Излечи мое сердце - Дженис Линн

Она обвила руками его шею, провела пальцами по коротким волосам на затылке и крепко прижала к себе.

Нельзя сказать, чтобы она испытывала потребность повиснуть на нем.

Вейл оставался неподвижным. Ему хотелось, чтобы она сама сделала все необходимое. Он только поднял юбку, связав подол вокруг ее талии, обнажив при этом подвязки и обнаженную кожу над ними. Хорошо, что она купила новое белье!

– Фейт! – прошипел он прямо ей в рот. – Ты меня убиваешь!

Она чувствовала себя немного смущенной, но не от явного желания, горевшего в его глазах. Никто бы не устоял перед огнем этого пристального взгляда. Он смотрел на нее так, словно в рождественское утро нашел пол елкой самый желанный подарок! Ее!

Слава богу, она прислушалась к советам продавщицы в магазине и купила новое шелковое белье, хотя и потратила на него немало денег!

– Фейт! – Он тянул ее за спину к своему паху, толкая в низ живота затвердевшей плотью, шаря руками по ее телу. – Я так хочу тебя!

Она хотела поторопить его, чтобы он скорее взял ее, но рот был заперт его непрерывными поцелуями, поэтому ответила по-своему. Она расстегнула молнию на его брюках и спустила их с бедер, любуясь обнажившимся телом и наслаждаясь реакцией Вейла на смелость, с которой она это проделала.

Она освободила его, обвив руками и гладя шелковистую кожу. Он был большим, крепким, гордо подавался вперед, навстречу ей, удивительно мужественный, но она меньшего и не ожидала. По крайней мере, от Вейла.

Когда его пальцы скинули с нее кружевные трусики и он потерся о то место, где ее нервные окончания сплелись в один крошечный комочек, она выкрикнула его имя,

– Тебе нравится? – спросил он, хотя ответ, безусловно, был ему известен.

Ее тело двигалось в ритме с его прикосновениями, двигалось так, словно она была куклой, которую он контролировал.

– Пожалуйста, – жалобно простонала она. – Пожалуйста, не останавливайся!

Скользнув внутрь ее сначала одним пальцем, затем другим, он гладил ее до тех пор, пока ее силы не иссякли, пока ее ноги не стали совершенно безвольными. Она была благодарна ему за то, что он держал ее, иначе она сползла бы на пол, обессиленная от наслаждения.

– Ты очень напряжена.

– Вейл! Возьми меня скорее! Пожалуйста! Пожалуйста! – шептала она ему в шею, обдавая его мощными теплыми волнами совершенно незнакомых для него открытий.

Держа ее, трогая ее, желая ее, он понимал, что совершенно не знает Фейт! Ее голова склонилась вперед и блаженно улеглась в ямке над его ключицей. Теперь она доставляла ему наслаждение, пульсируя вместе с ним при каждом моменте удовольствия.

– Вейл!

Надевая презерватив, он глухо прорычал что-то, подсунул руки ей под ягодицы, поднял ее ноги, пристраивая вокруг своей талии, и нажал на то место, которое творило в ней самое невероятное волшебство. Использовав гору подушек, он устроил Фейт удобное ложе. Она не останавливала его, ни когда его длинное тело нависло над ней, ни когда она ощутила толчок толстой головки, заставивший ее задержать дыхание.

– Вейл! – Она задыхалась, а его глаза расширились от ужаса, и все мускулы напряглись.

– Фейт! – Казалось, он измучен долгим ожиданием того, что должно наконец произойти, он боялся причинить ей боль.

Она чувствовала, что он специально сдерживается, держа себя под контролем, и медленно, методично сгибает бедра. Это и мучило и радовало ее.

Она не хотела, чтобы он себя контролировал. Она хотела, чтобы он наполнил ее, сделал женщиной, своей женщиной. Она хотела, чтобы он бросился к ней, сильный, необузданный, столь же не контролирующий себя, как и ее сердце.

Она зажала его между бедер, вращая тазом, желая, чтобы он наполнил ее тем же волшебством, что и раньше, желая, чтобы он забыл о контроле, забыл обо всем, кроме слияния их тел в страстном порыве.

– Фейт! – простонал он. Лоб его был усеян бисеринками пота. Он смотрел в ее глаза, еле переводя дыхание. – Фейт, ты должна остановиться! Я не могу, я не хочу причинить тебе боль!

– Тогда просто люби меня, – просила она, открывая ему свое тело и сердце, крепко обнимая его за плечи, сжимая бедрами, словно приглашая глубже войти в ее тело. – Люби меня сейчас, Вейл, потому что ты мне нужен! Ты мне ужасно нужен!

Его зрачки потемнели, когда он услышал ее просьбу. Он впился губами в ее рот, глубоко проникая в него языком, потому что потерпел поражение в их битве. Грубым толчком он вошел в нее, совершенно не контролируя себя.

Фейт же радовалась его поражению, которое означало ее победу.

Лицо ее зарделось яркой краской.

По всему телу разлилось какое-то влажное тепло, прорывающееся наружу, опаляющее ее кожу, обжигающее изнутри.

Как раз в тот момент, когда ей показалось, будто она достигла пика невероятных ощущений, она провалилась.

Провалилась в безотчетное забытье.

Безотчетное удовольствие оргазма.

Она оказалась еще больше эмоционально близкой этому человеку, за которого цеплялась в надежде не улететь в другое измерение.

Вейл задавался вопросом, заметит ли кто-нибудь, что он больше не показался на приеме. Ведь больше всего ему хотелось отнести Фейт в постель и заняться с ней любовью медленно и со вкусом.

Чтобы платье не собиралось у нее на талии, чтобы брюки не свисали у него до лодыжек. Чтобы он не терял контроль над собой и не овладевал ею, как дикий зверь, насилующий девственницу.

Девственница!

Он только что лишил Фейт девственности!

Она была здесь, с ним, хотела его так же, как он. И все равно он чувствовал себя негодяем. Он знал, что она расстроена, что она плакала, что она уязвима. Не следовало ему пользоваться ситуацией. По крайней мере, в случае с Фейт.

– Я не должен был этого делать.

Улыбка, появившаяся было на ее губах, исчезла, и он почувствовал себя еще большим негодяем.

Ее взгляд стал настороженным. Она резко дернулась, напомнив ему обо всех причинах, по которым им не следовало заниматься тем, чем они только что занимались.

Что он с ней сделал? С ними? И как ему удастся не разрушить добрых отношений, сложившихся у них с Фейт до этого уик-энда?

– Поставь меня. – Фейт прижалась к груди Вейла, желая крепко встать на ноги, желая натянуть на себя платье, желая иметь возможность думать и зная, что она не в состоянии это сделать, потому что их тела до сих пор соединены.

Слава богу, он воспользовался презервативом!

Она повела себя глупо, как подросток, ни разу не подумав о предохранении. Ей действительно и в голову не приходила мысль о чем-нибудь, кроме того, как она нуждается в Вейле.