Коварство потаённых - Алиса Макарова

их не покрыты тканью, Ниов вдруг замедлил шаг. Должно быть, спровадив куда подальше недогадливого Гордея, они скинули сорочки на берегу, решив окунуться голышом в освежающее течение. Подняв руки к вискам, они беззаботно плескались на отмели, и серебристая дорожка на чернильном водном зеркале колыхалась тихой рябью, омывая девичьи ноги чуть выше колена.

Зачарованный их непосредственной наготой, Ниов не осмеливался дышать, напряжёнными глазами впитывая сказочную картину. Пробежав умелыми движениями по всей длине волос, та девушка, что была повыше, двумя витками обернула получившуюся косу вокруг головы и, вероятно, закрепив её чем-то на затылке, легко всплеснула освободившимися руками и с тихим смехом бросилась прямо в воду, вздымая миллион сверкающих брызг. Нырнув, она заскользила под поверхностью высветленной стрелой, стремительно удаляясь от берега. Не желая следовать её примеру, вторая, тонкая, как тростинка, с нежным вздохом жеманно осела в струящийся поток, и, будто подсвеченное кристальной прозрачностью ручья, её тело засияло во тьме какой-то особой белизной. Вытянув шею, чтобы получше рассмотреть полускрытый под водной толщей девичий стан, Ниов осторожно переступил ногами, как вдруг явившийся ниоткуда резкий порыв холодного ветра толкнул его в спину, и, потеряв равновесие, он пнул покатый голыш, который с громким шумом плюхнулся на мелководье.

Вздрогнув, девушка обернулась, и Ниов увидел, что это вовсе не Аглашка и даже не Фёкла. Совершенно незнакомое лицо девушки не выражало испуга, и, не сделав попытки прикрыться, а лишь с головы до пят смерив его удивлённым взглядом, она пристально всмотрелась ему в глаза и вдруг улыбнулась. Разомкнувшись, алые губы полувопросительно дохнули ему навстречу:

— Что, жарко?

— Ага, — только и сумел выдавить Ниов, пленённый распахнутыми лазоревыми глазами, обрамлёнными сенью длинных ресниц. Тонкие изогнутые брови чуть вздёрнулись вверх, и незнакомка негромко рассмеялась.

— Пойдём купаться, — поманила она, отступая на глубину.

Зачарованный, Ниов сделал шаг навстречу.

— Ближе, ближе, — дразнила она его, разметав заплетённые локоны за спину, открывая белоснежную кожу плеч.

Не помня, как его зовут и зачем он здесь, он последовал за ней. Зайдя по самую грудь, она остановилась и, игриво тряхнув головой, протянула к нему руки:

— Что ж ты в рубашке?

Онемевшими пальцами Ниов неуклюже стянул рубаху и, не зная, куда её девать, скомкал в кулаке, держа над поверхностью воды.

Захохотав так, что серебристые кудри, выбившиеся из косы, буйной россыпью запрыгали по её плечам, она выхватила рубаху у него из рук и, размахнувшись, зашвырнула её на середину реки. Проводив растерянным взглядом разметавшееся полотно, белой ладьёй пронёсшееся по течению, Ниов в недоумении повернулся к незнакомке и оцепенел. Она беззвучно подплыла совсем близко и, капризно закусив губу, склонила набок белокурую головку.

— Какой ты загорелый, — прошелестела она мягким шёпотом и припечатала руками его грудь. Влажные прохладные ладони нежно остудили разгорячённую кожу, будоража его кровь. Услышав, как он чаще задышал, она призывно облизнула губы и пробежалась пальцами ещё ниже, скрытая тёмной водой. Внезапно взвизгнув, она запрыгнула на него, приникая к пересохшему рту и обвивая ногами его поясницу.

Её мягкие губы оказались ледяными, и, ощущая, как жаром отдаётся внутри прикосновение нагого девичьего тела, Ниов вдруг понял, что отмель куда-то уходит у него из-под ног. Не чуя под собой земли, он летел в бездну, и мириады звёзд взрывались в его сознании яркими искрами. Девушка навалилась на него сверху, не разжимая крепких объятий, и он бултыхнулся в воду.

Почувствовав, что идёт на дно, Ниов вытянул ладонь, чтобы отыскать опору, однако, не нащупав песка, пальцы провалились в податливое течение. Обездвиженный цепким хватом девичьих рук и ног, Ниов затрепыхался, пытаясь освободиться, но она ещё сильнее впилась ему в губы. Напрягшись, Ниов оттолкнул её от себя, от усилия выдохнув из лёгких последние пузырьки воздуха, и тут же вскрикнул от боли, когда распалённая азартом схватки девушка вцепилась зубами в его язык. Ошалев от солоноватого привкуса во рту, он изогнулся ужом и, замотав головой, вырвался из мучительного плена. Дна всё ещё не было, и, увлекаемый незнакомкой, теперь он просто тонул в сомкнувшемся над ним непроницаемом водном капкане. Надсадная боль поднялась в груди, требовавшей немедленного вдоха, в висках колотились чётким ритмом удары сердца, и он попытался вывернуться, но тонкие пальцы намертво сомкнулись на его шее, и, пытаясь вырваться, Ниов задёргался всем телом. Погружаясь в пучину, он чувствовал, как горло сжимается железным кольцом, и, почти теряя сознание, вывернул подбородок и куснул терзавшие его руки. Не ожидая ответного напора, девушка отпрянула, и Ниов рванул вверх, загребая от плеча. Не желавшая упускать добычу, она ухватила его за колено, и, резко выпрямив ногу, он вдарил ей пяткой в переносицу. Вместо кровавого пятна в мутной взвеси растеклась какая-то яркая жёлтая жижа, и Ниов почувствовал, как стопу обожгло едкой кислотой. Лягушкой дрыгнув ногами, он выгребал наверх, но жёлтый туман разросся, непроницаемым покрывалом заполняя всё вокруг, и теперь он не видел, куда плыть.

Инстинктивно ощутив чьё-то движение, он отмахнулся рукой, и его пальцы ухватились за мягкие водоросли. Сообразив, что это её волосы, Ниов намотал их на кисть и, резко рванув, принялся крутиться волчком. Бьющаяся в бесплодных попытках освободиться, девушка волочилась за ним по кругу, тёмным силуэтом рассекая жёлтую мглу. Внезапно она стала будто разрастаться вширь, и извивающиеся змеи длинных волосистых щупальцев разорвали её грудь и спину, протянувшись во все стороны. Хлестнув Ниова по лицу, одно из них бичом распороло ему скулу. Воду заволокла кровавая пена, и, схватившись рукой за лицо, Ниов ослабил хватку. Чувствуя, что жертва сдаётся, девушка кинулась к нему, скручивая его тугими жгутами по рукам и ногам. Перевернувшись плашмя, Ниов что есть силы вдарил коленом ей в живот. Видя, как она согнулась пополам, он вцепился ей в голову и ногтями принялся выдирать клоки волос. Девушка заметалась, словно в агонии, и, ощущая, как сдерживающая его путы бессильно обвисли, он ринулся вверх.

В ту самую секунду, когда обезображенный асфиксией рот непроизвольно раскрылся в перекошенной гримасе, он вынырнул на поверхность и, резко вдохнув свежий ночной ветерок, стал судорожно оглядываться.

Ровное течение воды мерно журчало в лучах Луны, не нарушаемое ничем. Безжизненный берег был в десяти шагах, всё так же залитый белым сиянием. Замолотив руками по воде, Ниов в два счёта догрёб до отмели и, выскочив на сушу, как ошпаренный, не останавливаясь, ринулся прямо в гору. Падая на колени и ломая ногти об осыпавшийся крутой склон, он, запыхавшись, вскарабкался наверх и, перевалив через край обрыва, повалился навзничь, словно пойманная рыбаком плотвица, лупоглазо хватающая воздух на берегу. Обожжённая