Порочные привычки мужа - Джейн Фэйзер

Они проехали через несколько крохотных деревушек, где в окнах домов уже загорался свет. Один раз дорогу им перегородило стадо коров, которых гнали на вечернюю дойку, и Гревиллу пришлось потянуть вожжи и остановить клячу.

— Есть хотите? — Вопрос, нарушивший это странное дружеское молчание, заставил Аурелию вздрогнуть.

Она немного подумала.

— Знаете, я просто умираю с голоду. Мы ничего не ели с самого завтрака!

— Верно. Но если вы заглянете под скамейку, то обнаружите там корзинку. Я попросил хозяина гостиницы собрать нам какую-нибудь еду на случай, если мы задержимся в пути.

Человек действия, который всегда думает наперед. Аурелия сунула руку под сиденье, вытащила небольшую корзинку с крышкой, поставила ее себе на колени и открыла.

— Пирожки со свининой! — объявила она с удовольствием. — И яблоки.

— Как вы думаете, это подойдет? — Гревилл посмотрел на нее все с той же улыбкой, и Аурелия опять ощутила туже легкую дрожь возбуждения, не имеющую ничего общего с сидением на скамейке двуколки где-то в деревне посреди моря мычащих коров.

Вместо ответа она протянула Гревиллу пирожок, откусила большой кусок от другого и заявила:

— Да. Это подойдет просто отлично.

— Во всяком случае, мы не умрем с голоду, пока доберемся до Хэдли. Мэри будет ждать нас с ужином, но я полагаю, что сначала вам захочется смыть с себя дорожную пыль.

— Вы всегда так внимательно относитесь к потребностям своих партнеров? — с полным ртом спросила Аурелия.

— Когда есть возможность… но это не всегда необходимо. — Он снова одарил ее сверкающей улыбкой. — У меня не так часто бывают партнеры.

— То есть вы так внимательны из-за того, что я женщина?

— А почему бы нет?

— Действительно, почему нет. Не такая уж я гордая, чтобы не ценить этого.

— Вот и хорошо.

Аурелия, погрузившись в молчание, ела пирожок и грызла яблоко, позволив телу свободно раскачиваться в такт движению двуколки по неровной дороге и впав своего рода транс.

— Наконец-то прибыли. — Гревилл показал ей кнутом на несколько огоньков впереди. — Путешествие закончено.

Гревилл завернул в небольшой дворик позади крытого тростником фермерского дома. Из приоткрытой двери струился свет.

— А, вот и вы, сэр Гревилл… Мадам, вы, наверное, замерзли до смерти. Идемте скорее сюда, к огню. — Коренастая женщина в фартуке в цветочек торопливо вышла из открытой двери и поспешила к ним через двор. Она присела в реверансе и сильно покраснела, когда Гревилл взял ее за руку и поцеловал в обветренную щеку.

— Не нужно никаких церемоний, Мэри, — тепло произнес он. — Аурелия, это мистрис Мэри Машем, и она знает меня буквально с пеленок. Мэри, это леди Фарнем.

Аурелия шагнула вперед, протянув руку:

— Рада познакомиться, мистрис Машем. Должна признаться, что это был долгий и тяжелый день.

— Ага, я так и подумала, мэм. Заходите же скорее, к вскоре все снова наладится. — Мистрис Машем поспешно вошла в большую кухню, выложенную каменными плитами, главное место в которой занимал длинный и массивный деревянный стол, откуда исходили соблазнительнейшие ароматы.

За столом сидел мужчина, такой же коренастый, как мистрис Машем. Перед ним стояла высокая кружка, а сам он строгал кусок деревяшки — его крупные руки с короткими пальцами обращались с небольшим ножиком с невероятной ловкостью. Он поднял голову, когда прибывшие вошли в кухню, кивнул, молча их, приветствуя, и снова занялся своим делом.

— Это мой муж Берт, — объявила мистрис Машем. — Он не больно-то разговорчив, но человек хороший.

Берт никак не отреагировал на этот панегирик. Аурелия тоже не очень понимала, что она должна сказать, поэтому глянула на Гревилла. Тот просто произнес:

— Добрый вечер, Берт.

— Добрый, сэр. — Берт даже головы не поднял своей деревяшки.

Видимо, этого было вполне достаточно. Аурелия мельком подумала, что хозяйку должно удивить странное одеяние гостей, но Мэри, похоже, не заметила ничего необычного. Она переливала ароматное содержимое кастрюльки в оловянную кружку.

— Ну вот. Добрая капелька поссета вас хорошенько подкрепит.

С вздохом облегчения Аурелия сбросила старый плащ и взяла кружку, которую протянула ей Мэри.

— Спасибо, мистрис Машем. — Аурелия благодарно уткнулась носом в кружку, где исходило паром подогретое вино с молоком и пряностями.

— Эй, я просто Мэри, — непринужденно сказала женщина. — Никто в округе не называет меня по-другому… А вы, мастер Гревилл, тоже выпьете поссету или лучше кружечку крепкого Бертова эля?

Аурелия подавила улыбку. «Сэр» очень быстро сменился «мастером» — так она называла Гревилла в детстве. Похоже, он этого даже не заметил, только сказал, что предпочтет крепкий эль Берта.

Берт тяжело встал из-за стола, исчез в кладовой, но быстро появился оттуда с высокой кружкой, над которой дрожала шапка пены.

— Вот, — объявил он и вернулся на свое место. Гревилл, поблагодарив, сел верхом на скамью, словно чувствовал себя в этой кухне как дома, и поднес кружку к губам.

— Пойдемте со мной, моя дорогая, все уже готово, — произнесла Мэри, поворачиваясь к Аурелии.

Они поднялись вверх по узкой лестнице, начинавшейся в углу маленького, выложенного каменными плитами холла. Вся мебель блестела от пчелиного воска, воздух был напоен ароматом лаванды. Похоже, мистрис Машем вела хозяйство безупречно.

— Вот и пришли, моя дорогая. — Добравшись до верха, Мэри широко распахнула дверь, и Аурелия вошла в квадратную комнату, освещенную масляными лампами и пылавшим и камине огнем. Краски на ситцевых занавесках потускнели от частых стирок, однако сами занавески были накрахмалены до хруста и тщательно выглажены.

— Вот, смотрите — горячая вода в кувшине. — Мэри показала на умывальник с мраморной плитой. — А пока вы ужинаете, я положу вам в постель грелку, и будет вам хорошо и уютно.

— О да, — сердечно отозвалась Аурелия, с вожделением глядя на кровать с пологом. Груда подушек на ней была посыпана лавандой. Тяжелый день определенно заканчивался в раю.

Мэри поставила саквояж Аурелии на комод рядом с кроватью.

— Может, вам чего постирать нужно, дорогая? У меня завтра как раз стирка, так я все быстренько сделаю.

— О нет, спасибо, — ответила Аурелия. — Все лежит в саквояже… кроме того, что на мне. — Она пренебрежительно провела рукой по юбке. — Это, конечно, испачкано в дороге.

— Вот и не убирайте, а я завтра постираю и поглажу, — сказала Мэри, направляясь к двери. Она еще раз окинула комнату взглядом и одобрительно кивнула. — Чувствуйте себя как дома, моя дорогая. Ужин я накрою в гостиной.