Пленник кривого зеркала - Роберт Лоуренс Стайн

С этими словами он повернулся и зашагал к дому.

Я взглянул на гараж. Он находился на краю лужайки, всего в двадцати шагах от меня. Но я не был уверен, что сумею добраться до него и подняться по лестнице.

Если я отпущу дерево, не унесёт ли меня ветром неведомо куда?

Я дрожал всем телом. Выбора не было. Я должен попробовать. Это моя единственная надежда.

Последняя надежда…

Усилием воли я оторвал руки от гладкого ствола, но, не удержавшись, вынужден был опуститься на колени. Попробовал ползти, но не смог. Сделав глубокий вдох, я с неимоверным трудом заставил себя подняться, но очередной порыв ветра вновь опрокинул меня в траву.

Когда ветер утих, я опять встал и, стиснув зубы, сделал шаг вперёд. Потом ещё один.

Казалось, ветер играет со мной, нарочно отгоняя от гаража. Но я должен до него добраться во что бы то ни стало.

Мне с трудом удалось удержать равновесие. Я склонил голову и двинулся наперекор ветру.

«Я корабельный якорь, — уговаривал я себя. — Я слон».

Но увещевания действовали плохо. Моё слабое, неправдоподобно лёгкое тело казалось чужим, оно всё хуже мне повиновалось.

Не помню, как я оказался у цели. До гаража оставалось всего несколько шагов, когда резкий порыв ветра оторвал меня от земли, понёс прочь от гаража. Через несколько секунд я приземлился на траву в исходном месте. Из горла вырвался крик отчаяния.

«Я не сдамся, — твердил я себе. — Я должен добраться до тоннеля, чего бы мне это ни стоило. Я дойду».

Наклонившись вперёд, пригнул голову, опустил плечи и снова двинулся вперёд. Шаг. Ещё один. Потом ещё…

Я задыхался, в груди жгло огнём. Но я всё же добрался до гаража и вошёл в него. Внутри было темно и прохладно.

Я попытался взять себя в руки. Прежде всего следовало унять дрожь. Я кинул взгляд на лестницу, едва заметную в полутьме. Эта лестница должна была привести меня к тоннелю мжду мирами.

И вдруг…

— Не–е–е! — Из моего горла вырвался крик боли и отчаяния. — Не–е–ет!

В этот момент я отчётливо осознал, что этот путь никуда не ведёт.

Мой двойник снова солгал.

Он солгал. Комната над гаражом не могла быть проходом, потому что я в неё не заходил!

Я не мог переместиться из одного мира в другой именно оттуда, поскольку в тот злополучный вечер не был там.

— Поднимайся, Росс! — раздался голос у меня за спиной.

Я обернулся и увидел своего двойника. Выражение его лица было недовольным, даже сердитым. Он грубо и бесцеремонно толкнул меня к лестнице.

— Поднимайся, — повторил он. — Я не хочу, чтобы кто–нибудь услышал твои предсмертные вопли.

— Н-нет, п-пожалуйста, — взмолился я срывающимся, слабым голосом.

Но он снова толкнул меня.

— Всё кончится через несколько минут, — мой двойник зло ухмыльнулся.

Нетвёрдым шагом я двинулся вперёд. Мой мучитель следовал за мной, отрезая путь к отступлению.

С каждым шагом силы мои слабели. Всё моё тело пронизывала боль. Мне хотелось свернуться в маленький клубочек и исчезнуть.

Но я подавил в себе это безвольное желание: я не имел права прекращать сопротивление, не мог позволить ему восторжествовать.

Это было неправильно. Несправедливо.

— А–а–а! — накинулся я на него с яростным криком.

Мой двойник опешил от неожиданности. Схватив за плечи, я из последних сил вцепился в него.

— Отвяжись! Отстань! — выкрикивал он, пытаясь освободиться из моих рук.

Но я не ослаблял хватку, несмотря на то что чувствовал себя необычайно лёгким, почти невесомым, как воздушный шарик.

Пятясь, мой двойник спустился с лестницы. Оказавшись на лужайке, он схватил меня за руки и крепко сжал их.

— Отцепись от меня, клещ!

— Нет! — прошептал я. — Я от тебя не отстану! Я хочу домой!

Мы упали на траву. Я задыхался. Было ясно, что минуты моей жизни сочтены.

И тут мы оказались на краю плавательного бассейна.

Мой взгляд упал на гостеприимно отливавшую голубизной воду, на зеркальной поверхности которой запечатлелись наши отражения. Я отчётливо увидел искажённое злобой лицо своего противника.

В тот момент, когда мы встретились впервые, лицо моего двойника выглядело точно так же.

— Проваливай, — крикнул мальчишка. — Исчезни навсегда, Росс!

У меня больше не было сил. Мой двойник с лёгкостью сбросил со своих плеч мои руки и толкнул меня прямо в бассейн. Но в последний момент я изловчился и, ухватив его за рукав, потащил за собой.

Мы с головой погрузились в прохладную воду. Глубже… ещё глубже…

Пронизанная миллионами отблесков раздробившихся солнечных лучей вода сверкала всеми цветами радуги и казалась совершенно нереальной.

Мы смотрели друг на друга — лицом к лицу, как в тот вечер… Как две одинаковые рыбы на дне аквариума, наполненного чистой, прозрачной водой.

Но на этот раз мои губы сложились для того, чтобы произнести одно–единственное слово: «Убирайся!»

И как только я произнёс его, вода начала темнеть. Как будто кто–то накрыл бассейн тёмным брезентом.

Словно растворившись в потемневшей воде, мой двойник исчез.

Меня окружал непроглядный мрак. Я плыл в полной темноте. Всё моё тело пульсировало, будто через него пропускали электрический ток.

Меня охватила паника. Грудь раскалывалась от непомерного давления.

Всё кончено. Я потерпел неудачу. Вся моя жизнь пошла насмарку, и сейчас я исчезну в этой непроглядной тьме.

Исчезну навсегда.

Я задыхался.

Со всех сторон меня окружала темнота…

Открыв глаза, я почувствовал, как по моему лицу стекает вода.

Где я нахожусь? Неужели всё ещё под водой?

Кругом хоть глаз коли.

Я закашлялся, протёр глаза и вдруг… увидел перед собой Синди и Шарму. На их лицах запечатлелась тревога. По бледным щёкам Шармы стекали слёзы.

— Ой! Он открыл глаза!

От этого крика у меня зазвенело в ушах. Показалось, что откуда–то издалека донёсся голос Макса.

Надо мной склонилась Синди.

— Кажется, ты в порядке, Росс, — сказала она.

— Вернее, будешь в порядке, — уточнила Шарма.