Девушка с обочины - Лидия Беттакки

Я рассказала Наталье о знакомстве с Этторе и о конфликте с его сестрой. Подруга, ни разу не перебив, выслушала меня.

– Эх, Люда, это итальянская дискриминация. Но я тебе настоятельно советую выждать время, и больше чем уверена, Этторе будет на твоей стороне. Он любит тебя и это очевидно. Даже не сомневайся, подруга.

– Я его тоже очень люблю, Наташа. Он так много сделал для меня и моей матери. Я кстати только из России приехала.

– И как съездила?

– Отлично. Буду надеяться, что мать с алкоголем завя– жет раз и навсегда.

– Да, я помню ты рассказывала, что она пьёт.

Я рассказала Наталье о своей поездке и о том, что произошло с Этторе за время моего отсутствия.

– Кошмар-то какой! И чего этим югославам понадобилось от Этторе? Он чем помешал им?

– В том-то и дело, что всё очень странно.

– Может дело вовсе и не в них?

– Кто его знает? Я вот думаю о другом, как теперь мне с Этторе воссоединиться. Эта мегера Эльза не пускает к нему.

– Ласточка, перемелется – мука будет. Вот увидишь. Джузика сыновья меня тоже не сразу восприняли. Да и до сих пор, наверное, не любят. Это очевидно. Мы здесь вообще, словно инородное тело для многих итальянских семей.

– Это точно, – вздохнула я. – Хотя обидно. Что мы им плохого сделали? Ну и пусть нам пришлось заниматься проституцией. Но ведь по-другому и не получилось бы попасть в Европу. Или мы от хорошей жизни пошли на этот шаг?

– Так-то оно так, Люся. Но им этого не понять. Сытый голодного не понимает, истина стара, как мир.

В этот момент запиликал мой мобильный. “Мама” высветилось на дисплее.

– Алло, – ответила я.

– Доченька, приветик. Это мама. Ты как долетела? – услышала я слегка взволнованный мамин голос.

– Мамуля, привет. Да всё у меня хорошо. А ты как?

– Да я нормально, но с бабушкой проблемы, – взволнованно произнесла мама.

– А что случилось?

– Да приболела гриппом. Плохо ей, возраст даёт о себе знать.

– Вот незадача. Мама, вы что сговорились там? Сначала ты, теперь бабушка.

– Доча, то был несчастный случай. А бабушка приболела. И я думаю ей недолго осталось.

– Мамуля, но ведь я только была дома.

– Людочка, я не настаиваю на том, чтобы ты приезжала. Я делюсь с тобой событиями. Ладно, не могу долго говорить, буду прекращать разговор, а то дорого будет стоить.

– Хорошо, мамуля. Я буду на связи. Я отсоединилась и прикусила губу.

– Вот блин, беда не приходит одна.

– Что случилось? – поинтересовалась Люда.

– Бабуля заболела. Только виделись ведь. И она такая бодренькая была, так мне радовалась.

– Это возраст, Люся. Никуда не денешься.

Мы ещё немного поболтали с Наташей, она напоила меня вкусным кофе с пирожными и я решила уехать в своём направлении.

– Может останешься? – спросила подруга.

– Нет, дорогуша. Переночую сегодня в отеле, а завтра отправлюсь к Веронике Николаевне. А там что-нибудь придумаю.

Я распрощалась с Наташей и отбыла на вокзал.

***

Проснувшись утром в гостинице, я толком не могла сообразить, где нахожусь. Солнышко ласково защекотало меня по лицу, и я потянулась. Взяв с тумбочки мобильник, я отыскала телефонный номер Вероники.

– Пронто, – спустя несколько гудков ответил мне знакомый голос.

– Вероника Николаевна, здравствуйте! Это Людмила.

– Людочка, здравствуй! С приездом! – проворковала женщина.

– Спасибо, вчера приехала и первым делом звоню вам. Когда мне приступить к работе?

В трубке повисло молчание.

– Людмила, ты меня прости, но тебе на работу больше выходить не нужно.

Я почувствовала, как меня пробирает нервная дрожь.

– То-есть как это? – переспросила я.

– Приехала моя племянница, дочь моего брата. Это произошло так неожиданно. У девушки с детства проб– лемы со слухом, она носит слуховой аппарат и я не могла не посочувствовать бедняге. Надеюсь ты поймёшь меня.

– Да, разумеется. Простите за беспокойство, Вероника Николаевна.

– Не обижайся. Войди в моё положение и пойми.

– Конечно, не волнуйтесь, до свидания.

Да, беда не ходит одна. И куда мне теперь податься – домой нельзя, Этторе в коме, выдра-сестрица не пускает к нему. Да и дома Эльза покоя не даст.

Ничего не остаётся как вернуться домой. Во всяком случае пересижу там этот период, а там будет видно. Недолго думая, я собрала нехитрый багаж и направилась в аэропорт.

***

Я сидела у бабушкиной кровати и гладила её по мягкой старенькой ладошке. Её потухшие глаза смотрели на меня и по её щеке текли слезы.

– Бабушка, что случилось? Почему ты плачешь? – я вытерла бабушкины слёзы носовым платком. – Я рядом.

– Людочка, я знаю, что умираю. Но прежде чем это произойдет, я должна тебе сказать очень важную вещь. Отпустить этот грех с души, и мне станет легче.

– Бабуля, о чём ты говоришь? – недоумевала я. – Какой ещё грех?

– Слушай меня внимательно, Людочка, и не перебивай. Только дай воды, пожалуйста, а то во рту пересохло.

Я поднесла бабуле кружку с водой, приподняла её на подушке и дала напиться.

– О, так будет получше. Дело было так. Твоя мама, когда закончила торговый техникум, на практике в магазине продтоваров познакомилась с твоим папой – грузчиком. Они начали встречаться и мама влюбилась в него. Тот любил крепко выпить с друзьями и мать игнорировал. А она сохла по нём и всё прощала.

В один день она призналась, что беременна. Я была против, но перечить не стала. Сыграли скромную свадьбу и стали молодожёны жить у нас. Вскоре твой папа загулял и запил с друзьями, а мать была почти на девятом месяце. Мы очень нуждались. Я тогда уже начала болеть, Светиных декретных хватало на молоко и хлеб. Твой отец заработанные деньги пропивал с дружками. Я переживала за дочь, как ей детёночка кормить и воспитывать. Когда начались схватки, я вызвала скорую помощь и мы поехали в роддом. Когда же из родильного зала вышла акушерка, она поздравила меня с рождением двух прекрасных внучек, и что родильница пока находится без сознания под наркозом, поскольку пришлось сделать кесарево сечение. Вместо