Ну, здравствуй, Герой! - Михаил Француз

чего бросилась к «комете». «Комета» в долгу не осталась, так же устремившись к Виверне. Одно столкновение, второе, третье, четвёртое… Виверна хитрым образом извернулась в воздухе и влепила хвостом, как кнутом, прямо по пылающей фигурке «кометы», не ожидавшей такого.

«Комета», полностью оправдывая такое прозвание, устремилась в полёт, словно бейсбольный мячик, ударенный битой, к земле, оставляя за собой огненно-дымный хвост в воздухе.

И при этом, летя прямиком, прямой наводкой в нашу сторону. Я и понять ещё ничего не успел, как брусчатку на площади перед зданием отделения Гильдии, словно мягкий песочек пляжа, взрыхлила и вздыбила яркая, пылающая человеческая фигурка своим приземлением. Подняв тучу искр, тучу пыли и множество огненных языков. Остановила своё движение эта фигура аккурат головой возле первой ступеньки лестницы главного входа в наше здание.

Я отмахнул от лица рукавом пыль и сделал несколько шагов вперёд, по направлению к ней.

— Привет, — сказал я лежащей в траншее, оставленной в брусчатке её же спиной, действительно Альбине. Правда, выглядела она несколько иначе, чем утром. Другой стиль одежды, другая причёска, другой оттенок волос, даже черты и форма лица немного другие… такие, как я видел в первую нашу встречу. Тогда — под деревом, возле «обезьяньего царства». Хм, как-то раньше я не обращал внимания на такие подробности. Думал: мало ли причуд у женщин? Может, просто имидж решила поменять? Может же быть такое?

Но вот именно сейчас в голову пришла запоздалая мысль, что «это «жжж» не с проста!».

— Помочь? — протянул ей руку я.

— Иван? — округлила она глаза в узнавании. — Помоги, — взялась за протянутую руку она. Я поднапрягся и выдернул-поднял её из траншеи. — У тебя твоё «ружьё» с собой?

— С собой, — в непонимании сдвинул брови я.

— В глаз ему отсюда попадёшь? — деловито уточнила она. Я глянул на продолжающую бесноваться в воздухе Виверну и почесал в затылке.

— От чего ж не попасть? Попаду: глаза большие, летает недалеко. Толку-то? Она от C-ранговой «пули» даже не почешется, — ещё и пожал плечами я.

— Отлично! — заявила эта деловитая бестия, не отводя взгляда от Виверны. Затем сунула руку в поясную сумочку, такую же, как была у меня… по локоть. И схватив в ней что-то, достала и протянула это что-то мне. — Работай!

И, снова покрывшись языками багрового пламени, больше не обращая на меня внимания, стартовала, словно ПТУР из пусковой трубы. С такой же скоростью и таким же хлопком-шумом. Ещё и пылью всех обдало. Хорошо хоть «выхлопом» не опалило. А то с неё сталось бы. Итак, блин, теперь костюмчик стирать от поднятой ей пыли…

Я убрал локоть от глаз, которым прикрывался от пыли, и посмотрел на свою ладонь, в которую что-то положила Альбина. Когда разглядел, что именно, то левая рука сама собой потянулась к затылку: в правой лежали три «ядра». Три «ядра», по моим ощущениям, A-ранга…

***

Глава 16

* * *

Есть время, когда стоит подумать, ибо, если не подумать, то потом будешь жалеть. Есть время, когда думать некогда. А есть время, когда думать вообще — нельзя. Запрещено и противопоказано думать. Нужно просто делать, не думая… так и так потом жалеть будешь.

Вот сейчас именно такой момент и наступил. Момент, когда, думай не думай, а жалеть потом всё одно придётся. А раз так, то лучше уж сделать и пожалеть, чем жалеть потом, что не сделал… хотя, это не точно. Блин!

Три A-ранговых «ядра»! Да я с одного, в той долине чуть не кончился! И в себя приходил потом несколько дней! А тут — три! Ну, Альбина!..

— Ну, Альбина! Ну, еб твою на лево! Что б, я тебе ещё хоть раз помощь предложил! — не сдержался и ругнулся в слух я, падая на одно колено и уже доставая из сумки свой «Баррет» и заготовки «пуль» для него. Укладывая на скинутый с плеч "халат-хитон".

Думать… нельзя думать о том, что, и зачем я собираюсь сделать. О том, что делаю. Мысли надо занять совсем конкретной, узкой, предметной задачей.

Три «ядра» A-ранга. По тысяче золотых каждое… бля! Об этом тоже нельзя думать! А то, не дай Творец, Жаба моя проснётся — удушит ведь, на фиг. Она и в прошлый раз-то не сразу успокоилась, когда я цену потраченного на улучшение сумки материала узнал. А уж когда в той же лавке выяснил то, что сумка, аналогичная моей получившейся "улучшенной", и даже лучше неё, всего пятьсот золотых стоит… Думал, пена изо рта прямо там, в магазине пойдёт, так меня накрыло приступом жадности.

Но нет, не пошла. Справился я и с собой, и с пеной, и с жабой. Заодно выяснил несколько интересных моментов и нюансов, почему оно так получилось, когда свою сумку Мастеру Артефактору показал, которого ко мне продавец, уставший от моих бесконечных расспросов, всё же позвал.

Мастер долго вертел мою поделочку. Щупал, смотрел, даже понюхал пару раз. Единственное, что только не лизнул. А потом сказал, что везучий я сукин сын! Такой раритет отхватить по дешёвке умудрился!

Эта сумка, которую я в «нижнем городе» за пятьдесят золотых в лавке диковинок купил, она старая очень. Ей уже лет сто, если не сто пятьдесят. И в то время, когда её сделали, была мода у Артефакторов на эксперименты с локальным замедлением времени во вложенных пространствах. Вот и в моей такая функция имелась. И именно на усиление этой функции и ушла немалая часть ресурсов «впаянного» мной «ядра». Притом, что я о том — ни сном ни духом.

Почему раньше такую функцию делали, а сейчас не делают? Мода прошла. А фактической, существенной, практической пользы от этой функции, кроме понтов, не получали. Ну толку-то, к примеру, от замедления времени внутри сумки на четверть? Продукты чуть дольше не портятся? Ну, разве только. При этом, цену готового изделия, за счёт использованных материалов, это поднимает не на ту же четверть, а раза в два, а то и три. Кому оно надо?

Вот и сошла постепенно мода.

А я вот, по неопытности, даже и не знал, что у «моей прелести» такое вообще есть. Как и хозяин лавки диковинок не знал — иначе бы десяток золотых сверх тех пятидесяти содрал бы точно.

В результате: сумка, сделанная