Солнечные дни - Элизабет Хардвик

Макси постаралась оправдаться.

— Он никогда не приглашал меня поехать с ним!

Дедушка ничего не сказал, а лишь смотрел на нее со странным выражением лица. Макси в душе знала, что она немного лукавит. Когда они только поженились, Ол часто звал ее с собой, она даже ездила с ними несколько раз на Гавайи и в Париж. Но в последние полтора года такие поездки прекратились.

Именно тогда появилась первая трещина в их отношениях, которая с каждым днем становилась все шире и шире.

— Или когда у нее нет детей, за которыми нужно присматривать, — продолжал дедушка, как будто и не слышал ее слов.

Как бестактно со стороны дедушки напоминать ей об этом! После многочисленных анализов и осмотров Макси узнала, что вероятность того, что она станет матерью, весьма невелика. Но это было тайной, которой они с Олом не хотели делиться с кем бы то ни было.

— У меня есть чем заняться, между прочим, — с обидой проговорила она.

— Ну конечно! Болтовня со старыми школьными подругами и бесконечные чаепития! — презрительно хмыкнул Макс Кемпбелл.

Макси вспыхнула.

— Может, моя жизнь и не согласуется с твоими взглядами, но я имею право…

— Конечно, не согласуется… И со взглядами Ола она тоже вряд ли согласуется!

— Мне плевать на то, что Ол… — сердито начала Макси.

— Неужели?

— Кстати, дедушка, как я поняла, ты приложил руку к тому, чтобы мы поженились. Намекал на какое-то соглашение… — не выдержала Макси.

— Ну и что из того? Я делал все с самыми добрыми намерениями. Сначала вы с Олом были вполне счастливы. Что случилось, Макси?

Что случилось? И он еще спрашивает?

Она вышла замуж за Ола, потому что любила его. Но проходили недели, а затем месяцы, а она все не могла дождаться, когда же он скажет ей о своих чувствах. Постепенно она потеряла надежду на это и пришла к закономерному выводу, что его к этому браку привела вовсе не любовь.

Но они уже были женаты, она сама безумно любила его и надеялась, что ребенок может сблизить их.

Но даже это утешение не было ей даровано. После года бесплодных попыток забеременеть она уговорила Ола вместе сходить на прием к врачу, чтобы расставить все точки над «i». После многочисленных проверок оказалось, что Макси не может стать матерью. То есть такой шанс был, но один на миллион, как сказал врач.

Размолвки между ними теперь участились. Макси все больше чувствовала себя несостоятельной как женщина, нежеланной и несчастной. Дошло до того, что она стала избегать Ола.

И это, конечно, не могло укрыться от глаз дедушки.

Но что же дедушка все-таки имел в виду, когда говорил о договоре?

Этот договор, видимо, имел деловую подоплеку. Максимилиана была единственной наследницей Макса, а Олу доставался весь капитал Эвелины. Таким Образом, этот брак еще прочнее цементировал могущественную империю К&С.

Она наконец нашла недостающий элемент мозаики. Вся картина стала видна как на ладони. Теперь Макси знала, почему Ол женился на ней. Вовсе не потому, что он любил ее. Нет, этого чувства он никогда к ней не испытывал. Он взял ее в жены только потому, что не хотел, чтобы деньги уходили из семьи.

Вот именно такой договор они и заключили с дедушкой. Зачем впускать в семью какого-то чужака, каким мог стать гипотетический муж Макси. Теперь все довольны и счастливы — ни копейки не уплывет из общего семейного корыта. Все довольны и счастливы, кроме нее, Макси, до которой никому нет дела!

Так что их брак с Олом был всего лишь финансовым договором, и именно дедушке пришла в голову мысль скрепить семейными узами взаимно полезное сотрудничество с Олом! Ее собственные чувства, конечно, в расчет не принимались! Ей отводилась скромная роль — выносить и родить наследника многомиллионной империи, но она даже этого не сумела сделать, чем вызвала всеобщее разочарование.

А она все это время думала, что нет у нее человека ближе и роднее, чем дедушка, что не может быть другого мужчины, который так бы понимал ее. А он продал ее за несколько миллионов! Как она его недооценивала! А он ее оценил вполне определенно! В денежном исчислении…

Слезы куда-то ушли, и Макси решительно встала. Она теперь чувствовала в себе силу, которой не ощущала прежде. Ужасающее понимание того, что два человека, которых она безгранично любила, предали и использовали ее, вызвало в ее душе гневный протест, который требовал выхода.

— Да, ты прав. Наш брак зашел в тупик. Только теперь я до конца поняла это. И не вижу никаких причин продолжать этот обман.

— Не хочешь же ты сказать, что…

Бледные щеки дедушки покрылись пятнами гнева.

— Я думаю, что тебе нужно многое обсудить с Олом, когда он…

— Ты меня не понял. Это решение буду принимать я, и никто другой, — оборвала она его. — А это значит, что у меня нет никакого желания обсуждать что-либо с Олом, ни когда он вернется, ни в любое другое время.

Макси не узнавала свой голос. Гнев сделал его низким и жестким.

— Ты слишком эмоционально реагируешь на фотографию своего мужа с другой женщиной в какой-то паршивой газетенке! — постарался утихомирить ее дедушка.

Но ее уже было не свернуть.

— Мое решение не имеет никакого отношения к этой фотографии. Я пришла к этому выводу в результате долгих раздумий.

— Послушай, Макси, не стоит решать что-то в сердцах. Я понимаю, что ты расстроена из-за того, что у тебя не может быть детей, но ведь…

— Это Ол сказал тебе об этом? — потрясенно спросила Макси.

— Конечно. Не стоит прятаться от родных, Макси, — добавил он, увидев, как девушка побледнела. — К тому же бедный Ол…

— Да… бедный Ол! — как эхо повторила Макси.

Она думала, что не может быть ничего больнее новости о том, что Ол неверен ей, но то, что он обсуждал ее женскую несостоятельность с ее дедушкой, оказалось последней каплей.

— Но ведь ему нужно было с кем-то поговорить, — сказал Макс Кемпбелл растерянно.

— Конечно! Я для этой цели явно не подходила. Что ж, простите за то, что я так разочаровала вас с Олом. Но я уверена, что мое решение расставит все на свои места. Вы с Олом скоро сможете придумать, как выйти из этой ситуации с наибольшими прибылями. Я немного облегчу вам эту задачу. Просто не буду претендовать ни на твое наследство, ни на долю от доходов концерна К&С.

— Что ты мелешь!

— Я говорю это совершенно серьезно. Если мне повезет, я съеду отсюда еще до возвращения Ола и больше никогда его не увижу! Ведь я оказалась такой ужасной женой!

Позже она поплачет над трупом своей любви к этим двум красивым высокомерным мужчинам. Но не сейчас.

— Максимилиана! — Пожилой человек вскочил со своего места.