Безымянный раб - Виталий Зыков

Если бы его увидели сейчас люди, то приняли бы за бомжа, разбойника, варнака или иного представителя низшего слоя общества с наклонностями, не отягощёнными моралью… Если здесь, конечно, живут люди, хотя бы отдалённо похожие на Ярика. Надежда на это стремительно уменьшалась. Вид статуи из развалин, или не статуи, а Наставника и живого существа, в общем, чёрт его знает кого, но ясно, что не человека, настраивал на пессимистический лад. А уж про обращение с собой любимым Ярик и вспоминать не хотел. Результат, конечно, есть, но вот методы его достижения… Такого издевательства над своим сознанием и телом Ярик не мог себе и представить раньше!

Вот за такими нехитрыми раздумьями Ярик и продвигался по намеченному пути. Наконец решил сделать привал. Он заключался в блаженной неподвижности лежащего на камнях тела. В эти моменты Ярик применял все свои умения для снятия усталости с гудящих мышц, чтобы донести до них стремительно убывающие крохи энергии. А затем шли минуты ничегонеделания. Вспоминались привалы с Олегом и девчонками. В этот раз Ярику вспомнилось то переплетение разноцветных линий, которые опутывали его тело во время обряда. Он с удовольствием погрузился в Сат’тор и начал более подробно перебирать всё, что было связано с этим воспоминанием. Осенённый внезапной догадкой Ярослав попробовал вызвать у себя похожее состояние и увидеть эти линии вокруг себя уже теперь. Мгла окутывала его с ног до головы, ничего не получалось. Ярик напрягал внутреннее зрение до предела, но результат оставался неизменно нулевым. Уже знакомый азарт исследователя снова охватил Ярика. И вот что-то начало получаться. Зашевелилась окружающая мгла. Стали проявляться невесомые паутинки неуловимо знакомых нитей внешних энергий. Но Ярик не останавливался на достигнутом. Он продолжал напрягаться, выкладываться до последнего, почуяв дополнительный шанс на выживание. И наконец невидимые обычным зрением токи Силы предстали перед Яриком во всей красе, только протяни руку и бери. Что Ярослав и сделал. Он потянулся всеми своими чувствами к окружающему его миру Силы и начал черпать так необходимые ему токи жизни, пополняя опустошённые резервы организма. Было ощущение, как в жаркий день у ледяного источника — пьёшь и не можешь остановиться.

Но вот радостно застучал серо-стальной шарик собственной Силы Ярослава. Именно шарик, потому что искра разгорелась до огонька, а потом и до маленького шарика. Ярик открыл глаза и встал. Хотелось петь и танцевать, жизнь продолжалась. Телу по-прежнему требовались и микроэлементы, и витамины, и клетчатка, но оно могло теперь обходиться без всего этого гораздо дольше. Усталость прошла. Ярослав упруго вскочил на ноги и быстрым шагом продолжил путь.

Заночевал Ярик где-то часа через четыре. Воздух стал гораздо более свежим, изменилась и каменистая почва. Стали редки каменистые участки, появилась настоящая земля с настоящей травой. Её, правда, было ещё совсем мало, но, как говорится, тенденция… Так что Ярик лёг спать в предвкушении нового дня.

Следующим утром Ярик продолжил движение как никогда рано. Островки растительности как-то очень быстро и незаметно слились в единый покров, стали попадаться даже редкие деревья. Правда, ни одно растение не было знакомо, но это не важно, главное, что каменистая пустыня позади. Ярика обступали всё более высокие деревья, и вот он уже идёт по лесу. Теперь не было давящей на психику тишины. Лес жил своей жизнью. Мелкие зверьки перепрыгивали с ветки на ветку, какая-то мелочь шуровала между корней. Необъяснимая радость распирала сердце. Человек даже начал горланить одно из своих самых любимых стихотворений путешественника, странника, поэта и солдата Николая Гумилёва:

Я попугай с Антильских островов,

Но я живу в квадратной келье мага,

Вокруг — реторты, глобусы, бумага,

И кашель старика, и бой часов…

На этих словах он радостно провалился по пояс в землю. Как-то незаметно земля превратилась в болото, полное холодной воды, жидкой грязи и мелкой (и не очень) живности. Эти мысли вихрем пронеслись в голове человека, после чего болото и окружающий лес огласил гневный крик, плавно перешедший в не менее гневную тираду. В ней содержалась масса информации о болоте, лесе, погоде, планете, драконе Рошаге и самом Ярике, которого угораздило не только родиться, но и попасть в этот мир, к этим драконам, к этой погоде и так далее по списку.

Продолжая материться, человек вылез на сухое, а главное — твёрдое место. Это удалось сделать сравнительно легко. Только у Ярика теперь больше не было обуви, да и остатки брюк представляли собой довольно жалкое зрелище. Вот так с потерей портков и теряется уверенность в завтрашнем дне.

Замёрзший, трясущийся от холода человек предавался унынию у подножия дерева, похожего на баобаб. Правда, Ярослав никогда баобаба не видел, но по его представлениям он должен выглядеть именно так.

Ещё раз вздохнув по безвозвратно пропавшим деталям одежды, он вошёл в состояние Сат’тор и увеличил приток крови к мышцам. Стало значительно теплее, исчезла дрожь.

— О, так гораздо лучше! — Мысли вслух стали уже привычным явлением. — Ещё бы съесть чего.

Ярик подобрал с земли довольно увесистый сук. На первое время сойдёт, а там надо будет поискать что посущественней. Уши выискивали ближайший источник шума явно животного происхождения. Наконец, определившись с направлением, человек стал красться на звук. Крался он так тихо, что от треска веток под ногами закладывало уши. Как ни странно, звуки не утихали, а даже усилились, обогатившись целой гаммой взвизгиваний, ударов и пощелкиваний. Ярик подошёл к кустам и раздвинул ветки. Перед ним открылась небольшая полянка, на которой ожесточённо дрались ящероподобные звери размером с пуделя. Ярик застыл, раскрыв рот. Зрелище того стоило. Битва определённо приближалась к финалу, один из соперников одолевал другого. Капли крови разлетались на метр вокруг. Более крупный зверёк, схватив соперника зубами за горло, ожесточённо раздирал его открытый живот задними лапами. Передние лапы крепко прижимали поверженное существо к земле, не давая тому подняться. Хвосты животных, словно диковинные змеи, сплетались в смертельном танце. Наконец движения прижатого к земле животного стали совсем уж паническими, хаотическими и в конце концов сменились предсмертными судорогами. Из разорванного горла раздался последний то ли вскрик, то ли вздох, и всё смолкло. Победитель отошёл от своего врага и торжествующе завыл. Мороз прошёл по коже человека, под его ногами оглушительно стрельнула ветка. Зверь повернулся к человеку. Ярость застилала его глаза.

— Какой зверь непуганый пошёл, — забормотал Ярик, выходя из кустов и занося свою дубину в богатырском замахе. — А ну пошёл вон, сволочь!!!

Но резкий окрик не произвёл на зверя никакого впечатления. Он только ещё громче зарычал и бросился на человека. Тварь явно намеревалась прыгнуть на грудь и вцепиться в горло, но Ярик ударил дубиной, метя в голову. Произошло невозможное, зверь извернулся в прыжке и вцепился зубами в оружие. Дубину вырвало из рук Ярослава. Он в страхе отступил на шаг, а зверь, глядя прямо в глаза человека, сжал челюсти. Посыпалась, труха. Дубинки не стало…

Ярик не на шутку испугался и попятился к кустам, надеясь, что деревья его защитят, но зверь не дал ему уйти. Прыжок… и Ярослав, защищаясь, сотворил что-то неожиданное. Резким движением, словно пытаясь оттолкнуть от себя атакующего, он выбросил вперёд правую руку. И рука исторгла невидимую плеть, которая и ударила животное. Ярик неосознанно, рефлекторно повторил тот удар, коим его наказывал Шипящий и который он однажды смог запомнить. Но отсутствие опыта, дикий страх, замешанный на ярости, привели к странному результату. Ярик напитал эту плеть Нергала такой Силой, что у зверя просто закипела кровь. Ярослав только и успел заметить, как зелёный жгут прорезал лоб животного, как вспыхнули иссиня-чёрные глаза и фонтанчики тёмной крови выстрелили на траву, после чего он был вынужден сделать кувырок в сторону, иначе тело, теперь уже тело зверя упало бы на человека.