Войны Рима в Испании - Гельмут Симон

Известное исключение представляет собой Аппиан. Хотя он дает Гальбе в заключение столь неприязненную характеристику (Iber., 60, 255), что ответственность за сказанное возлагает на свои источники («как говорят»), он не выносит ему за действия по отношению к лузитанам однозначно обвинительного приговора, но усваивает аргумент Гальбы, что тот лишь покарал вероломство вероломством в такой мере, что считает его в общем смысле полководцем. «Подражая, таким образом, варварам, но поступая недостойно римлянина» (Iber., 60, 253). В этом обнаруживается особый римский этос того времени: очевидно, поскольку римляне — господа мира, моральные требования, которые они предъявляют себе, особенно строги. Ясно, что дифференцированный подход придумал не Аппиан. Такой самоанализ восходит, несомненно, к первоисточникам, и здесь, мне думается, не будет ошибкой сказать, что мы видим следы полибиевых воззрений, в том числе и следы суждений, которые высказывали Сципион и его окружение в связи с поведением Гальбы[126].

Фасты испанских провинций в годы Вириатовой войны можно трактовать с большой долей вероятности, но все же не с абсолютной уверенностью. Нет возможности полностью примирить друг с другом все сообщения самых разных источников. При любой попытке такого рода приходится отбрасывать те или иные недвусмысленные указания источников, и в этом отношении всякому хронологическому построению присуща определенная субъективность. Однако применительно к отдельным дошедшим до нас фактам можно говорить о разной степени надежности, и когда отвергаются какие-либо данные традиции, нужно указывать причину, которая привела к возникновению ошибочной информации. Благодаря этому возникает ряд опорных точек, вокруг которых должны группироваться остальные свидетельства.

Точка зрения Т. Моммзена, согласно которой противниками Вириата были не только наместники, до сих пор сохраняет значимость. С тех пор находка эпитомы Ливия из Оксиринха дала нам новую информацию, которую необходимо использовать. Хотя она отчасти усложняет вопрос, но в то же время и облегчает его решение, поскольку содержащиеся там сведения четко распределены по консульствам. Работы Э. Корнеманаи А. Шультена немало сделали для прояснения проблемы, но в некоторых моментах результаты их исследований не удовлетворяют. То же самое относится и к статье Ф. Мюнцера о Квинте Фабии Максиме Сервилиане, где обстоятельно разбирается этот вопрос.

Свидетельства античных авторов соотносятся друг с другом таким образом, что в некоторых случаях попытка получить однозначные результаты затрагивает целый комплекс вопросов. Он распадается на две части, из которых первая относится к периоду около 145 г. в Дальней Испании и 143 г. в Ближней Испании, а вторая преимущественно к 143 и 142 гг. в Дальней Испании.

Границей первой части является консулат Квинта Фабия Максима Эмилиана в 145 г. и Квинта Цецилия Метелла Македонского в 143 г.

Наместничество Фабия Эмилиана достаточно хорошо засвидетельствовано источниками. Согласно Аппиану (Iber., 65, 278), он был в Испании два года. И хотя, судя по упомянутым Аппианом топонимам (65, 274 — Орсон, 65, 275 — Гадес, 65, 278 — Бекор), он, без сомнения, занимал пост наместника Дальней Испании, что подтверждается ясным свидетельством Харакса из Пергама (FGrHist 103, F 26), где, правда, в качестве имени указывается только «Квинт», следующий фрагмент Харакса (F 27) вызывает трудности. Согласно Ливию (per. 52), после поражения Плавтия, о котором Аппиан рассказывает до пассажа о Фабии (Iber., 64, 269—272), возникла необходимость в консуле и консульском войске. По Диодору (XXXIII, 1, 3) и Флору (I, 33,17 = II, 17,17), Фабий был полководцем, который окончательно разбил Вириата, что, судя по Аппиану (Iber., 65, 278), произошло на втором году его наместничества, т. е. в 144 г. Согласно ему же (Loc. cit.), Фабий был вторым, кто нанес поражение Вириату, о чем еще пойдет речь ниже.

Кроме того, предметом споров являются различные противоречия и странности в источниках, которые связаны с именем Фабия. По большей части они основаны на сходстве или совпадении имен. Ведь среди испанских наместников этих лет встречаются не менее пяти носителей преномена «Квинт» (Кв. Фабий Максим Эмилиан, Кв. Фабий Максим Сервилиан, Кв. Помпеи, Кв. Цецилий Метелл Македонский, Кв. Сервилий Цепион), к этому еще надо добавить родовое имя Квинкций (Quinctius). Кроме того, из них двое — тезки Фабий, братья по усыновлению, к которым присоединяется Кв. Сервилий Цепион, родной брат Фабия Сервилиана. Еще двое братьев, Кв. Метелл Македонский и Л. Метелл Кальв. К этой возможной путанице добавляется как сходство имен Сципиона и Цепиона (Ampel., 47, 2, 3; Ioh. Antioch., fr. 60; Suidas, s. v. Bοριάνθος), так и ситуативная параллель между Попилием и Цепионом (Flor., I, 33, 17 = II, 17, 11).

В отношении Фабиев сходство имен сказалось в том, что в неисториографической традиции только с помощью сопоставления можно определить, о ком из двоих идет речь. Это касается Фронтина (IV, 1, 42) и Валерия Максима (II, 7, 11). У Орозия же (V, 4, 12) этот рассказ отнесен к Фабию Сервилиану (последний неточно при этом назван consul, тогда как фактически он был лишь проконсулом в Дальней Испании, см.: Liv., per. 53. Соответствующее указание выглядит отсылкой к одному из названных в V, 4, 8 консулов, то есть как временному ориентиру — «как консул».) Если у Валерия Максима (II, 7, И) Фабий Сервилиан действует в той же провинции, что и Метелл, то при этом, очевидно, подразумевается лишь Испания в целом[127]. Соответственно в предыдущем эпизоде (II, 7, 10) провинция Метелла вообще не названа.

У историков — речь идет, прежде всего, об эксцерптах — нередко оба Фабия смешиваются. Эта ошибка попадается у Флора (1,33,17 = II, 17, 17), когда он называет Попилия Лената преемником Фабия, в котором можно узнать Эмилиана. Совершенно очевидно это у Диодора (XXXIII, 1, 3—4), где либо он сам, либо составитель выписок (exc. Photii) не заметил, что речь идет о двух разных людях. У Харакса (F 26 и 27) оба носителя преномена «Квинт» рассматриваются явно как две разные личности, второй в связи с договором с Вириатом должен быть Фабием Сервилианом. То, что он назван полководцем «обеих Испании», может быть ошибкой, возникшей из-за одинакового звучания преномена у Квинта Фабия Максима Сервилиана и Квинта Помпея, одновременно в 141 и 140 гг. командированных в Испанию (что и понятно, если иметь в виду, что Харакс, видимо, называл своих персонажей лишь по личным именам).