За что убивают женщины - Валерий Карышев

Я протянула ему свой документ.

Следователь взял его и, открыв, бросил взгляд на меня, словно сравнивая фотографию на паспорте с моим лицом. Затем он положил паспорт перед собой и, пододвинув клавиатуру компьютера к себе поближе, стал набирать мои паспортные данные.

Далее следователь обратился ко мне по имени и отчеству. И сказал, что сейчас я буду допрошена в качестве свидетеля, предупредив меня об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний или за дачу ложных показаний. Кроме того, он предупредил меня, что согласно статье 51 Конституции я могу не свидетельствовать против себя или моих близких.

И тогда я съязвила следователю:

– А как быть в отношении моих будущих показаний в отношении моего близкого человека – Максима Долгова, который являлся моим гражданским мужем?

– Вы будете допрошены пока в качестве свидетеля, – повторил снова следователь.

Последнее слово меня насторожило. И я вновь спросила следователя:

– А в чем, собственно, дело? Мне нужен адвокат?

– Нет, адвокат вам не нужен. Вы пока будете доброшены в качестве свидетеля. В рамках уголовного дела против вашего мужа.

– Вы имеете в виду Максима? Он мне не официальный муж, а гражданский. А вы его нашли? Что с ним?

Следователь в какой-то момент растерялся, но после небольшой паузы продолжил:

– Вы даже не представляете, в какую историю вы попали. Да, нам известно, что банкир Максим Долгов является вам гражданским мужем и формально вы за него не отвечаете. Но поймут ли или захотят понять те люди, которых он кинул? Вы даже не знаете, что это за люди и какие у них возможности. Вы видели, что делалось у него в банке, когда о его банкротстве узнали крупные акционеры и вкладчики.

– Нет, почему, представляю, – ответила я, вспомнив кадры телерепортажа о штурме толпы вкладчиков дверей лопнувшего банка, который я видела в баре на Кипре.

Следователь, словно догадавшись об этом, продолжил:

– Вы, вероятно, видели по телевизору, как простые вкладчики толпились у входа в банк. Я вам могу рассказать, что творилось в этот момент внутри банка. Ваша охрана и служба безопасности банка просто разбежались, когда внутри здания оказались акционеры, крупные вкладчики и обманутые финансовые партнеры вашего супруга со своими бандитскими и милицейскими «крышами». Вы не знаете, какие люди, с какими возможностями проявляют интерес к этому делу, – сказал следователь и похлопал по двум папкам, лежащим на его столе. – И где бы ни спрятался ваш супруг, хотя бы в Латинской Америке или Южной Африке, эти люди, поверьте мне, могут позволить любое количество профессионалов на поиски вашего супруга. А если они узнают про вас, то я вам не гарантирую безопасность и неприкосновенность. Их не будет интересовать – гражданская жена или просто любовница вы Максима Долгова. Поверьте, для них вы будет просто приманкой или заложницей.

– Вы что, мне угрожаете? – прервала я следователя.

– Нет, что вы. Я просто вам рисую реальную картину того, что вас ожидает.

– А можно узнать у вас, на какую сумму Максим их…

– Можно, но сумма, как вы понимаете, приблизительная, она может быть больше. А так, официально, пятьдесят миллионов долларов США.

– Серьезная сумма, – ответила я.

– Правильно, серьезная сумма, и за ней стоят серьезные люди, далеко не с детскими игрушками.

– Хорошо, что от меня требуется? – спросила я.

– Вот это другой разговор. Я даже не буду сейчас допрашивать и спрашивать, где ваш супруг, я верю, что вы сами не знаете, где он. Я просто прошу вас об одной любезности. Первое. Если он все же вам позвонит, а это может случиться, то передать ему, чтобы он обязательно перезвонил Николаю Николаевичу. Он его хорошо знает. Скажите ему, что Н.Н. может ему помочь выйти из криминальной ситуации.

– Из криминальной? – переспросила удивленно я.

– Да, криминальной. А вы что, не знаете, что ваш Максим работал на мафию? Этот банк полностью принадлежал одной крупной криминальной группировке. Они, собственно, создавали этот банк и поставили туда Максима, тогдашнего выпускника с красным институтским дипломом, а его заместителями пригласили вузовских профессоров с порядочной репутацией. На их криминальном языке это называется «прикормить кабанчика».

– Что это значит? – спросила я.

– Это что-то вроде детской копилки, а затем плохие дяди ее разбивают и деньги берут себе. При этом, насколько мне известно, они кинули даже своих коллег по цеху – таких же бандитов, которые в банке Максима хранили свой общак. Вообще я не понимаю вашего Максима. Зачем он позволил вам вернуться сюда? А может, здесь нестандартный расчет? – вдруг с подозрением на меня посмотрел следователь.

Затем наша беседа продолжалась еще около двадцати минут. И в заключение следователь мне сказал, что вызовет меня снова через некоторое время.

Когда я вернулась на московскую квартиру после визита к следователю, я села на кожаный диван в гостиной и задумалась.

А ведь он прав. Опасность велика. Да еще деньги мафии. Они просто могут меня подвергнуть пыткам или убить. Почему Максим не оставил за границей? Зачем меня подставил? А может, действительно здесь тонкий расчет. Ведь не зря Макс окончил математический факультет и обладает нестандартным мышлением.

Я задумалась и мысленно представила себе, как бандиты пытают и убивают меня. От этого мне стало плохо.

Я прилегла на диване, но просто лежать и постоянно думать об опасности было еще мучительнее. Я встала и стала ходить по квартире. Несколько раз подходила к стационарному телефону в прихожей и чуть прибавляла звук ранее убавленного звонка. Телефон звонил не переставая. Я представила, как пытаются дозвониться до Максима обманутые им люди. Я вновь убавила звонок, а затем выключила его совсем.

Интересно, где теперь Максим? Знает ли он, что здесь происходит? Думает ли обо мне? Нет, не верится, что он – негодяй. Может, его заставили так поступить? Может, он сопротивлялся и не хотел этого? Может, его убили?

Неожиданно мои мысли прервались звуком дверного звонка. Кто-то звонил ко мне в квартиру. Я осторожно подошла к двери и включила монитор домофона. С экрана на меня смотрел пожилой мужчина в очках.

Я взяла трубку домофона и сказала:

– Слушаю вас. Вы кто?

Адвокат

Я остался сидеть за столом со своими помощниками. Тем временем ко мне наклонилась помощница Лена и на ушко мне прошептала:

– У него странное поведение. Я все время за ним наблюдала. По-моему, у него есть психические отклонения.

– В чем это выражается? – спросил я.

Но в этот момент ко мне наклонился Саша и сказал:

– Я тоже заметил странности в его поведении. Я на всякий случай снял его на мини-камеру. Думаю, мне нужно ехать в офис и печатать его снимки, а потом я поеду собирать по нему информацию.