Огненный трон - Рик Риордан

В прошлом году нам повезло. В сражении у красной пирамиды мы уцелели и даже вынудили Сета стать нашим союзником. Но Апофис был противником совсем иного уровня. К тому же в наших телах больше не обитали боги. Мы с Сейди превратились в обыкновенных подростков, вынужденных противостоять злым магам, демонам, чудовищам, духам и вечному властелину хаоса. Рисковать нашими учениками мы не имели права. Кто оставался? Я, моя взбалмошная сестрица, меч, бабуин и грифон, у которого нелады с психикой. Шикарная армия!

Мне не хотелось мучить Амоса и другим вопросом, но я все-таки спросил:

– А если мы ошибаемся? Вдруг пробуждение Ра ничего не даст?

Я давно не видел улыбки на дядином лице. Они с отцом, в общем-то, не были похожи, но когда Амос улыбался, у него возле глаз появлялись почти отцовские морщинки.

– Мальчик мой, ты только подумай, сколько всего вы успели сделать. Вы с Сейди заново открыли путь магии, который тысячелетиями находился под запретом. Я видел учеников Первого нома. Они и за два года не овладевают тем, чем ваши ученики овладели за каких-то два месяца. Вы сражались с богами. Вы успели сделать больше, нежели любой ныне живущий взрослый маг. Ни я, ни даже Мишель Дежарден не можем похвастаться такими достижениями. Доверяй своей интуиции, Картер. Если бы я заключал пари, то каждый раз ставил бы все свои деньги на вас с Сейди.

У меня комок застрял в горле. Как мне не хватало ободряющих слов взрослого человека! После исчезновения отца со мной никто так не говорил.

Имя Дежардена сразу же напомнило мне, что кроме Апофиса у нас есть и другие враги. Едва мы отправимся на поиски свитков, за нами сразу же начнет охотиться русский киллер Влад, которого Сейди почему-то называла «мороженщиком», а Баст – «курильщиком». Учитывая, что этот Влад – третий по силе маг в мире…

– А кто второй? – спросил я.

– Ты о чем? – нахмурился Амос.

– О ком, – поправил я. – Ты назвал Влада Меншикова третьим по силе магом в мире. Первый, надо понимать, – это Дежарден. Вот я и хочу выяснить, кто второй. И не враг ли он нам? А то, знаешь, нам и так врагов хватает.

Мой вопрос удивил Амоса.

– Насчет второго можешь не беспокоиться. А что касается Дежардена, я бы не стал относить его к нашим врагам.

– Ну так скажи ему об этом, – огрызнулся я.

– Уже говорил, Картер. Пока я находился в Первом номе, мы с ним несколько раз беседовали. Думаю, ваши действия в красной пирамиде произвели на него сильнейшее впечатление. Дежарден сознаёт, что без вас ему было бы не справиться с Сетом. Правда, он до сих пор сердит на вас. Я пытался его переубедить, но мне не хватило времени. Может, в другой раз…

Мне вдруг показалось, что Дежарден, Апофис и Ра – просто ники ребят, треплющихся в Facebook. «В другой раз». А если не будет никакого другого раза? Впрочем, эти мысли я благоразумно оставил при себе.

Амос провел рукой над поверхностью стола и произнес заклинание. В воздухе появилась красная голограмма Ра – миниатюрная копия статуи, находящейся в зале второго этажа. У бога солнца, как и у Гора, была голова сокола. Различались они положением солнечного диска; у Ра солнце короной венчало голову. Облаченный в традиционную одежду фараонов, в руках Ра держал пастуший посох и цеп – символы власти. Ра невозмутимо восседал на троне, словно ему нравилось смотреть на сражения других. Непривычным было лишь красное свечение, совершенно не вязавшееся с богом солнца.

– И еще, – сказал Амос, продолжая наш разговор. – Не собираюсь тебя обескураживать, но ты сам спросил, не хочет ли Ра помешать собственному пробуждению. «Книгу Ра» неспроста разделили на три части. Таким образом усложнили ее поиски. Найти все свитки по плечу только самым достойным. Думаю, ты догадываешься, с какими трудностями и опасностями это сопряжено. Второй и третий свитки защищены не менее первого. Скорее всего, их защита еще сильнее. И вдобавок ты должен спросить себя: что случится, если бог, которого вы пробудите, вовсе не хотел пробуждаться?

Двери библиотеки с шумом распахнулись. Я едва не подскочил на стуле. Но это были не очередные посланцы Апофиса. Болтая и смеясь, в библиотеку вбежала Клео и еще трое девчонок. Каждая несла по несколько свитков.

– Ну, вот и мои ученицы, – сказал Амос.

Он шевельнул рукой, и голограмма Ра исчезла.

– Мы после поговорим, – пообещал Амос. – Наверное, после обеда.

Я кивнул, хотя интуитивно чувствовал, что наш разговор так и останется незавершенным. Я пошел к дверям. Амос шумно приветствовал девчонок, незаметно смахивая со стола пепел от панциря скарабея.

Войдя к себе, я застал в комнате Хуфу. Он валялся на кровати и переключал спортивные каналы. Бабуин нарядился в свою любимую форму баскетбольного клуба «Лос-Анджелес лейкерс». На животе у него громоздилась миска с чипсами «Чито». Когда в доме появились ученики, большая гостиная сделалась слишком шумным местом. А Хуфу любил смотреть телевизор в спокойной обстановке. И потому перебрался ко мне.

Наверное, мне была оказана большая честь, но жить в одной комнате с бабуином не слишком приятно. Вы привыкли жаловаться на линяющих кошек и собак? Тогда попробуйте постоянно счищать со своей одежды обезьянью шерсть!

– Как дела? – спросил я.

– Агх!

Иного я и не ожидал.

– Отлично. Не буду тебе мешать. Пойду на балкон.

Снаружи по-прежнему было холодно и дождливо.

С Ист-ривер дул такой ветер, что и пингвинов Феликса пробрала бы дрожь. Но меня эта погода вполне устраивала. Впервые за весь день я смог остаться один.

С тех пор как наш дом наполнился учениками, я потерял возможность быть самим собой. Я постоянно находился в роли знающего, уверенного мага. Меня часто одолевали сомнения, но на моем лице была неизменная маска уверенности. Я не имел права ни на кого сорваться (за исключением Сейди, ведь она кого угодно достанет). Если что-то шло наперекосяк, я мог высказать свое недовольство, но без повышенного тона. Я постоянно напоминал себе: мы ведь сами позвали этих ребят. Многие приехали издалека, поверив, что мы их чему-то научим. Многим эта поездка стоила немалых трудов: пришлось не только добывать деньги на билет до Нью-Йорка, но и отбиваться от магов, а то и от чудовищ. Никому из этой двадцатки я не мог признаться в полной импровизационности занятий, которые вели мы с Сейди. Мысленно я не раз спрашивал себя: не окончился ли путь богов нашей гибелью. Но в общении с ребятами не позволял себе даже намека на подобный исход. Я был не вправе сказать ученикам: «Знаете, теперь я понимаю – напрасно мы все это затеяли».

Но эта мысль очень часто меня донимала. Сейди было проще. Она могла уйти к себе и закрыться на замок. А в моей комнате обитал Хуфу. Оставался только балкон. Поэтому дождь и холод казались чепухой по сравнению с возможностью остаться одному.

Я стоял и смотрел на Манхэттен. Потрясающий вид! Когда мы с Сейди впервые попали сюда, Амос рассказал нам, что маги стараются держаться от Манхэттена подальше. На наши вопросы дядя ответил лаконично: «На Манхэттене хватает других проблем», – и посчитал тему исчерпанной. Однако потом я убедился в правоте его слов. Разглядывая Манхэттен, я видел не только силуэты небоскребов, но и всякие странные штучки. Сейди смеялась надо мной, но однажды я увидел летающую лошадь. Я не утверждаю, что это действительно была летающая лошадь. Возможно, защитные барьеры нашего дома создавали оптические иллюзии, но уж больно странные.