Котёнок в поисках дома - Юрий Артемьев

в студию! Как говаривал Якубович. Ну, почему говаривал? Он это потом ещё будет говорить.

А в коробке лежал пистолет.

И не Макаров. И не ТТ. И даже не Стечкин.

Люгер, он же Парабеллум.

Блин! Как же он мне нравился в детстве, когда в кино про немцев показывали. Красивый пистолет… Очень эргономичный. В руку ложится, как всегда в ней и был.

Что тут ещё? Три запасных магазина. Патроны в синих коробочках. Я слышал, что у него особые патроны. Наши с виду похожи, но не подходят.

Интересно, откуда этот Люгер — Парабеллум оказался у этого шибко умного майора? Небось тоже «эхо войны», как выразился один персонаж в фильме «Брат-2».

Ну и ладно. Мне это уже у майора не узнать. Беру не глядя. Думаю, что мне хватит патронов на то, чтобы пострелять из этого чуда.

От этого моего нового приобретения у меня просто восторг. Сразу настроение поднялось…

Кстати… А где деньги? Ведь не всё же хранилось у капитана под кроватью. Так, так, так. В этой комнате больше ничего нет… А в другой?

А во второй комнате был только сексодром, правда в виде не двуспальной, а полутороспальной кровати. Рядом с кроватью тумбочка. Но в ней кроме презервативов ничего нет. Импортные, индийские.

На тумбочке графин, стакан… Под кроватью — пыль и упаковки от презиков. Комната маленькая. И в ней больше ничего нет. На всякий случай переворачиваю матрас.

Ну и что тут под фанеркой прячется? Ага… А фанерка-то у нас тут с секретом оказалась. Сверху плоская, а снизу с ящичком… А в ящичке…

Бинго! Ну, то есть: Деньги! Немного. Меньше чем было у капитана в чемодане. Но есть… Четыре пачки разными купюрами. Пачки не в банковской упаковке, а так, резинкой перетянуты… Не обязательно, что по сто купюр в пачке. Похоже просто по масти кто-то разложил. Жёлтые сотки отдельно, зелёные полтинники в другой пачке, а ещё пара пачек потолще, но с двадцати пяти рублёвыми бумажками.

Не пересчитывая, забираю всё. Возвращаюсь в комнату, и засовываю деньги в портфель к бумагам. Туда же идут и документы из карманов мента. ПМ с запасным магазином кладу в коробку к Люгеру.

Похоже, что больше мне в этой квартире делать нечего…

Что я тут забыл? Вроде бы ничего…

Из вещей у меня теперь — портфель и обувная коробка. Всё это нести будет неудобно. Особенно с моей-то раненой рукой.

Угу… А вот на кухне авоська. Висела на ручке кухонной двери. Коробку кое-как запихнул в авоську. Теперь смогу всё унести в одной левой руке. Лишь бы не нарваться на ментов, пока буду идти к машине. Попробую огородами, ну то есть дворами проскочить.

Менты — тоже ведь люди. По улицам стараются ходить, там, где светло. Зачем на ночь глядя по кустам шарахаться?

Свет в квартире не гашу. Не мне же за него платить. У дверей я остановился, прислушался. В подъезде вроде бы тихо…

Портфель с авоськой пока висят на правой руке. Пока просто держу, не особо болит. Просто тянет… Но потом придётся перехватывать в левую. В правой долго не пронесу.

Левой рукой открыл замок изнутри…

Приоткрыл дверь… Снова прислушался…

Слушаю эфир внимательно, сканируя все частоты… В эфире пусто. В подъезде тоже пусто и тихо, как мне кажется…

Ну, с Богом! Выхожу…

Глава девятая

Судьба порой была ко мне сурова,

Но всё же до конца не беспощадна.

Там, где другие шли до гроба,

Я умудрялся выходить обратно.

Хотя порой бывало всё ужасно.

Я видел смерть так близко, как тебя.

Хоть верь, хоть нет, но было так опасно,

Что мысленно я покидал себя.

* * *

Сколько раз я убеждал сам себя в том, что не бывает такого, чтобы всё шло гладко и по заранее продуманному плану. Но я верил с самого раннего детства, что каждого есть судьба. И у каждого она только своя. Она как дамоклов меч нависает над головой. И когда тебя ударит, отсекая буйну голову, никто не знает.

Я не знаю, верить в это или уже хватит, после того, что со мною произошло… Но всё равно мне кажется, что от судьбы не уйдёшь. Помнится, давным-давно так ещё шутили пираты Карибских морей: «Кому суждено быть повешенным — тот не утонет!» Хотя вряд ли грубые и неграмотные пираты именно так и выражались… Скорее всего эту поговорку придумал какой-нибудь писатель авантюрных романов. А мы теперь, как стая глупых попугайчиков, повторяем вновь и вновь, что так говорили пираты… Всё — ложь! Все люди лгут друг другу.

И я не ангел, но у меня есть принцип. Я делю людей на своих и чужих. Свои — это друзья, а чужие — это все остальные.

Чего-то я опять отвлёкся…

Про что я там размышлял? Про судьбу?

Ну, да… От судьбы не уйдёшь…

И я не уйду.

Не уйду, потому что и не буду уходить.

Просто не хочу. И зачем мне уходить? Куда?

Если судьба решила, что за поворотом ждёт тебя конец пути, то можешь развернуться и пойти обратно. Но всё равно, за следующим поворотом, где бы он ни был, тебя будет поджидать большой… полярный… конец пути.

Вся наша жизнь — это бег по инерции. Мы стартуем, разгоняемся, и несёмся вниз с горы с огромной скоростью. И всё у нас так и происходит по инерции. Жизнь по инерции…

А в конце нас всех поджидает огромное великое ничто…

Это я так раньше думал.

После сгорания в пламени огня, ещё в той, в прошлой жизни, а потом после переселения сознание в новую жизнь, уже начинаешь задумываться, что не всё так просто в этом мире.

Раньше-то всё проще было. Родился. Жил. Умер. Всё…

А теперь что? Теперь начинается, как говаривал товарищ Сталин: «Головокружение от успехов…».

Но почему-то всё получается. И всё в цвет. Всё в ёлочку…

Трудности? Преодолеваются.

Опасности? Либо стороной обходит, либо я с ними доблестно справляюсь.

Правда, до сих пор пока я так и не смог найти свою главную цель в жизни…

И что же из этого всего получается? А получается, что снова, как тот колобок, я качусь по инерции, живу по инерции…

Ну и что же? Я разве могу что-то изменить? Нет… Тогда, значит, буду жить только сегодняшним днём. Потому что «вчера» —