Охотник. Чужой - Евгений Щепетнов

Савах и Севия молчали, не глядя на Олега, хмурые, потерянные.

– К тому же, донося на меня, вы донесете сами на себя. Если ваш враг узнает, что вы где-то тут засветились, – он за вами придет. И мало вам не покажется!

– Почему ты так с нами поступаешь? – мрачно спросила Севия. – Разве мы не пошли на все условия?! Я даже себя предложила, зная, как вы, мужчины, падки на женскую плоть! И ты на все согласился. А почему теперь так себя ведешь? Почему нарушаешь контракт?

– А потому, что вы воспользовались тем, что я ничего не знаю об этом мире. И решили провернуть хитрую операцию – не только подрядив меня на невероятно опасное и, скорее всего, безнадежное дело, но еще и сделав это практически бесплатно! Да что там бесплатно – это я еще буду вынужден вам заплатить! Мало того – я вас содержу, я оплачиваю военную операцию и потом вам выплачиваю денег с моего – моего! – артефакта! Это что, справедливо? Интересно, кто придумал такое хитрое жульство? Ты, Севия? Или ты, Савах?

– Я! – мрачно сообщил мальчишка, сейчас похожий не на школьника, которым по возрасту он и являлся, а на взрослого человека, карлика с умным острым взглядом и лицом, на котором застыло выражение ярости и отчаяния. – Я придумал! Да, это была хитрая и умная комбинация! И отец ей бы гордился! А Севия была против! Но я наследник! И я принимаю решения! А ты, если дал слово – держи, чего бы это тебе ни стоило! Иначе пожалеешь! Обещаю тебе – жестоко пожалеешь!

Олег полез в мешочек, что висел у него на поясе, порылся в нем, достал оттуда монеты – золотые. Подумал секунду, добавил еще серебра. Еще подумал – еще добавил пару золотых. Схватил мальчишку за руку – тот вздрогнул, вскинул глаза на Олега, но тот лишь молча сунул ему в ладонь все вынутые монеты. Сунул, загнул его пальцы, собирая в кулак, и холодно, бесстрастно, сказал:

– Это ваши деньги за ту работу, что вы сделали за сегодня. Так как работа не доделана до конца, то окончательного расчета не будет. Наш договор расторгается. Можете подать на меня в суд – если хотите. Все. Расходимся. Теперь – сами. Прощайте.

Олег шагнул к таверне, но обернулся и напомнил:

– Попробуете на меня донести – пожалеете. Я вас попросту убью.

И он зашагал к гостинице, чувствуя досаду, злость и некоторое облегчение. Если Олег чего-то в жизни и ненавидел так же, как предательство, так это грубое давление. Разумеется – на себя. Никто не смеет его обманывать! Никто не смеет на него нажимать, использовать его, как какую-то вещь! Хватит!

А еще он был потрясен. Нет, не поведением этой хитроумной парочки. Своим поведением. Как быстро слетает с человека налет цивилизованности, когда он попадает в условия, когда должен выжить, несмотря ни на что. Тут же из-под человеческого облика показывается зверь – безжалостный, кровожадный, подчиняющийся только инстинктам. Не ожидал такого от себя…

Впрочем, и его сегодняшнее поведение объяснимо. Память Семига. Память старого циничного вояки, прошедшего через огонь войны. Пусть Олег и не помнит все, что тому пришлось пережить, но информация сидит в мозгу, и мозг на уровне подсознания принимает решения за носителя. Подсказывает решения. И плевать ему, что личность сменилась. Что сменился «пользователь» этого «компьютера». Файлы остались на месте. Программа работает. И это и плохо, и хорошо… А насколько плохо и хорошо – покажет время.

Не глядя по сторонам, поднялся в свою комнату, скинул с плеч рюкзак, устроив его в дальний угол шкафа и замаскировал ценный груз граберским барахлом. Постоял, подумал, может, сдать его на хранение трактирщику, так безопаснее? Но не пришел ни к какому выводу, решил отложить проблему на потом. Скинул башмаки, скинул куртку, небрежно швырнув их на стул возле кровати, и улегся на спину, блаженно потягиваясь и чувствуя, как накатывает сонная дурнота. Ночь без сна, усталость, переживания, стресс от перемещения в чужое тело – все навалилось как-то сразу, обрушившись, будто бетонная плита. Олег мгновенно уснул.

Ему не снилось совсем ничего. Вообще.

Что его разбудило – так и не понял. Минут десять лежал в полной темноте, прислушиваясь, стараясь понять, где находится. Сознание отказывалось воспринять реальность такой, какая она есть. То, что случилось прошлой ночью и потом днем, казалось небылью, сном, выдумкой. И только когда подтянул к себе ноги и пощупал твердые, словно каменные, мышцы, снова осознал – нет, не вымысел. Не глюк умирающего от таблеток мозга. Не мечты инвалида. Он в другом мире, здоров, силен, и все у него впереди. Новый мир, новые знакомства, новая жизнь.

И начал он эту новую жизнь совсем даже неплохо! Есть еда, есть питье, есть сильное, тренированное тело – спасибо тебе, Сергар Семиг, и прости ты дурака-самоубийцу! Если есть на том свете замена тел – пусть Создатель предоставит тебе самое лучшее тело, что у него имеется для ВИП-клиентов! А он, Олег, попробует сохранить твое!

Прислушался. Снизу доносилась музыка, приглушенная толстым перекрытием здания. Топот ног, взвизги, веселый смех. А еще – даже отсюда чувствовался запах съестного. Острый, пряный запах жарящегося мяса, крепкого бульона, пекущихся румяных пирогов!

Сглотнул слюну. Зачем он зарабатывает деньги, если не может себе позволить вкусно поесть? И денег у него с лихвой! Так почему он еще не там, внизу, где визжат и хохочут? Пора бы пойти в народ! Влиться, так сказать, в народные массы!

Встал, обулся, подумал – не надеть ли куртку, и… не стал надевать. Спуститься вниз – не на улицу идти. В зале точно будет жарко – хотя бы от котлов и жаровен.

Так оно и оказалось. Когда Олег запер свою дверь на ключ и спустился в зал – там было жарко и светло, как на солнцепеке, а вверху, под самыми стропилами, поддерживающими потемневший от копоти потолок, висел сизый дым от всего того, что жарилось и пеклось в огромной трактирной кухне, где в печном аду носилось не меньше десятка поваров и поварят.

Зал был полон, и по контрасту с дневной пустотой выглядело это несколько странно, хотя что странного в битком набитом зале ночного клуба? Да, это заведение напоминало именно ночной клуб. Музыканты на специальной площадке в углу наяривали развеселую музыку, девицы во фривольных платьях, раскрасневшиеся и румяные, таяли в руках «галантных» кавалеров, привыкших больше работать мечом и хлыстом, чем говорить комплименты женщинам. Трактирщик с двумя подручными только и успевал принимать звонкие монеты, которые сдавали расторопные подавальщицы, числом около пяти или шести – но даже пятеро едва успевали обслуживать подзывающих, жаждущих еды и выпивки клиентов.

Олег даже слегка позавидовал хозяину трактира – вот это бизнес! Вот это размах! Если каждый день такое столпотворение клиентов – этот трактирщик давно уже должен быть богат, как самый богатый из аристократов!

Но это, конечно, преувеличение. Что такое аристократ-землевладелец и что такое трактирщик? Земля – это вечно, это навсегда. А трактир… ну что трактир? Его можно сжечь. Народ вдруг уедет из города или перестанет сюда ходить, и тогда все, бизнес накрылся медным тазом – ищи себе другое место для трактира! Олега заметили не сразу – он с минуту стоял, пытаясь найти себе место, чтобы присесть, но зал был забит настолько, что Олег уже хотел развернуться и уйти, чтобы попытаться найти заведение менее популярное и более свободное. Но прежде чем он сделал шаг к двери, к нему подошел трактирщик и, широко улыбаясь, подхватил Олега под руку: