Волков, не ешь дворян! - Владимир Мухин

рот, словно псина, желающая получить косточку. Усмехаюсь, подмигивая придурку. Разворачиваюсь и валю прочь.

Вскоре добираюсь до класса. На сей раз, прихожу куда надо, и там меня встречает сущий дурдом. Кто-то громко слушает музыку на смартфоне. Кто-то орет, как больной.

Одну девчонку с хорошими формами зажимают в углу рослые парни. Она пытается вырваться, но не сильно, так чтоб… реально не вырваться. Ведь ей это все даже нравится, хотя делает вид, что не нравится.

Лошадиное ржание забивается в уши, в глаза бросаются наглые рожи, которые корчат из себя черте что. Эмм, мне точно восемнадцать лет, и я учусь в выпускном классе? Или это начальная школа не более? Причем в заведении для местных шизоидов.

Что ж, к такому судьба не готовила. Никаких нервов не хватит терпеть эту чёртову дурку и медленно добиваться влияния в классе. Тут надо действовать быстро. Настолько, чтоб я не успел разозлиться и спалить всех живьем к чертовой матери.

Медленно прохожу в кабинет, скрипя от злости зубами. На меня тут же кидаются одноклассники, пытаясь что-то изображать.

Одна страшненькая деваха предлагает поцеловаться. Причем, явно с ядовитым сарказмом, который легко выкупаю. Длинный поц называет меня братаном и смеется. Так обычно общаются с жалкими слабаками.

— Э, Волчик, Волчик! Хочешь ее? Ааа? Давай аха-ха, мы подержим! Трахни ее прямо здесь! Ну, давай, что стоишь? — вопят придурки, которые пристают к девушке.

— Дебилы, я с ним ни за что! Отвалите! — развратно отвечает она, и лишь сильней улыбается.

Что ж, все понятно. Примерно так себе это и представлял. Ладно, даю недоумкам немного времени. А когда они утихают, приступаю к активным действиям.

Глава 10

Можно подумать, что я создам мощнейший темный заряд и взорву его среди одноклассников, чтоб стены храма знаний получили роспись из их грязной крови. Но нет, я прекрасно отдаю себе отчёт. Хотя делать это довольно сложно.

Под град воплей и насмешек вальяжно иду к первой парте. Беру чей-то пенал с письменным принадлежностями и начинаю трясти им, как маракасом. Получается весьма громко, противно и, чего уж там говорить, неожиданно.

Все вздрагивают и замолкают, не ожидая такой реакции. Я демонстративно кашляю и беру слово, начиная говорить речь, будто на высокой трибуне.

— Уважаемые малолетние дауны, дебилы и недоумки! — громко провозглашаю всем.

— Эээ, Волков, ты охренел??? — орет дамочка, которую только что жёстко лапали.

— А, извините. Еще даунихи, дебилихи, ну и сами дальше феменитивы подставьте, — продолжаю как ни в чем не бывало. — Так вот, вы привыкли, что я много лет вел себя слишком тихо, не понимал шуток и был достаточно слабым, не так ли?

— Да ты вообще полный лох! Аха-ха! — доносится с задней парты.

— Вот! Именно, верное слово. Но только БЫЛ лохом. В смысле до этого дня, — продолжаю свое вещание.

— А теперь-то чего? — осторожно спрашивает жирная девка, что-то тихонько жуя.

— Теперь? Ммм, хороший вопрос. Теперь я решил изменить свое поведение и занять иную нишу в вашем почтеннейшем коллективе.

На меня уставились больше десятка вопросительных взглядов. Школьники обалдели и замерли в ступоре от такого странного заявления. Я выдержал театральную паузу, после чего произнес:

— Вас терзают вопросы, не так ли? Но ответы довольно просты. Теперь я буду императором класса. Главным выскочкой, заводилой, альфачом или как тут принято говорить. Вы будете меня слушать, идти за советом, улыбаться при встрече, отвешивать комплименты. Ах да, но нянчиться с вами не собираюсь. То есть вы будете жить своей жизнью, как и всегда. Но если я скажу что-то сделать или напротив не делать, то вы тут же броситесь исполнять. Вот и все. Звучит, наверное, странно? Но словами это не объяснить. Давайте просто перейдем к делу. Вы начнете мне подчиняться, а я буду вами повелевать. И дня за три думаю все станет…

Не успеваю закончить, как аудитория взрывается громким смехом. Таким, что кажется стены сейчас разойдутся, и потолок долбанется на наши головы. В мой адрес летят, издевки, насмешки и оскорбления.

— Аха-ха, не могу! Волкова реально накрыло, вот шизик! — верещит кто-то.

— Слышь, чертило! За такой базар и огрести можно!!!

— Тебе не жить, короче… вот индеец, я не могу.

Рассматриваю стаю приматов, не зная с чего начать. Вдруг среди множества голосов слышится самый противный, гнусавый девичий голос.

— Эй, дебил недоделанный! Пенал мой отдал, пока голову тебе не сломала! — орет очкастая девушка с первой парты.

Она вся худая, плоская, сутулая и похожа на чертову жабу. Фу, меня аж слегка передергивает. Но пенал, действительно, вернуть надо. Не присваивать же чужое добро, в самом деле?

— Да, конечно, прости. Вот, возьми пожалуйста. Отдаю, — мямлю голосом прежнего Димы.

Сам замахиваюсь как следует и бросаю вещицу в школьницу. Попадаю ей прямо в рожу и разбиваю одно стекло на очках.

Та громко визжит, теряя очки, хватается за глаз и подрывается с места. После чего, пулей покидает класс в диком ужасе.

— Не печалься о глазах дорогая! У тебя их все равно два! — успевая бросить ей в след.

Класс погружается в гробовую тишину. Веселые насмешки окончательно переходят в угрозы. На меня надвигается троица агрессивных ублюдков. Причем один из них — девушка, подруга очкастой жабы.

Ну что ж, пожалуй, следует приступить. Смыкаю пальцы обеих руку, тянусь, делая «Хрусть» суставами, зеваю, слегка разминаю шею. И… понеслась!

* * *

Теперь представьте, что за кадром играет что-то медленное, неторопливое, романтичное. Что-то вроде Эдит Пиаф — Рья-до-рья. Некий городской шансон, под который приятно гулять по широким улицам города, омытым свеженьким летним дождиком.

Так вот, за кадром играет это. А в кадре примерно следующее.

Длинный пацан, получив по яйцам, сгибается и визжит, как койот, которого жёстко кастрируют. Пухлая девчонка спотыкается о него, летит вперед и каким-то хреном протыкает щеку острым карандашом. Обливается кровью, орет.

Конопатый придурок, который бежал со стулом, лишается своего орудия. Стул улетает назад, с грохотом разбивает окно и падает вниз. Сам веснушчатый берсерк отправляется в то же место, совершив отличное десантирование.

На жирного коротышку валится шкаф с бумагами. Бугай подлетает в воздух, приземляется на парту и ломает ее на две части. Мусорное ведро оказывается на башке худого белобрысого пацана.

Тот несется с ним по всему классу, орет как резанный дятел, и бьет в челюсть красотку, которую только что зажимали. За нее вступается кто-то. Начинается жуткое месиво.

Да что там говорить. Прозой это точно не описать. Такую эпичную битву можно передать лишь языком великой поэзии. Итак:

Изведал школьный враг не мало.

За то, что демона достал он,

Люлей огреб толпой.

Сверкали