Миссия Сеннара - Личия Троиси

Глаза пирата загорелись, как два уголька. Волшебник щелкнул пальцами, и к Бенаресу вернулся голос.

- Поклянись мне, что не будешь больше ее обхаживать, - прорычал пират.

- Я никогда этого не делал.

- Клянись, или я не я буду, если при первом удобном случае не задушу тебя собственными руками. Твое волшебство не будет длиться вечно.

- Кто его знает? Давай попробуем? - спровоцировал пирата Сеннар. Волшебство этого типа требовало определенного напряжения сил и не могло действовать долго, но Бенарес конечно же этого не знал.

Действительно, пират, так же как падает созревший фрукт, попался на провокацию.

- Мне нужно твое слово! - вновь зарычал он. Сеннар фыркнул:

- Тебе ни разу не говорили, что ты зануда? Я никогда не пытался соблазнить твою женщину; не буду и впредь этого делать. Ну теперь доволен?

Бенарес бросил взгляд на Айрес, которая смотрела на сцену с ехидной улыбкой.

- Хорошо, сегодня я готов ничего не заметить, но помни, женщина, мое терпение не беспредельно, - пробормотал он.

Айрес подошла к нему, покачивая бедрами, посмотрела долгим взглядом, улыбнулась, нежно коснулась ладонями щек, протянула губы для поцелуя.

Плевок попал Бенаресу в глаз. Айрес повернулась к нему спиной и ушла с высоко поднятой головой.

Волшебство закончилось. Сеннар снял заклятие, и пират бросился в погоню за женщиной, но успел прошипеть:

- С тобой, маг, мы еще не совсем рассчитались.

Письмо было ясным и кратким:

«Лайо, твое поведение до сегодняшнего времени было предосудительным. Ты не только замарал честь собственной семьи недостойным поведением в первом испытательном сражении, но даже бежал с поля боя и стал бродягой. Теперь я узнал, что ты укрылся в каком-то лагере и занялся работой, недостойной твоих способностей и положения.

Я требую, чтобы ты немедленно изменил свое нелепое поведение. Ты рожден для войны и будешь воевать. Идти против моей воли глупо и бесполезно. Итак, я тебе приказываю прибыть ко мне в дом в Земле Воды, где под моим непосредственным наблюдением ты продолжишь обучение на звание Всадника. Если в течение ближайших двадцати дней я не увижу, как ты переступаешь порог дома, я сам приеду и заберу тебя, хочешь ты этого или нет».

Далее следовала высокохудожественная сургучная печать, изображавшая дракона с распахнутой пастью. Над животным висели тонкий серп луны и три звезды - в память о том, что род Лайо вел свое начало от Земли Ночи. Высокопарная подпись темно-красными чернилами гласила:

«Генерал Певар, Орден Всадников Дракона Земли Солнца».

Когда Ниал прочитала это письмо, она почувствовала, как кровь ударила ей в голову.

- Отец не может так обращаться с тобой, - сказала она, еле сдерживая ярость.

Лайо горько улыбнулся:

- Он всегда так со мной обращался.

- И ты ему это до сих пор позволяешь? Ты же уже не ребенок. Ты должен ему сказать, какой ты видишь собственную жизнь. Собственную, твою, ты понял? Если он не согласится, пошел бы он к черту!

Молодой человек не ответил. Он держал пергамент в руке, на глазах были слезы.

Ниал ничего не могла понять. Почему Лайо со всем этим не покончит и не возразит глупейшим указаниям отца?

- Ты что? Думаешь здесь сидеть и ждать, когда папочка возьмет тебя за ушко, как капризного ребенка?

- Не знаю, понятно? Не знаю! - неожиданно закричал Лайо. - Пока что я хочу остаться один, и все, - добавил он шепотом.

Ниал бросилась к Идо.

- Ты должен что-нибудь сделать! Мы должны его спасти! - воскликнула она, покраснев.

Идо нисколько не смутился:

- А я как раз ничего и не собираюсь делать.

Ниал окаменела. После помощи, которую Лайо оказал Идо и ей в последнее время, учитель не мог отступить.

- Ты ведь шутишь, так?

Гном отрицательно покачал головой.

- Может, ты не представляешь себе положения дел? - продолжала Ниал, обозлившись. - В Лайо нет ничего от военного, а этот сумасшедший, его отец, хочет бросить его в эту свалку. Если бы не я, он сразу бы погиб в день первой схватки.

- Это не мое дело, Ниал.

- Но было твоим делом, когда он чистил тебе оружие? Ты что, боишься этого дутого пузыря, его отца?

Идо сжал рукой трубку, и Ниал почувствовала, как он раздражен.

- К твоему сведению, меня не интересуют ни Певар, ни Равен. Я имел дело с подобными типами задолго до того, как ты родилась. Ясно?

Ниал опустила глаза.

- Согласна, - пробормотала она, - но почему ты не хочешь ему помочь?

Идо подавил глубокий вздох:

- Послушай, Ниал, сколько раз еще придется спасать Лайо от него самого или от тех, кто ему угрожает? Ты не дала ему поплатиться шкурой в бою, спасла в лесной лачуге и привела ко мне… Теперь самое время научиться выкручиваться самому. Мужчина должен знать, как выпутаться из беды. Женщина тоже.

- Ты всегда был рядом, когда мне нужна была помощь.

- Однако это ты, а не я решила все изменить. Есть вещи, которые должны делать мы сами.

Ниал помолчала некоторое время.

- Но он не умеет выкручиваться. Это все равно, что отправить ребенка одного в кругосветное путешествие.

Лайо остался один в своей комнате. Он представил себе, как Ниал у Идо старается для него. А он? Что бы он сделал? Он перечитал письмо и не увидел в нем ни лучика надежды. Он хорошо знал собственного отца, человека сурового, солдата до мозга костей, привыкшего к подчинению со стороны других. Если бы отец за ним приехал, единственным выходом из положения было бы столкновение. Может быть, ему снова надо бежать, перейти к герильерам? Всплывший Мир огромен; отцу понадобились бы годы поисков, да и вряд ли он его нашел бы. Ну и что за жизнь его ожидала бы? Вечное бродяжничество, переходы с места на место с постоянной оглядкой.

- А теперь не строй из себя боязливую наседку. Во-первых, это тебе не подходит, во-вторых, Лайо нужно все, кроме этого. Если он действительно хочет стать конюшим, то должен сказать об этом отцу и бороться за собственную независимость. Точка.

- А в чем мои обязанности? Просто сидеть и наблюдать?

- Да, Ниал. Три месяца, когда ты жила вдали от поля сражения, я ждал. Иногда ничего другого не поделаешь.

За короткое время, проведенное на базе, он понял, что его желание стать конюшим не было капризом. Эта работа ему нравилась. Ему не нравилось оружие, но он знал его и умел заботиться об оружии других. Как солдат он вряд ли был бы полезен, но, помогая воинам, смог бы внести свой вклад в дело свержения Тиранно. Он не видел в этом ничего предосудительного. Лайо посмотрел на меч, сопровождавший его все время бродяжничества, а сейчас валявшийся в углу комнаты; внимательно проверил клинок; он был недостаточно отточен и начинал ржаветь. Юноша любовно полировал меч Идо, но ему никогда не нравилось заниматься своим. Теперь же придется взять его в руку.