший итальянский шелк ручной работы, в черно-белую широкую, как у зебры, полоску; невесомые складки волнами скользят с плеча к подолу в алой опушке… Клариссе однажды посчастливилось надеть это платье. Ощущение… все равно что опуститься в ванну с молоком. Прохладно, роскошно, калорийно.

Они все мечтали его носить.

Они все мечтали, чтобы им было куда его носить.

— Эй! Чую сговор! Ты знаешь что-то такое, чего мы не знаем? — накинулась Сьюзи на Грэйви. Затем повернулась к Клариссе: — Ты беременна?

Кларисса промолчала с самым загадочным видом. Она была удивлена и польщена безоговорочной верой в нее Грэйви; осталось лишь не подвести подругу.

— Я выиграю! — заявила Поло. — Грэйви, платье будет моим! Оно принадлежало мне с того самого дня, когда я чуть не украла его у тебя из шкафа.

— Ладно. — Сьюзи взяла себя в руки. — По крайней мере, согласно разделу четвертому второй поправки к конституции Звездной Палаты, Саймон Инглэнд отныне абсолютно свободен. Думаю, я им займусь.

Кларисса улыбнулась, стирая свои очень дорогостоящие зубы в очень дорогостоящую пыль.

— Благословляю, — сказала она.

Надраивая и без того чистые полы из «испанской мозаики» в ванной (уговорила отца сделать ей такой подарок на день рождения и с тех пор, что ни день, на нем поскальзывалась), Кларисса предавалась мечтам о наиболее подходящей смерти для изменщицы Сьюзи, змеи подколодной, втершейся в доверие Звездной Палаты. Глянув на ванну, подумала об утоплении. Затем решила, что водная смерть для предательницы слишком милосердна. Хотелось бы чего-нибудь более эффектного.

Взяв лист бумаги, Кларисса уселась на холодный пол и набросала варианты:

1. Пожар. Сжечь дом Сьюзи. Спички. Канистра с бензином. Придется поднимать тяжести.

2. Автомобильная авария. Перерезать тормозной шланг в машине Сьюзи. Себе на заметку: выяснить, что такое тормозной шланг.

3. Повешение. Убедить Сьюзи накинуть петлю себе на шею, перебросить свободный конец через балку, затем спрыгнуть со стула. Где взять балку?

Кларисса вздохнула. Вдохновение, этот капризный, насмешливый призрак, бежал от нее.

Встав с пола, она пошла в спальню, но сперва изорвала в клочья и выбросила в мусор памятку «Как убить Сьюзи». Если она что-то и вынесла из многократного просмотра «Клуба миллиардеров» (клуб безграмотных идиотов!), так это «уничтожь любую бумажку со словом «убийство»».

Затем она зажгла три свечки с ароматом пачулей (ее ароматерапевт утверждал, что этот запах бодрит и успокаивает), расставила их вокруг себя, уселась по-турецки, положила руки на колени, закрыла глаза. И стала ждать. Ждать.

Кларисса обратилась к медитации по настоянию матери, заядлой курильщицы и маньячки аэробики, даже записалась на курсы специально для женщин, которым некуда девать время и деньги, — почему бы и не потратить их на «духовность»? На первом занятии ей преподали мантру (сразу же позабытую) и молитву для чтения в начале и в конце медитации (так и не выученную). Учитель, «духовный наставник», с лицом, похожим на перезрелый помидор, и энтузиазмом дрессированного тюленя, был разочарован ее успехами: Кларисса проспала все три занятия напролет.

Не сложилось у Клариссы с духовностью — как и со всем прочим, что требовало продолжительных усилий.

Однако изредка Кларисса все же испытывала потребность в путешествии за железную стену застарелых обид — юношеского гнева, детских разочарований, младенческих огорчений — к самым глубинам души, где не было никакого обмана, никаких предвзятых суждений, никаких масок.

Попасть туда было непросто.

Вместо ответов перед ней вырастал лес вопросов, расцветал на благодатной почве ее бессознательного разума, тянулся к ней жадными лапами-ветвями. Духовный наставник учил, что ей следует не обращать внимания на этот «умственный треп», а позволить мантре заглушить все помехи… Не вышло. Кларисса открыла глаза. Вопросы победили. «Когда, черт побери, придумают надежное средство для удаления волос раз и навсегда?» А еще: «Почему у мужиков не бывает целлюлита?» И наконец: «Неужели она, Кларисса Алъперт, до сих пор влюблена в Саймона Инглэнда?»