Бойцовская порода - Лев Пучков

— И это… Единовременно ты мне жертвуешь… ну, допустим… три штуки баксов. Единовременно! Потом никогда не буду приставать — слово даю.

— У меня нет такой суммы, — кривится в плаксивой гримасе Альберт — это что же теперь, три месяца жить на офисную зарплату?!

— Хорошо — сколько есть, — напористо наседает Леха, не желая упускать стратегическую инициативу. — Сколько?

— Пятьсот есть, — опрометчиво сообщает Альберт — это как раз та сумма, которую он постоянно имеет при себе на случай возникновения непредвиденных обстоятельств. — Больше нету…

— Ладно — пятьсот так пятьсот, — слегка огорчившись, соглашается Леха. — Можешь рассчитывать на мое молчание. На, — он протягивает Альберту лист бумаги. — Думаешь, я за тобой следил специально? Очень надо! Тебе срочный факс из Белогорска — вот и искал…

Протерев стену и стойку стеллажа салфеткой, Альберт облегченно вздыхает. Фу ты, черт, — кажется, пронесло! Леха, конечно, гад, но если дал слово — сдержит обязательно. Проверено неоднократно.

— Ты извини, что в такой момент я — вот так, — заме

Чает Леха, ожидая, когда Альберт ознакомится с факсом. — Но сам понимаешь — ситуацию упустишь, потом уже не наверстаешь…

Да, кстати — факс! Факс, из-за которого, собственно, все и случилось. Альберт недовольно морщится и читает сообщение, поданное одним предложением без знаков пунктуации: такое впечатление, что его собственноручно набирал сильно спешащий большой человек, не привыкший обращаться с оргтехникой:

«…бросай все на хер немедленно прилетай мать в тяжелом состоянии Войтов…»

— …это, простите на добром слове, дерьмо в шоколаде. Сверху красиво и гладко, а как укусишь — сразу ясно, что почем. Оно стоит того, чтобы с ним поступить примерно вот так, — наставление «Курс стрельб» два раза вошло с глухим стуком в контакт с обтянутой «Лесом»[12]задницей Умника и порхнуло в угол тира, жалобно шелестнув на лету страничками:

— Почему мы с ним так поступили, мосье Татариков?

— Написано не правильно! — четко выпалил здоровенный парниша с чрезвычайно веснушчатым и вообще разбойным ликом — правофланговый в двухшереножном строю, состоящем из двадцати одного курсанта. — После перестройки печатали, опечаток кучу напечатали!

— Гы-гы-гы… — оживленно отреагировал строй. Любят они это дело — ха-ха поймать на ровной месте. Молодые, здоровые, позади у подавляющего большинства — суровая армейская служба, впереди — вся жизнь, каждый курсант по окончании этого престижного учебного заведения получит высокооплачиваемую и внешне вроде бы нетрудную работу. А еще они Умника любят. По общему мнению курсантов, Умник — лучший препод «Абордажа». Сегодня он самостоятельно проводит практические стрельбы, без начальника кафедры, тот куда-то отлучился по «служебной необходимости». Самостоятельное занятие у Умника — это всегда событие. Будут разнообразные подвохи, подвывихи и неожиданные «вводные» на грани фола.

— По порядку номеров — рассчитайсь! По пятеркам — становись! Первая, на огневой рубеж — шагом марш!

В этом павильоне тира пять направлений: пять позиций на огневом рубеже, отделенных друг от друга бетонными перемычками. Курсанты получили оружие и боеприпасы перед началом занятий, упрятали пистолеты в оперативные кобуры и всю пару огневой подготовки перемещаются с важным видом, ощущая под мышкой приятную тяжесть смертоносного металла. Это первое и далеко не единственное расхождение с курсом стрельб. В соответствии с наставлением, оружие должно находиться под охраной на учебных местах, поскольку ни за кем из курсантов оно не закреплено, а боеприпасы должны выдаваться под роспись непосредственно перед началом учебных стрельб, в пункте боепитания, оборудованном на месте тренировки. То есть имеется вполне определенный риск, что кто-то из нерадивых обучающихся может побаловать с оружием и что-нибудь себе прострелить или, паче чаяния, ранить кого-нибудь из однокашников. Но руководство «Абордажа» на этот риск идет сознательно. Люди должны привыкать к присутствию оружия — большинству из курсантов вскоре придется в буквальном смысле жить с ним, оно станет как бы новой частью тела секьюрити. Кроме того, в «Абордаже» — железная дисциплина, и кого попало сюда не берут. Здесь лучшие из лучших, оставшиеся в курсантских рядах в результате жесткого отбора…

— Вы, мосье Татариков, не совсем правы. — Умник не торопится давать команду на выполнение упражнения — он неспешно разгуливает в промежутке между застывшей в ячейках пятеркой и ожидающими своей очереди курсачами и, как всегда, простенько философствует вместо того, чтобы читать инструктаж по МБ.

Директор, намеревавшийся войти в павильон под предлогом обычного обхода учебных мест, замер у приоткрытой двери и, обернувшись к следовавшему за ним замначальнику кафедры огневой подготовки, приложил палец к губам.

— …»Курс» написан без ошибок — поверьте мне на слово, я его вдоль и поперек прочел, — продолжает Умник. — Его составляли академики, очень неглупые люди. Но!

Указательный палец вверх, пауза. Пятерка в отсеках начинает нервно пощупывать кобуры и коситься в «поле» — Умник известен как любитель сюрпризов.

— Расслабьтесь, господа, — Умник машет рукой — не стоит беспокоиться, ребята, вы слушайте пока, слушайте. — Курс составляли нормальные товарищи в нормальные времена. Если мне память не изменяет, в те нормальные времена деловых людей повзводно не отстреливали. Как у меня с памятью, мосье Шевчук?

— Нормально, Василь Николаич, — покладисто поддакивает из середины строя курсовой «авторитет» — бывший отличник ППС[13], уволившийся из органов по собственному желанию ввиду мизерной зарплаты и скотского отношения начальства. — Тогда любой «огнестрел» по «бытовухе» был событием, а про «заказы» вообще никто не слыхал. Вы к сути, Василь Николаич, к сути — мы про времена в курсе!

— К сути, — соглашается Умник. — К сути… Изложите нам, мосье Шевчук, порядок изготовки к стрельбе, принятие положения «для стрельбы стоя» и производство выстрела. В соответствии с «Курсом стрельб» и НСД[14].

— Ой, Василь Николаич, — это ж долго! — морщится понятливый Шевчук. — И так все ясно! Может, не надо?

— Надо, Петя, надо! — скорбно вздыхает Умник. — Это нам с тобой ясно. А господам необходимо объяснить в картинках. Мы слушаем!

— «По команде „Заряжай“ стреляющий должен… — как по писаному тараторит Шевчук, от скуки прикрыв глаза, — …вынуть пистолет из кобуры, извлечь магазин из основания рукоятки, уложить пистолет в кобуру. Снарядить магазин патронами, для чего, удерживая магазин в левой руке…»

— Ну, пусть будет «в боевой обстановке», — решает чуть-чуть сократить изложение Умник. — И сразу — к принятию положения и производству выстрела.