Средство от вегетососудистой дистонии - Андрей Курпатов

Наконец, не может не смущать врачей поведение людей,страдающих ВСД. И они ведь действительно ведут себя совсем не так, как обычныебольные. Во-первых, человека, страдающего тяжелой соматической патологией,невозможно заставить обратиться к врачу, в России – особенно. Во-вторых, дажеесли он каким-то чудом и окажется на приеме у врача, то будет до бесконечностиутверждать, что доктор преувеличивает тяжесть его болезни. В-третьих, заставитьнастоящего больного заняться своим здоровьем, т.е. вести здоровый образ жизни ипринимать лекарства, дело немыслимой сложности. С пациентами под рубрикой ВСДподобных казусов, конечно, не случается, поскольку они своим здоровьемобеспокоены, причем патологически.

И самое последнее. Как, вы думаете, поведет себя человек,переживающий, например, настоящий инфаркт, а не вегетативный приступ? Онпостарается не двигаться, будет требовать, чтобы его все оставили в покое, истанет наотрез отказываться от вызова «Скорой помощи». Честное слово! Именнопоэтому значительное число инфарктов выявляется врачами с помощью ЭКГ на профилактическихосмотрах через несколько лет после того, как они случились. Наши люди переносятсвои инфаркты на ногах, крепкий у нас народ и нетревожный (в этом смысле, покрайней мере), а вот из-за какой-то ерунды (наподобие вегетативного криза) унас публика способна из кожи вон вылезти. Ничего не поделаешь – невроз! Причеми у тех, и других. Одним надо лечиться, а они к врачам не ходят и лечения непринимают, а другим – не надо, но они все медицинские пороги обобьют и все, чтомедицина вообще придумала, на себе испробуют. Невроз, одним словом, невроз!

Шум ничего не доказывает. Курица, снесши яйцо, часто клохчеттак, будто она снесла небольшую планету.

Марк Твен

Все, о чем у нас шла речь выше, свидетельствует:вегетососудистая дистония – это вовсе не болезнь сердечно-сосудистой системы, апросто такой, весьма, надо признать, неудачный способ переживать свой стресс. Иесли у человека в этом случае есть проблемы, то это проблемы не с сердцем и нес сосудами, а с головой, точнее – в голове, проще говоря, это проблемапсихологическая. Кроме того, мы выяснили, что никакой угрозы для жизни ввегетососудистой дистонии нет и близко, она только пугает, а навредить никак неможет. Ведет себя, прямо скажем, как собака беззубая – шума много, вреда –никакого. А если и есть какая угроза в этой «бяке», то одна-единственная – житьс ней мучительно! Так что же она такое, если не невроз?! Невроз и есть! Кстатиговоря, раньше ее так и называли – «неврозом сердца».

Прежде врачи были земскими, они смотрели на человекацеликом, видели его не разъятым на анатомические части, а наблюдали всевзаимосвязи человеческого организма и потому прекрасно понимали, что и откуда втаком случае ветер дует. Теперь врачи стали «узкими специалистами» и, какправило, видят только ту часть нашего организма, за которую отвечают(кардиологи – сердце, пульмонологи – легкие, неврологи – нервную систему).Остальное же, к сожалению, их мало интересует, и результат оказываетсясоответствующим. Мы стали, в целом, значительно лучше лечить наших пациентов,но вот то, что значительная часть болезней у нас «от нервов», об этом как-топозабыли. А нервы – дело такое! Ты о них забудешь, а они о тебе – нет.

Что ж, посмотрим на наше тело в его связи с нашейпсихикой...

Многие люди, страдающие ВСД, пребывают в абсолютнойуверенности, что врачи их не слушают и в положение дел войти не желают.Возможно, в каких-то случаях врачи действительно не слишком серьезно относятсяк своему делу. Я сам, будучи временами чьим-то пациентом, не всегда в восторгеот того, как работает врач. Иными словами, бывает, есть к чему придраться. Но,право, там, где придираются пациенты, страдающие ВСД, как правило, врачи вседелают правильно.

Вот возьмем конкретный пример. Моей пациентке Алине 19 лет,уже два года, как она носится (причем в буквальном смысле) по врачам, ожидая,что вот-вот умрет от инфаркта. Само по себе это странно – то, что она носится вбуквальном смысле. Все больные атеросклерозом, которым инфаркт грозитпо-настоящему, ходят медленно, потому что быстро передвигаться они просто немогут, здоровье не позволяет. А Алина носится. И вот как...

Алина живет в районе, что в Санкт-Петербурге называется«старым фондом», и квартира у нее не типовая и устроена весьма своеобразно. Домуглом выходит на небольшую площадь, а две его стены образуют у этой площадиострый угол. Квартира Алины расположена таким образом, что окно ее комнатысмотрит на одну улицу, ведущую к упомянутой площади, а кухня выглядывает окномна другую улицу, также ведущую все к той же площади.

Когда не знаете, за что взяться, беритесь за ум.

Ю.З. Рыбников

Так вот, всякий раз, когда у Алины возникает «сердечныйприступ», ей начинает казаться, что жить ей осталось всего несколько минут, онаоткрывает окна и в собственной комнате, и в кухне (причем вне зависимости отвремени года), а потом, в ожидании машины «Скорой помощи», начинает бегать изкомнаты в кухню и обратно, высовываясь из раскрытых окон и пытаясь понять,приехала уже «Скорая помощь» или нет.

В чем загадка такого странного поведения? Ответ, которыйпредложила мне Алина, все объясняет. Поскольку она, то бишь Алина, не знает, скакой стороны дома подъедет машина «Скорой помощи», она подобным маневром ипытается это выяснить. Потом, когда машина, наконец, обнаруживается не с тойстороны, т.е. не там, где ее парадная, Алина кричит сверху, с седьмого этажа,что, мол, товарищи, объезжайте дом!

Водитель послушно объезжает дом, врачи поднимаются наседьмой этаж, входят в квартиру Алины и спрашивают у нее: «А где больная?»Алина, разумеется, рапортует: «Я больная!» На что врач, ничего больше неговоря, поворачивается и удаляется восвояси. Странно? Непонятно? А вот врачампонятно абсолютно – если человек способен бегать из комнаты в комнату и кричатьчто-то с седьмого этажа людям, находящимся внизу, то можно быть уверенным:инфаркта, «на который» этих врачей вызвали, у этого «больного» нет и в помине.Просто технически не может быть!

Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.

Ф.Г. Раневская

Человек с инфарктом из кресла на кровать перебирается сбольшим трудом, а уж бегать, скакать, кричать, махать руками он не можеткатегорически! А больные с ВСД, если им понадобится, способны и сами, пешком,дойти до подстанции «Скорой помощи». Кстати, один из моих пациентов – Николай,32-х лет, – так и делал. Жил неподалеку, всего в двух трамвайныхостановках, а потому всякий раз, когда у него начинался очередной «приступ»,рассуждал так: «Пока они до меня доедут, я два раза успею до них дойти». И доходил!Шел две трамвайных остановки до подстанции «Скорой помощи»... Если бы у него ивправду был инфаркт миокарда, то подобный «вояж» был бы в его жизни последним.