Анна Болейн. Страсть короля - Элисон Уэйр

По мере того как они продвигались между двумя горными кряжами к Систерону, где должны были встретиться с королем и его войском, восторг Анны все увеличивался. Она заметила, как просияло бесстрастное лицо Клод, когда та завидела вдали Франциска – триумфатора, победителя, обросшего бородой и браво сидевшего на коне. Король выглядел величественнее, чем прежде, и был облечен новой уверенностью в себе. Вот он слез с коня, обнял жену, мать, потом сестру… Нет, ничего не изменилось: Анна, как и прежде, ощущала непреодолимое отвращение.

Вместе с другими дамами она проследовала за королем и королевой к мощной цитадели, которая защищала город со своего сторожевого поста высоко в горах. Шедших плотной толпой людей переполняло радостное возбуждение, и Анна не могла дождаться начала пира и танцев. Ощущая зуд в пальцах, она помогала распаковывать вещи своей госпожи, готовила ее к появлению на публике. Потом полетела в спальню, расположенную наверху главной башни, где быстро скинула дорожный костюм, умылась розовой водой и нарядилась в платье из дамаста сливового цвета с черной бархатной оторочкой. Заплетать волосы не стала – пусть струятся по спине, – но перехватила нитями, на которые были нанизаны мелкие, искрящиеся драгоценные камни. Взгляд в зеркало утвердил Анну в мысли, что еще никогда она не выглядела столь привлекательно.

Король Франциск ее приметил.

– La petite Болейн! Вы сегодня очаровательны, – сказал он, проходя мимо нее по дороге к своему месту на помосте в сопровождении разодетых, как павлины, придворных. За время кампании король прибавил в весе.

Анна вспыхнула. Франциск был последним мужчиной, внимание которого она хотела бы привлечь, однако опустила глаза, присела в реверансе и, молясь про себя, чтобы он оставил ее в покое, пробормотала:

– Благодарю вас, сир.

– Мне приятно видеть здесь всех вас, юные леди, – косясь на Анну, произнес король. – Двор без дам – все равно что год без весны или весна без роз.

Он двинулся дальше, и Анна испытала такое облегчение, что у нее едва не подкосились ноги.

Медленно и с большими остановками двор перемещался на север; на всем пути победителя Милана чествовали и прославляли. Лион полюбился Франциску, и он приказал остановиться там на три месяца. Анна сопровождала королеву в поездке к Римскому форуму Траяна, расположенному на высоком холме, откуда открывался вид на весь Лион и место слияния двух великих рек – Роны и Соны. Зрелище было захватывающим. Анна стояла у парапета и любовалась видом, когда почувствовала, что за ней кто-то наблюдает…

Он сидел на обвалившейся стене с альбомом для набросков в руках и быстро рисовал. Гривой седых волос, крупными чертами лица и мощным телосложением мужчина напоминал льва. Как-то Анна уже видела этого человека в компании с королем и заинтересовалась, кто он такой. Незнакомец улыбнулся.

– Добрый день, сэр, – поздоровалась Анна.

Пожилой мужчина поднялся на ноги и поклонился.

– Мадонна. Вам нравится моя картина? – проговорил он с сильным акцентом; его французский был ужасен.

Никогда еще Анна не видела столь прекрасного и реалистичного рисунка. Глядя на собственный профиль, она даже задержала дыхание. Вот она стоит в подчеркивающем фигуру сером платье с черной отделкой и красном с золотом капоре. Художник отлично ухватил и передал ее черты. Нос немного длинноват, но это не портило общего впечатления.

– Вам нравится? – повторил вопрос незнакомец. – У вас – как это говорится – интересное лицо.

– Это великолепно! – воскликнула Анна. – Я видела много произведений искусства в Бургундии и здесь, во Франции, но это нечто исключительное. Я тут как живая.

– Тогда возьмите себе. – Радостно улыбаясь, мастер опустился на прежнее место.

Анна заколебалась:

– Себе? О, вы так добры, сэр! Я буду беречь его как сокровище. Вы подпишете?

Художник взял кусочек угольного карандаша и нацарапал шифр из трех букв: одна над другой, большая «Д», потом галочка острым углом вниз и косая «Л».

– ДВЛ? – удивленно переспросила Анна.

– Леонардо да Винчи к вашим услугам, Мадонна.

– Вы покончили с мужчинами?! Вам пятнадцать! – воскликнула Жанна де Лотрек.

Недавно вышедшая замуж, она превозносила радости супружества другим фрейлинам королевы, и Анна, утомившись от этого, поддалась желанию заметить, что не все женщины считают супружество идеальным состоянием.

– Мадемуазель Анну называют Ледяной Девой, – пошутила мадам де Ланжеак.

Они сидели в саду замка Блуа, наслаждались жарким июльским солнцем и пили лимонный сок. За их спинами на фоне лазурного неба вырисовывался отреставрированный Франциском для супруги, украшенный шпилями и башенками замок.

– С меня хватит мужчин! – бросила Анна, внутренне содрогаясь при воспоминании о своей недавней слепой страсти, которая закончилась горьким разочарованием.

Ну и сглупила же она – решила, что у джентльмена благородные намерения! На самом деле таковые имелись у очень немногих из них, по крайней мере при этом дворе. Кавалеры в накидках и масках не гнушались перелезать через садовую ограду и подкарауливать в темноте фрейлин королевы, обрушивая на них свои непрошеные знаки внимания. Они оставляли записки с неприличными предложениями и шаловливыми стишками; следуя примеру короля, безнаказанно приставали к каждой приглянувшейся им женщине, причем некоторые наглецы не принимали за отказ простое «нет». Пару раз Анне пришлось наградить подобных джентльменов пощечинами, а одному особенно приставучему нахалу еще и отдавить ногу.

Всего неделю назад сидевший рядом на пиру молодой кавалер преподнес ей вино в золотой чаше. Только осушив ее, Анна заметила на дне гравированный рельеф с изображением парочки, наслаждавшейся актом любви. Увидев, как она залилась краской, молодой человек громко загоготал и поделился удачной шуткой с друзьями. Анна же провела остаток вечера в подавленном настроении. Теперь она начала понимать, чем вызвана строгость Клод.

– В жизни есть не только мужчины! – во всеуслышание заявила юная бунтарка.

Дамы захохотали.

– А что может делать женщина вне брака? – спросила одна.

– Может учиться, может заниматься творчеством… может быть самой собой, – ответила Анна.

– Я могу быть очень творческой, имея мужа, шестьдесят поместий и титул! – с издевкой в голосе заметила другая дама. – Правда, детка, вам нужен мужчина, чтобы быть чем-то в этом мире. Только брак открывает двери для женщин.

– Думаю, он закрывает большее дверей, чем открывает, – парировала Анна.

Она знала, что за презрение к делам сердечным ее прозвали Ледяной Девой, но время не уменьшало антипатию к мужчинам – на самом деле Анна лишь укреплялась в своем невысоком мнении о них. А сейчас была зла на себя за то, что потеряла голову из-за смазливого подлеца, который ухаживал за ней, но бросил, как только стало ясно, что она не отдастся ему вне уз брака. Она, гордившаяся своей независимостью, вела себя столь глупо, что теперь не могла даже об этом думать. В отместку Анна облачилась в защитный панцирь. Компаньонки-фрейлины относились с подозрением к ее столь радикальным взглядам и острому уму, а самой Анне не нравилось, какой озлобленной она стала.