Игра на ее поле - Никола Марш

Если Гектор и усомнился в искренности ее ответа, он этого не показал.

— Шторм хорошо себя вел?

— В основном.

— А его малыш?

— Тайгер отлично повеселился. Искал золото, спускался в шахту и отказывался выходить с колесного парохода.

Глаза Гектора загорелись.

— Возможно, мне придется лично контролировать ваш следующий тур.

Она хмыкнула:

— Мужчины никогда не взрослеют.

— О… ну, Лука проделал отличную работу.

Ну, если Лука и вырос, то часть его, похоже, осталась в прошлом. Она это понимала. Чарли боялась подпустить кого-то близко к себе, и Лука был таким же. После его резкого высказывания об их связи она задумалась, а были ли у него когда-нибудь отношения.

Несмотря на ее отчаянные попытки сохранить невозмутимое выражение лица, Гектор, вероятно, догадывался, что между ними что-то происходит.

— Он правильно поступает, поддерживая свой имидж в СМИ. Он же занимается благотворительностью.

Да, но что он тогда говорил? Что через какое-то время от игры устаешь?

Сперва Чарли приняла Луку за ленивого бездельника, плейбоя, но все ее неправильные представления исчезли, когда он начал рассказывать о себе. Но каково это — постоянно играть? Она видела, какую цену за это платили рок-звезды. Чего же это стоило Луке?

— Я всегда гордился этим мальчиком.

Тогда почему он этого не сказал? Гектор редко рассказывал о своем внуке. Она слышала их разговор по телефону — он был крайне сдержанным.

Была ли в этом вина Луки, который не хотел ни к кому привязываться, даже к собственному деду? В каком-то смысле это должно было ее утешить: значит, дело не в ней.

Неужели детство оставило столько в его душе шрамов? Чарли прекрасно понимала это, ведь ее собственное детство не было приятной прогулкой в парке, но это не делало их отношения проще. Ей нравился мужчина, который знал о чувствах не больше, чем электрогитара.

— Потрясающе, — ответила она.

Чарли чувствовала себя очень неуютно, обсуждая Луку с его дедушкой, но тут Гектор открыл бумажник и протянул ей, удивив ее еще больше.

— Мой внук.

Пораженная тем, что Гектор носит фотографию Луки в бумажнике, она посмотрела на снимок Луки в мантии и шапочке на выпускном вечере в колледже. Юноша натянуто улыбался, в то время как Гектор светился от гордости, обнимая его за плечи. Они были так похожи, что Чарли удивилась, как она не заметила сходства раньше: прямой нос, правильные скулы, квадратный подбородок.

— Когда была сделана фотография?

— Двенадцать лет назад.

Она не понимала, почему он показывает ее сейчас. Как ни странно, ей было обидно. Они друг другу больше, чем начальник и подчиненный, наставник и протеже. Гектор был ей как член семьи, и она жалела, что ничего не узнала о Луке раньше.

Почему? Чтобы он не смог ей понравиться?

К сожалению, она подозревала, что никакие предостережения не уберегли бы ее.

— Ты злишься на меня за то, что я никогда не говорил с тобой о Луке?

Она открыла рот, чтобы возразить, но не смогла. Гектор был для нее как отец, которого она никогда не знала, и она не могла ему лгать.

— Немного.

Гектор с грустью посмотрел на фотографию в бумажнике, и от его взгляда в ее горле встал ком.

— Потому что почти не о чем рассказывать. Мы неблизки.

— Думаю, не из-за отсутствия попыток с вашей стороны, — пробормотала она, неожиданно разозлившись на эмоционально закрытого человека, к которому она привязалась больше, чем должна была.

Гектор захлопнул бумажник и убрал его в карман:

— Слишком мало… слишком поздно.

Что он хотел этим сказать? Лука рассказывал ей, что Гектор признал его сразу, как только узнал о его существовании. Он заплатил за его образование; судя по фотографии, он пришел на его выпускной вечер, а сейчас позвонил ему с просьбой помочь.

Чарли хотела спросить, что он имел в виду, но одного взгляда на его лицо хватило, чтобы она передумала.

— Я хотел, чтобы мы стали ближе, но не знал, как это сделать, — проговорил Гектор так тихо, что она едва его услышала.

Это так похоже на Луку: помнить о человеке, который дал ему старт в жизни, но не хотеть с ним сближаться.

— Я бы хотел, чтобы все было иначе.

Она проглотила комок в горле и спросила:

— Вы говорили ему это?

Гектор потер лоб:

— Нет. Мы оба ничего не смыслим в психологии и всегда говорим только о работе. Рэд возмутительно обращался с мальчиком, и я хотел компенсировать ему это. Но…

Она знала, что он собирается сказать. «Но было слишком поздно». Лука уже выстроил свои барьеры и научился никому не доверять.

Ее сердце болело за того впечатлительного мальчика, которым был Лука. Мальчика, который наблюдал за тем, как его мать портит свою жизнь из-за человека, который ее не любил, мальчика, чей отец много лет отталкивал его, мальчика, который был слишком испуган, слишком травмирован, чтобы доверять своему деду.

— Лука любит вас. Иначе его бы здесь не было.

Его лицо смягчилось, когда он погладил ее по руке.

— Я надеюсь на это. Нельзя винить старика в том, что он стал слишком сентиментальным и хочет, чтобы у него была семья.

Чарли хотела сказать что-то банальное. Она хотела сказать, что Лука любит его и, помогая деду в трудной ситуации, он, возможно, приоткрывает дверь к более теплым отношениям.

Но Чарли промолчала. Она надеялась, что это так, но как хорошо она знала Луку? Она думала, что начинает узнавать его, пока он не выстроил эту невидимую стену, стену, которую она сама создала бы между ними… если бы могла.

— Я позволю тебе вернуться к работе. Если наша звезда хорошо вела себя в поездке, это еще не означает, что у него не может случиться приступа гнева, если что-то будет плохо спланировано.

— Это точно.

Гектор остановился возле двери, и морщинки возле глаз стали еще глубже.

— Постарайся узнать моего внука получше. Дай ему шанс.

Она молча спряталась за монитор, не желая, чтобы он увидел, как покраснели ее щеки.

Когда зазвонил ее телефон, Чарли напряглась. Если честно, она ждала, что Лука позвонит раньше, сразу после того, как она сбежала из кафе в Эчуке.

Несмотря на то что она мысленно уже придумала около ста ответов, все они исчезли из ее головы, когда она с опаской взяла в руку телефон.

Она должна придерживаться своего решения сохранить деловые отношения с ним. Всю следующую неделю он проведет в «Ландри рекордс», пока не закончится тур, и это означало, что она будет видеть его каждый день.