Адаптация совести - Чингиз Абдуллаев

На следующий день Дронго терпеливо ждал телефонного звонка из ФСБ. Часы тянулись один за другим. Ближе к полудню позвонил Резунов, сообщивший, что отец Алены потребовал для своей дочери особых гарантий по программе защиты свидетелей, которая только недавно была введена в России. Ее подлинное имя нигде не должно было упоминаться, а ее показания — скрыты под псевдонимом. Разумеется, следствие согласилось на эти условия. С одной стороны, Алена была исключительно важным свидетелем, с другой — ее отец занимал столь важный чин в прокуратуре, что его просьбу нельзя было проигнорировать.

Дронго рассказал полковнику о телефонном звонке Баратова.

— Они совсем с ума сошли, — тихо выругался Резунов. — Разве можно такому преступнику разрешать телефонные звонки? Представляю, что вы испытали…

— У полковника Тублина своя логика, — возразил Дронго, — ему нужно оформить дело и сдать его как можно быстрее. Если для этого Баратов попросит десять звонков, то полагаю, что ему их разрешат. Лишь бы он давал показания. А по курганскому эпизоду его показания очень важны: ведь тогда он не изнасиловал, а просто убил женщину и при желании всегда может отказаться от этого убийства — ведь явных следов мы не нашли, а тело было найдено с большим опозданием, когда ни о каких отпечатках пальцев не могло быть и речи.

— Тублин сам говорил, что не пойдет ни на какие компромиссы с этим преступником, — зло напомнил Резунов. — Может, мне ему позвонить? Или доложить генералу Шаповалову, чтобы исключить в будущем подобные звонки на ваш телефон?

— Не нужно. Если я все правильно понял, то уже сегодня они примут решение о моей встрече с подследственным. Полагаю, что нам нужно немного подождать.

— Я бы на вашем месте возмутился, — сказал Резунов, — и вообще отправил бы жалобу в руководство ФСБ. Разве можно допускать подобные звонки? Впрочем, вам виднее. Давайте подождем.

Ожидание затягивалось. Только к четырем часам наконец раздался телефонный звонок.

— Здравствуйте, — услышал он незнакомый голос, — это господин… — позвонивший назвал его по имени-отчеству.

— Да. С кем я говорю?

— Я представитель ФСБ.

— Меня обычно называют Дронго. Будьте любезны обращаться ко мне именно так.

— Ясно. Господин Дронго, с вами хочет говорить генерал Гордеев. Я вас сейчас соединю. — Позвонивший даже не спросил, хочет ли сам Дронго разговаривать с генералом. Очевидно, он считал, что для любого частного эксперта разговор с генералом ФСБ — это огромная честь, от которой просто невозможно отказаться. Ждать пришлось больше минуты. Наконец раздался скрипучий голос:

— Говорит генерал Гордеев. Вы просили, чтобы вас называли Дронго? Пусть будет так. Вы уже знаете, почему я звоню?

— Вы забыли поздороваться, — заметил Дронго. — Вежливые люди начинают разговор обычно именно таким образом.

— Не знал, что для вас важны все эти «чайные церемонии», — усмехнулся генерал. — Но мы уже начали разговор, и вы не ответили на мой вопрос.

— Знаю. Мне вчера звонил полковник Тублин. Вернее, сначала позвонил ваш подследственный, а потом телефон взял Тублин.

— Они договорились о сделке, — быстро пояснил Гордеев. Очевидно, этот разговор записывался, как и все остальные разговоры, которые он вел из служебного кабинета. — Баратов готов дать письменные показания об убийстве в Кургане, а Тублин разрешил ему сделать один телефонный звонок. Оказалось, что Баратов хочет позвонить именно вам и пригласить вас на следующую встречу.

— И вы не узнали почему?

— По-моему, и так все понятно. Вы тот самый эксперт, который сумел его вычислить и задержать, он считает вас достаточно компетентным и умным человеком. Возможно, поэтому он хочет разговаривать только с вами.

— Вы могли бы пригласить профессора Гуртуева.

— Все эти научные изыскания мы оставим на потом, — решительно сказал генерал. — Сначала нам нужно довести до конца расследование его преступлений. Это для вас и Гуртуева он любопытный феномен со своеобразной психикой; для нас же — обычный серийный убийца, расследование преступлений которого поручено именно нам. И мы отвечаем за него перед обществом. Поэтому наша основная задача — довести его до суда, предъявить все доказательства его вины и добиться осуждения. Потом можете забрать его в любую лабораторию и резать на мелкие кусочки его мозг, нас это уже волновать не будет. Сразу после оглашения приговора мы снимем с себя всякую ответственность за этого убийцу.

— Удобная позиция. А вам не кажется, что нужны комплексные исследования, чтобы понять, каким образом формируются подобные маньяки, где происходит сбой в их психике и сексуальной ориентации, чтобы в будущем предотвращать такие преступления?

— Это дело ученых, — быстро повторил Гордеев, — а мы практики и заняты практическим делом. Давайте не будет об этом спорить, вы ведь тоже не ученый, а практик, который занимается поисками опасных преступников. Просто, в отличие от нас, вы получаете за свою работу большие гонорары и в любой момент можете выйти из игры. А мы обязаны исполнять свой долг при любых обстоятельствах.

— Разницу между нами я отчетливо ощущаю, — усмехнулся Дронго.

— Значит, мы поняли друг друга. В таком случае прошу вас завтра утром прибыть к нам. Пропуск мы вам закажем.

— Резунова и Гуртуева тоже пригласите?

— Разумеется, нет. Резунов служит в другом ведомстве. Его задача была выследить и найти убийцу, с чем он прекрасно справился. Дальнейшая работа с подозреваемым уже не его забота. Насчет профессора Гуртуева я вам тоже сказал. Когда закончим работу и суд вынесет обвинительный приговор, профессор может забирать этого типа в свой институт и проводить с ним любые эксперименты, как с подопытной собачкой. Гуртуев, безусловно, хороший специалист, но у него порой бывают такие дикие идеи… Я думаю, что будет правильно, если вы проведете следующую встречу под контролем наших специалистов. Этого вполне достаточно.

— Боюсь, что вы ошибаетесь, — вздохнул Дронго. — Гуртуев и Резунов все это время вместе со мной занимались поисками Баратова. Они изучили его психотип, знают особенности его характера, манеру поведения. Их присутствие при нашем разговоре очень важно.

— Это вы так считаете. А я думаю иначе. И не забывайте, что именно мне поручено руководство отделом полковника Тублина и завершение расследования. Поэтому я спрашиваю вас в последний раз: вы согласны завтра приехать на встречу или я снимаю свое предложение?

— Согласен, — сразу ответил Дронго. Ему было важнее всего снова увидеться с Баратовым, понять, что он задумал.

— Тогда договорились. Завтра утром в десять часов. Не забудьте взять свой паспорт. До свидания.

Гордеев положил трубку. Дронго сразу набрал номер профессора Гуртуева:

— Добрый день, Казбек Измайлович.

— Здравствуйте. Вы слышали, что Резунов получил показания молодой женщины, которую Баратов, скорее всего, выбрал в качестве объекта следующего нападения? Это исключительно важная информация. Я попросил, чтобы мне разрешили встречу с этой особой. Будет очень интересно…