Трон Знания. Книга 1 - Такаббир Эль Кебади

– Точно! Помощники наместника обсуждали смету ремонта, потом отложили вопрос до весны, а потом наместник умер.

– Давно это было?

– Давно. Пять или семь лет назад. Если надо, я поищу в архиве протоколы собраний.

Адэр свёл брови, прикидывая в уме, сколько бумаг скопилось за эти годы.

– Начальников расспросим. – И склонился над картой.

Адэр и Вилар рассчитывали расстояние и время, спорили о необходимости проверки всех приисков, а Малика уныло думала о предстоящем разговоре с Муном.

Они редко покидали стены замка: если старик сильно болел или когда новый наместник решал их дальнейшую судьбу. Они приходили в свой дом, Мун запрещал ей показываться на людях, и Малика смотрела на жизнь из окна. Затем Мун на день-два возвращался в замок, чтобы узнать решение ставленника Великого, а она, сначала опасливо, затем всё смелее, бродила по улицам, наслаждаясь свободой. Никому не было дела до её глаз, никто не расспрашивал о морунах. Занятые своими делами люди, казалось, начисто забыли о таинственном народе, исчезнувшем сто лет назад.

Но бывало, что какая-нибудь старуха на базаре, указывая на неё, говорила капризному внуку: «Не будешь слушаться, моруна утащит». И Малика поняла: не стоит бояться разоблачения там, где про морун ходят детские сказки, где вживую никто их не видел. Но Муну это не докажешь.

Завтра она вместе с Адэром отправится в Бездольный Узел – так называется район, где расположены прииски. Долина Печали, за которой живут моруны, находится в другой стороне. Значит, опасаться нечего. Но Мун…

– Уснула? – из раздумий вывел резкий голос. – Иди, собирайся. На рассвете выезжаем.

Когда за Маликой закрылась дверь, Адэр принялся мерить комнату шагами:

– Мы поедем как простые инспекторы.

– Зачем тебе Малика? – спросил Вилар, складывая карту.

– Инспекторы в одиночку не ездят.

– С тобой будут охранители.

– Не будут. Они служат Тезару, а не мне.

– Твой отец не одобрит.

– Меня меньше всего волнует чьё-то одобрение.

– Возьми кого-нибудь другого, – настаивал Вилар.

– Взять больше некого. – Адэр посмотрел на подрагивающие руки друга. – Что с тобой?

– Ничего. Обычная слабость.

– Я привёз тебе лекарство от всех болезней, а ты до сих пор себя неважно чувствуешь? Может, надо пересмотреть дозировку?

– Адэр…

– Она не так хороша, как ты думал?

– Адэр! Пожалуйста!

– Или ты копишь силы?

– Адэр! Прекрати!

Адэр нахмурился:

– Ты случайно не влюбился?

– В кого? – измученно спросил Вилар.

– Вот я и думаю: в кого?

– Да, она мне нравится. Нравится как умный и интересный человек.

– Надеюсь на твое благоразумие. – Адэр облокотился на спинку кровати. – Кажется, я понял, почему в Порубежье такая нищета.

– Почему?

– Казна мельчала от наместника к наместнику. То, что можно было вложить в страну, они складывали в карман. Но меня мучает другой вопрос: почему страна, в которой всегда добывали драгоценные камни, стояла на коленях задолго до грабительской доли моего отца? – Адэр прошёлся по комнате, задержался возле окна. Глядя в звёздное небо, вздохнул. – Пойду, озадачу костюмера.

***

Езда по бездорожью стала лучшим лекарством от злости и смятения. Вырвавшись из замка, Адэр другими глазами смотрел на мелькающие за окном картины. Безбрежная пустошь дышала волей, знойный ветер летел птицей, небесная лазурь раскинулась морем, махровые облака превратились в корабли.

Он вдыхал солёный воздух, и к нему возвращалось былое спокойствие. Он крепче сжимал руль, и в него перетекала мощь машины. И не так ужасно, что рядом сидит серое пятно, а не нежное создание. Когда вокруг такое раздолье, мелкие огрехи не волнуют.

Недолгая поездка представлялась весёлым приключением, или спектаклем, где он исполняет роль рядового служащего и даже одет подобающим образом: устаревшего покроя шёлковая рубашка и штаны из недорогой ткани. Где костюмер нашёл одежду? Вероятно, позаимствовал у охранителей. У кого ещё такой рост и размах плеч, как у господина?

Но от своих сапог Адэр не смог отказаться. Носок отполирован так, что казался не чёрным, а серебряным – посмотришь и своё отражение увидишь. Между головкой и голенищем почти незаметные складочки, кожа мягкая, но отлично держит форму. И главное – сапоги чужой ногой не пахнут. А если потоптаться в пыли и песке, никто не обратит на них внимания.

И от машины не смог отказаться. Мощная, сверкающая серебром, как сапоги, с огромным баком для горючего, она, словно второе «я», прикипела к хозяину. О ней можно сказать – если кто-то спросит, – что это подарок правителя за заслуги.

– Придумай мне имя, – обратился Адэр к Малике.

– Зачем?

– Ты не можешь обращаться ко мне «мой господин». Какое имя тебе нравится?

– Яр.

– Ухажёр?

– Нет. Так звали моего отца.

– Хорошо, Яр так Яр. Тебе придётся обращаться ко мне на «ты».

– Это ещё почему?

– Где ты видела, чтобы рядовые инспекторы обращались друг к другу на «вы»? А ну, скажи мне «ты».

Малика уставилась в окно.

– Говори! – требовал Адэр. – Ну же!

– Вы взяли меня, чтобы посмеяться?

– Своими глупыми капризами ты всё испортишь.

– Я вас никак не буду называть, – отрезала Малика.

За окном проплыло стадо облезлых коров, топчущих редкую траву. За автомобилем с криками побежали мальчишки-пастухи, подкидывая в небо хлысты и фуражки. Глядя на них, Адэр смеялся и сигналил.

Впереди сквозь знойное марево проступили очертания домов. Адэр помахал сорванцам и нажал на педаль газа.

Машина ехала, похоже, по единственной улице вымершего селения, ни поворотов, ни переулков, ни души. Лачуги из глины, накрытые соломой, чередовались с развалинами. Во дворах на провисших верёвках колыхалось заштопанное бельё. Кое-где возле калиток лежали собаки, уныло опустив на лапы острые морды. На почерневших заборах сидели коты. Те и другие провожали машину тоскливыми взглядами. И запах…

– Чем это пахнет? – спросил Адэр.

– Вином.

– Я знаю, как пахнет вино.

– Кислым вином.

– Нет. Тут что-то другое.

– Выпитое кислое вино.

– Не-е-ет… – протянул Адэр. Заметив улыбку Малики, быстро закрыл окна и прижал рукав к носу. – Ну и вонь…

Улица была не одна. Проехав поворот, Адэр затормозил, сдал назад и уставился на развилку:

– Куда теперь?

Малика повертела головой. Вскинула руку:

– Смотрите!

Вдали, над лачугами, виднелась крыша: настоящая, не из соломы и фанеры, а из синей как небо черепицы. Адэр свернул на ровную, хорошо утрамбованную дорогу.

Вид за окном менялся: чем чётче вырисовывалась на фоне облаков яркая кровля, тем выше и богаче становились дома. Улицу перебежала курица с выводком. За каменными заборами загоготали гуси, загремели цепи, раздался многоголосый хозяйский лай – здесь уже было что охранять.

Машина догнала двух девушек в цветастых платьях: косы до пояса, на щеках румянец.

Адэр опустил стекло:

– Не подскажете, как проехать к прииску?

Селянки