Катилось яблочко - Елена Котенко

в нашу секту.

— Почему?

— Потому что все мы вынуждены поклоняться одному божество, — прошептал Иванушка. — Сегодня сказка, в курсе?

— Даже сценарий читал.

— Да ты крутой перец, — ткнул его пальцем Митрофанушка. — Основные сборы сегодня уже в том мире, настройка системы и так далее. Если хочешь, можешь идти к актёрам.

— Я Рину подожду, она же тоже сегодня играет.

— Сомневаюсь. Съемки разобьют на пару дней, мороки много, — фыркнул Севушка.

— На твоём месте я бы пошёл, может пони дали бы покормить… — протянул Тёмушка.

— Какого пони?

Продюсер загадочно улыбнулся. Не успел Скромник схватиться за ручку, как дверь распахнулась и зашла Рина.

— Все на месте, смотрю. Аппаратура работает?

— Да, уже проверили, расстановкой занимаются парни, я потом посмотрю.

— Звук, свет?

— В полном порядке.

— Реквизит?

— Готовится, жуёт травку, моется.

— Нашли, значит, лошадок. Молодцы. Тёма, проконтролируй переход, сейчас массовка набежит, сломает что-нибудь. Серёженька, в костюмерную.

— Я хотел посмотреть пони…

— Тебе ещё целый день с ней носиться, успеешь.

Скромника кольнула обида: обычно Рина ему все разрешает. Он послушно отправился в костюмерную, где Мика снова начал экзекуцию по упаковыванию гнома.

«Такой хорошенький», — порадовался Скромник. — «Будто домой вернулся». Он щупал и разглядывал рубаху с пышными рукавами, кожаные подвернутые сапоги, как у самого модного парня на районе, чёрный плащ и бирюзовый, приталенный жакет.

— Как в сказке, — попытался гном сделать Мике комплимент.

— Как в Средневековье.

Образ принца вскружил гному голову. Он поспешил из костюмерной посмотреть своего верного друга, но снова не дошёл: Рина отправила его в гримерку, и, пока над лицом Скромника колдовали, в медийный центр набежали массовка и декораторы.

«Зачем столько людей? У нас три главных роли. Но если Рине хочется снять настоящее кино, то кто мы такие, чтобы ей мешать?»

Скромник ожидал, что голос присоединиться к его размышления, однако тот промолчал. Вокруг закипела жизнь: носились актёры, техники и люди, о профессии которых гном даже не догадывался. Хлопали двери, стучали каблуки, летели ткани, жужжали телефоны и где-то вдалеке раздавался командный голос Рины.

— Проходим по одному! Туфли не того цвета, переодень! Подбери платье, чтобы не испачкалось! Тёма, где ты есть? Севушка, что за провода валяются? И где наша звездочка?

«Я здесь», — хотелось крикнуть гному, но гример сжала ему челюсть, не дав произнести ни звука. Лишь дождавшись конца процедуры, Скромник смог прилететь на зов. «Изматывает же эта беготня».

— Вот ты где, мой красивый. Поторопись на площадку, тебе нужно освоиться с пони.

Гном гордо поднял нос и прошёл к порталу. Счастливый, красивый, статный — такой человек улыбался ему в зеркале. Впервые у Скромника не было ни сомнений, ни страха. Он знал, что приедет, отработает, и людям понравится его игра, Рина будет счастлива и горда. Скорее на автомате, чем в поиске поддержки, гном нашёл её взглядом. Сначала Муэрте стояла спиной к зеркалу, но потом повернулась, словно почувствовав — и хищно улыбнулась, блеснув глазами. Скромник смутился, но уже через мгновение Рина ласково положила руки ему на плечи — так, что гном даже не почувствовал — и мягко подтолкнула вперёд. Он вздохнул поглубже и сделал большой шаг. «Разве у неё было чёрное платье?» — мелькнула мысль, но быстро растворилась в зеркальной глади.

***

Ни лунной пыли, ни драгоценных женщин, ни жары в этим мире не наблюдалось. Обычненький такой лес и каменный замок, каких дома у Скромника полным полно. Самым примечательным здесь были сами актёры и декораторы сказки. Хотя локация не требовала особых ухищрений, люди Рины суетились, как пчелы в улье: вешали лампочки, настраивали тележку с камерой и расчищали тропинку для визуальной чистоты кадра. Гном даже немного расстроился от такого банального мира и пырнул носком скучную обычную траву.

— Эй, парниша, ты тут главный? Иди сюда, учиться будешь, — позвал его скрипучий старческий голос.

Скромник оглянулся и, едва не подлетев от восторга, бросился к полянке недалеко от портала, где тихо-мирно паслось белоснежное, длинноволосое пони.

— Экая прыткость, как у настоящего принца! Это твой боевой конь — Пальмира. Можно просто Мирушка. Чего встал, иди погладь, — махнул рукой дедуля с короткой седой бородой.

Гном, стараясь не шуметь, подошёл к Мирушке и осторожно коснулся пальцами её бока. «Такая горячая. А шерсть жесткая». Пальцы поползли на спину, погладили длинную и блестящую гриву, спустились к морде и мокрому носу.

— Красавица, — прошептал Скромник. — Покатаешь меня?

Мира обнюхала его голову, ладонь и наклонилась обратно к травке.

— Она не против, залезай, — объявил дедушка и, бесцеремонно подхватив под мышки гнома, забросил его на спину пони.

— Предупреждать надо!

— Да ты ещё час мял бы здесь траву. Всё. Поводья в руки, ноги в стремена и поехал. Но!

Мира подняла голову и нехотя двинулась. Скромник выровнялся и разулыбался, готовясь к безудержному веселью. Он уже представлял, как поскачет на боевом коне в замок к его прекрасной даме. «Наконец-то и гному досталась принцесса. Нет, даже лучше — королева». Пони сделал ленивый круг по поляне и остановился на прежнем месте, как бы говоря, что свою задачу выполнил.

— Вперёд, — подтолкнул ее пятками, но лошадь лишь фыркнула. — Чего она?

— Сахарочек дай, по шейке постучи — она и поедет.

— Нежная девочка, красивая девочка, вперёд, — приговорил он, лаская пони.

Мира подняла голову и будто закатила глаза, спрашивая у неба за что ей эта участь, а после тяжело пошла.

— До ручья пройдемся, чтобы привык, и назад. Как раз весь хаос уляжется.

Скромник не возражал и крепко держал поводья, хотя у спокойного пони не было мысли и о лишнем шаге, не то что о бунте. Они двигались вниз по тропинке, минуя кусты и колючки, удачно проходя под самыми низкими ветками и между толстых стволов. Приятный пихтовый запах щекотал ноздри и как-то грел душу, все вокруг казалось таким знакомым, родным.

— Хей-хо, хей-хо, с работы мы идём… — бормотал Скромник в такт тихим шагам лошади.

Воспоминания все накатывали: работа в шахте, жизнь в лесу, мелкие ссоры и семейные праздники. А Белоснежка? Прекрасная, добрая подруга, принесшая веселье и порядок в их дом. «Как у неё в замке дела? Не обижает ли принц? Хотя он хороший, спас её. Скучает по нам или совсем забыла? Ну да какое ей дело до старых гномов? Новая жизнь, семья, детки, наверное, и спеть некогда». Они прошлись до широкого ручейка, идущего по цветущий низине, и повернули обратно. Гном совсем потерял боевой настрой, покой и ностальгия завладели им, что уже не хотелось махать шпагой.

— Вы посмотрите на них, гуляют! — вскрикнула Рина, ждущая их на