Лучшие практики против диабета - Павел Евдокименко

Я согласился. Халява кому не нравится, скажите, пожалуйста?!

Это сладкое слово «ха-ля-ва».

Поехал. И оказался в санатории для детей-инвалидов, сирот дошкольного возраста, страдающих сахарным диабетом.

В первый день у меня был тако-о-й шок!.. Какое там море?!! Какие девочки?!! Какая кустотерапия?!!

Я начал интересоваться, для какой цели мы приехали? Зачем здесь понадобились психологи?

Оказалось, на одном берегу расположены три одинаковых санатория.

Все лекарства они получают из одного аптечного управления, продукты питания берут с одного продовольственного склада. Воздух, море – все одно и то же!

Почему только в одном из трех происходит выздоровление детей от диабета, а в двух других нет?

Вот из-за этого туда неоднократно направлялись комиссия за комиссией, которые все проверили, но ничего не установили и в конечном итоге сказали: «Только психологи могут найти причины выздоровления детей в этом санатории».

И я, случайно оказавшись на халяву среди психологов, обрек свою голову на страдания.

Московские психологи две недели поработали, отписку сделали, отдохнули, уехали. А я там застрял на три месяца, потому что мне надо было до_ копаться до истины.

Кроме всего прочего, получилось так, что на моих ушах, на моей шее повисли дети четырех-пяти лет, считая, что папочка приехал. Может быть, именно поэтому позднее я усыновил троих детей.

Мне надо было найти настоящие причины выздоровления детей. Нашел. Благодаря этому Вы тоже будете выздоравливать.

Примерно через месяц-полтора наблюдений я начал замечать, что игры этих детей чем-то отличаются от других.

Именно в детском восприятии, именно в детской искренности, именно в детском воображении кроется секрет.

Так каким же путем они выздоравливают? Как срабатывает детское воображение? Прежде чем узнать это, мы должны знать, как относятся к болезни дети?

И как же?

Да никак!

Они просто через короткое время, дней через десять, привыкают к болезни как к своим штанишкам. У них ко всему происходит адаптация.

Единственное, к чему дети не могут привыкнуть, к чему у них есть постоянная тяга от природы, – это инстинктивная потребность в родительской любви и защите. Мать-природа так устроила, что ребенок должен быть около взрослых.

Внимание, ключ!

Какая особенность есть у детей? Они всегда вечно голодные во внимании, ласке, любви, особенно маленькие дети. Сколько Вы ребенка ни ласкайте, ему все равно мало. Через две минуты опять голодный около тебя стоит.

А представьте ситуацию. Отец пришел домой, телик подключил, ребенок подходит:

– Ну что? Как дела? Как день прошел? Иди сюда, поцелуй папочку. Чмок! А теперь иди к мамочке, иди, не мешай папочке. Иди к бабушке!

Всё. Ребенок не получил того, в чем испытывал колоссальную потребность.

А мамаша тут же подзатыльник:

– Не лезь в горячую духовку, обожжешься.

А бабушка, вместо того чтобы приласкать, сидит и воспитывает:

– Хорошие девочки вот такими должны быть. Хорошие мальчики так себя не ведут.

И вдруг, когда ребенок заболевает, происходит чудо. Отец забыл о своем телевизоре, на задних лапках прыгает, готов выполнить любое желание.

Мамочка, которая не дает в горячую духовку голову пихать и шлепает всякий раз по попочке, кружится, ухаживает, переживает.

Бабушка сказки читает, песенки поет. И дедушка откуда-то появился пыхтя. Все над головой.

Происходит запись: утоление голода и жажды любви связано с болезнью!

Я спрашивал у малышей:

– Моя милая, скажи, пожалуйста, когда ты очень хочешь, чтобы тебя погладили по головушке или что-то хорошее сказали, что ты делаешь?

Двое из троих отвечали:

– Говорю, что голова болит или животик болит.

Получается, что ребенок как бы притворяется.

Вы согласны? Но…

Ребенок не может притворяться, потому что его мысли моментально материализуются в теле, и они начинают болеть по-настоящему.

Те дети, которые находятся с родителями, оказывается, болезнь воспринимают как источник ласки, заботы, внимания, любви. А у детей-сирот тоже огромная генетическая тяга к ласке, природная потребность быть под защитой.

Эти малыши подходят к работникам санатория, воспитателям, врачам и спрашивают:

– А почему у нее есть родители, а у меня нет?

Воспитатели же не могут сказать: «У тебя родителей вообще нет», – и отвечают:

– У тебя тоже есть.

– А где мои родители?

– А почему тогда они не приходят, не забирают меня?

– А когда моя бабушка приедет? Когда дедушка?

Им говорят:

– Ты сейчас болеешь. Вот когда выздоровеешь, они придут и заберут тебя.

Работающие там, оказывается, сами не знали, что их обман сработает на выздоровление! Они-то знали, что болезнь неизлечима.

И дети, чтобы удовлетворить свое ненасытное желание быть нужными, любимыми, интуитивно начинают искать пути.

И оказалось, что этот великий внутренний зов способен уничтожить любую страшную болезнь.

Двух-трехлетний ребенок начинает интересоваться:

– А что такое болезнь? А что такое выздоравливать?

Ему объясняют:

– У тебя в крови много сахара, понимаешь? Ты сахар не ешь!

Малыши начинают очень быстро вникать, что от источника любви, защиты, покоя его отделяет какой-то Бармалей, который называется болезнью.

Я подружился там с цыпленком, трехлетней девочкой, и спросил у нее:

– Вот скажи, пожалуйста, что означает твоя болезнь?

Она объяснила:

– У меня внутри много-много кусочков сахара друг за другом ходят. Вот из-за этого мои родители ко мне не приезжают.

– А когда ты очень тоскуешь по родителям, что ты делаешь, чтобы они скорее пришли?

Она, держа в своем кулачке мой мизинец, привела меня во двор.

А там стоят штук семьдесят разноцветных пластмассовых ванночек. Утром работник санатория заполняет их из шланга морской водой.

Вода под солнцем нагревается, и к обеду детей в этот лягушатник запускают. Они там барахтаются.

Девочка залезла в ванночку и начала там плескаться, приговаривая какие-то слова. С трудом понял. Она, оказывается, бесконечно говорила: «Я сахар, я сахар, я сахар».

Я спрашиваю:

– А зачем ты говоришь «я сахар»?