Воины Бури - Стэн Николс

— И судя по выражению твоего лица, не слишком хорошие.

— Дело касается вашей хозяйки драконов, Глозеллан.

— Ее имя мне известно, генерал. Так что с нею?

Он подыскивал слова.

— Она… и еще двое других, вместе с драконами… они… покинули службу в ваших войсках, ваше величество.

Дженнеста выслушала. В ее глазах начали разгораться две крохотных сверхновых звезды.

— Покинули службу в моих войсках, — медленно, тщательно выговаривая каждое слово, произнесла она. — Под этим ты подразумеваешь дезертирство, верно?

Она показалась генералу свернувшейся в кольца гадюкой, в любой момент готовой ужалить. Не доверяя своему голосу, он кивнул.

— Ты уверен? — она осеклась. — Ну конечно, уверен. Иначе бы не рискнул сообщить мне подобное.

Кому, как не Мерсадиону, было знать, что так оно и есть.

— Но у нас нет никаких причин сомневаться в преданности других наездников, — осмелился сказать он.

— Точно так же, как у нас не было причин сомневаться в преданности Глозеллан. — Дженнеста кипела; казалось — вот-вот, и взорвется.

Генерал попытался умиротворить ее.

— Если у вас имеются подозрения, можно заменить наездников. И у нас по-прежнему достаточно драконов, мэм. Что касается новой хозяйки, то есть несколько кандидаток на повышение, которые…

— Все наездники — шоколадки. Разве хоть одной из них можно доверять? В этих эскадронах надо провести большую чистку.

— Ваше величество…

— Сперва Росомахи, потом наемники, которых я послала за ними; теперь мое дело предала и хозяйка драконов. — Королева пригвоздила генерала к месту ледяным взглядом. — И все это время идет постоянный отток из армии. Как получилось, что меня окружают трусы и предатели?

На этот вопрос он бы никогда не решился ответить. Он стал лихорадочно обдумывать, как уйти от ответа.

— Вы можете рассматривать это как процесс самоочищения войск, мэм. Останутся лишь самые верные вашему величеству.

Она расхохоталась. Откинув голову, мотая черными, как вороново крыло, волосами. Сверкнули белые острые зубы. В глазах заплясали веселые искорки.

Мерсадион нервно изобразил полуулыбку.

Дженнеста разом совладала с собой и, все еще улыбаясь, сказала:

— Не думай, что я нашла в твоем высказывании что-то остроумное, я смеялась от презрения.

Его лицо приняло прежнее настороженное выражение.

— Ты умеешь высказываться дипломатично. Ты пытаешься убедить меня, что флакон наполовину полон. — Она наклонилась к нему, от ее смеха осталось лишь быстро исчезающее воспоминание. — Но ты всего лишь орк. Когда дело доходит до необходимости думать, это вызывает у тебя перенапряжение. Давай я тебе объясню, почему предательство разлагает войска. Потому что офицеры недостаточно суровы, из-за чего хромает дисциплина. А командная цепочка завершается у твоего порога.

«Только тогда, когда дела идут плохо», — подумал Мерсадион.

Дженнеста резко отодвинулась:

— Я не потерплю разболтанности. Это твое последнее предупреждение.

Он ожидал чего угодно, но только не того, что последовало за этими словами.

Королева плюнула в генерала.

Слюна попала ему на правую щеку, под глаз и до самого уха. Этот поступок шокировал его, он растерялся и не знал, как реагировать.

Потом он почувствовал тепло. По всей правой стороне лица распространялся колючий жар.

Мерсадион дернулся и поднял руку, но прикосновение к пораженной области лишь усугубило ситуацию. Через несколько секунд жар усилился, в кожу как будто вонзались мириады раскаленных игл.

Дженнеста стояла с презрительным выражением лица. Хотя видно было, что сцена ее слегка забавит.

Ощущение усиливалось. Казалось, Мерсадиона облили кислотой. Не выдержав, он закричал. Лицо у него покрылось волдырями. Он почувствовал запах горящей плоти. Боль превратилась в пытку и продолжала усиливаться. Он уже вопил без остановки.

— Последнее предупреждение, — взвешивая каждое слово, произнесла Дженнеста. — Подумай об этом. — Небрежным жестом она отпустила его.

Охваченный болью, с искаженным лицом, источающим миазмы, Мерсадион на ощупь бросился из палатки. Налетевший порыв ветра откинул полог, и Дженнеста увидела, как орк, спотыкаясь, добрел до бадьи с водой и окунул в нее голову.

Собственная выходка выразила лишь малую толику ярости, которую у королевы вызвали новости. Она по горло сыта этими предательствами, и если генерал еще раз принесет ей такие новости, то заплатит за это жизнью. Но сейчас она удовлетворилась тем, что поставила на нем клеймо неудачника. В буквальном смысле слова.

Она принялась обдумывать происходящее. Время словно растянулось в бесконечность. Но ему пришел конец, когда явились несколько орков-телохранителей, неуклюже демонстрируя подобострастие. Они привели пленницу в цепях — жертвоприношение, призванное восполнить силы королевы, хоть и временно. Несмотря на дурное настроение, вид «сосуда» возбудил любопытство Дженнесты.

Так много рас, такой зверский аппетит, так мало времени…

Прежде она никогда не пробовала нэппи. Нимфы пастбищ и лесов, они были редкой, исчезающей расой и отличались робостью. Их не часто можно было увидеть.

Эта была замечательным экземпляром. Довольно высокая для своей расы — фута в три высотой. Стройная, со сверкающей, словно светящейся, кожей. Ее отличала тонкая красота.

Некоторые утверждают, что у нэппи два сердца. Ну что ж, проверим… Это на некоторое время отвлечет Дженнесту от неприятных мыслей.

Дождь наконец прекратился.

Страйк разрешил сделать короткий привал на отдых. Отряд расположился в месте, где береговая линия Норантеллиа изгибалась в небольшую бухточку. Сгущались сумерки. Над черным, колышущимся под ветром океаном неслись хмурые облака.

После еды Коилла и Страйк удалились от остальных. Сидя на лошадиной попоне и потягивая вино — подарок кентавров, — они некоторое время говорили о нападении гремлинов. Но усталость, тепло, вызванное алкоголем, и, превыше всего, желание поделиться тревогой сделали свое дело. Страйк заговорил о загадочных видениях. Вскоре Коилла уже знала все.

— Ты уверен, что место, которое ты видишь в снах, тебе незнакомо? — спросила она. — Я имею в виду, по… реальному миру.

— Нет. Один климат чего стоит. Мы когда-нибудь видели Марас-Дантию в ее исходном виде?

— Тогда, может, ты просто все придумал? — осмелилась предположить Коилла. — Твое сознание каким-то образом создало мир, каким ты хочешь его видеть.

— То есть, ты просто говоришь в вежливой форме, что я сошел с ума.

— Нет! Я не это имела в виду. Ты не сумасшедший, Страйк. Но когда мир катится в тартарары, естественно хотеть…