Германский флот в Первую мировую войну - Рейнгард фон Шеер

Полуфлотилия покинула Эмс еще задолго до наступления рассвета. У плавучего маяка Хаакс, в 15 милях к W от 3-й оконечности острова Тексель, она встретилась с английским крейсером «Ондонтид» и четырьмя эскадренными миноносцами, уйти от которых было невозможно. Когда это стало ясно, наши миноносцы перешли в атаку и после храброго сопротивления, оказанного в бою на расстоянии нескольких сот метров, были потоплены; уцелевшая часть команды была спасена англичанами. О начавшемся бое стало известно из полученного радиотелеграфного донесения; дальнейшая связь с полуфлотилией прервалась, что дало повод предполагать о вероятной гибели миноносцев, поэтому для спасения оставшейся в море команды было выслано госпитальное судно «Офелия». Судно было захвачено англичанами под тем предлогом, будто оно вышло с осведомительными целями; между тем назначение судна, имевшего соответствующие отличительные знаки, не должно было вызвать никаких сомнений[33].

В ту же ночь был выслан в Северное море вспомогательный крейсер «Берлин». Ему было дано задание поставить [101] мины в районе к W от северной оконечности Шотландии, так как имелось основание предполагать о существовании там оживленного движения военных кораблей. Поход «Берлина» был в высшей степени удачным. Приблизительно через неделю жертвой его мин стал линейный корабль «Одэйшес» — он был до такой степени поврежден, что его пришлось покинуть. Англичанам долго удавалось сохранять в тайне гибель этого дредноута. Даже тогда, когда известие о гибели корабля в конце концов проскользнуло в печать, англичане самым решительным образом опровергали справедливость этих слухов.

При рассмотрении всех обстоятельств, имевших отношение к обеим операциям, необходимо обратить внимание на следующие три твердо установленных факта: во-первых, постановка минных заграждений в открытом море, во-вторых, захват госпитального судна, которое должно было оказать помощь при не вызывавших сомнения обстоятельствах и с соблюдением всех постановлений, и в-третьих — в случае с «Одэйшесом» — стремление задержать опубликование сведений о потере ценного корабля.

Англичане во всех случаях жизни руководствовались исключительно лишь военными соображениями, нисколько не заботясь о соблюдении международных постановлений. Это не помешало им впоследствии громко возмущаться, когда и мы в свою очередь перестали чувствовать себя связанными и со значительно большими основаниями принялись за эти, так называемые, госпитальные суда, явно злоупотреблявшие флагом Красного Креста и под его прикрытием перевозившие войска. Что касается случая с «Одэйшесом», то нельзя не признать правильным такой образ действий, когда противнику не хотят показать своей слабости, так как каждому воюющему для принятия того или иного решения очень важно иметь точные сведения о составе неприятельских сил.

Гибель 7-й полуфлотилии была воспринята очень болезненно, и не было недостатка в суровой критике образа действий [102] командования, не выславшего достаточной поддержки. Но не так легко установить пределы, которые удовлетворяют понятию о «достаточной поддержке». Если рассматривать подобные отдельные случаи после совершившегося факта, то можно было бы сказать, что в данном случае, например, вполне достаточно было выслать два крейсера, но это заключение было бы ошибочным, потому что нельзя было бы знать заранее, каков будет состав сил противника, и, рассуждая последовательно, пришлось бы прийти к логическому выводу о том, что для полного спокойствия необходимо было выслать весь флот. Кроме того, вся сущность войны построена до некоторой степени на риске; это нашло себе отражение и в словах Мольтке «Erst wagen»[34]. С другой стороны, постигший нас удар пролил свет на то значение, которое должно было иметь и имело впоследствии обладание опорной базой на фландрском берегу, откуда значительно легче было осуществлять подобные операции и вместе с тем держать под действительной постоянной угрозой важнейшее для англичан судоходство в Английском канале.

В октябре неприятельские подводные лодки проявляли усиленную деятельность перед входом в Эмс и во внутренней части Германской бухты. Не проходило почти ни одного дня, когда не поступало бы донесений о замеченных неприятельских подводных лодках. Если при этом во многих случаях речь шла о воображаемых лодках, то не было недостатка и в действительных лодках, которые доказывали свое присутствие выпуском торпед. Кроме тендера «Хела», о потоплении которого уже упоминалось, 6 октября к N от Ширмонникуга был потоплен миноносец G-116; большую часть экипажа удалось спасти. Счастливее оказались миноносец G-7 и возвращавшийся с моря вспомогательный крейсер, которые подверглись атаке поблизости от банки Амрум; все выпущенные в них торпеды прошли мимо. [103]

В октябре, в результате настойчивых усилий одной из наших лодок, погибла перед устьем Эмса английская подводная лодка Е-3; пришлось целыми днями подстерегать эту лодку, командир которой, видимо, весьма искусно управлял ею. После того как другие английские лодки свели неприятное знакомство с нашими заграждениями у Гельголанда, во внутренней части бухты наступило сравнительное спокойствие; к тому же в период осенних штормов плавание поблизости от берегов было сопряжено с немалыми затруднениями. Но в некотором удалении от Гельголанда постоянно приходилось считаться с возможностью встречи с английскими лодками. Что касается наших подводных лодок, то по мере того, как возрастал боевой опыт их командиров, обменивавшихся между собой своими впечатлениями, поле их деятельности все более расширялось.

15 октября U-16, возвратившаяся к Гельголанду после пятнадцатидневного плавания, донесла, что она находится в состоянии полной готовности к выходу в море. В этом же месяце подводная лодка впервые совершила плавание вокруг Британских островов. U-20, посланная в Канал для атаки транспортов с войсками, в результате аварии лишилась способности погружаться; это обстоятельство не позволило возвращаться через Канал, где велось тщательное наблюдение сторожевыми кораблями, и лодка направилась вокруг Ирландии и Шотландии. Она пробыла в море в общей сложности 18 суток.

Одна из подводных лодок, посланных с заданием препятствовать перевозке английских войск во Францию, 1 ноября потопила перед Дюнкерком английский крейсер «Гермес». К сожалению, эти лодки не добились иных успехов. Если помощь английских войск действительно имела крупное значение для хода войны на суше, то лучшим способом помешать перевозке этих войск являлось занятие прилегающего к Каналу французского побережья. Если бы наш флот, пройдя линию Дувр — Кале, проник в Канал, то в тактическом отношении он оказался бы в безнадежном положении, так как он был бы [104] лишен свободы маневрирования, необходимой для уклонения от атак торпедами и от вновь поставленных мин. У его собственных миноносцев не хватило бы угля; их радиус действий только-только позволял им дойти до Канала и сейчас же вернуться обратно. Флоту пришлось бы, следовательно, обходиться без миноносцев или же возвратиться вместе с ними. Первое решение вообще не могло бы иметь места, так как миноносцы были незаменимы для предупреждения опасности от атак подводных лодок, и, кроме того, они были необходимы для боя, так как увеличивали наступательную силу флота. Таким образом, флот находился бы в полной зависимости от радиуса действий миноносцев. С тех пор, как появилась подводная лодка, охранение флота на походе миноносцами представило собой новоявленную необходимость.