Ошейник для невесты - Наталья Александрова

Ляля на том конце провода предположила, что Маргаритаразводится с мужем. Однако она не стала высказывать это предположение вслух, даМаргарита и не дала бы ей этого сделать.

— Все пропало, все, все рухнуло, это полныйкрах! — вопила Маргарита, и Ляля подумала, что ее предположения насчетразвода были ошибочны, и что скорей всего лопнула косметическая фирмаМаргаритиного мужа, в честь любимой супруги называемая «Марго».

Надо отдать должное Ляле, в самый первый момент она неиспытала злорадства, как сделала бы любая нормальная женщина на ее месте, ЛялеКукушкиной Бог дал и вправду ангельский характер, хотя для какого черта он этосделал, видно, и сам не знал, потому что пользы Ляле от ее характера не былоникакой, а только один вред.

— Бедная девочка теперь погибнет! — причиталаМаргарита, и Ляля подумала, что Маргарита совершенно ополоумела от горя, и поддевочкой понимает себя.

Она попыталась вставить слова утешения, но Маргарита сноване дала ей этого сделать.

— О, я этого не переживу! — вопилаМаргарита. — Это такой удар, такой удар!

Бедная Ляля не знала уже, что и думать. В конце концов онарешила покориться неизбежному и просто слушать, авось Маргарита опомнится иначнет говорить связно.

Слово за слово, выяснилась вся история про коварного жениха,который обманул все ожидания невинной Пенелопы, и втоптал в грязь чувства самойМаргариты Павловны.

У самой Ляли начальник с утра метал громы и молнии, грозилувольнением, соседка сверху забыла выключить кран с горячей водой, и теперь накухне расползлось по потолку огромное ржавое пятно, и еще Лялина престарелаятетка сломала шейку бедра, и нужно было дежурить возле нее каждую ночь.

Но, разумеется, Лялины мелкие проблемы не шли ни в какоесравнение с несчастьем Маргариты. Изредка вставляя в гневный монолог Маргаритыробкие реплики типа: «Ах, какой ужас!», «Ах, бедная девочка!» и «Как я тебесочувствую!» Ляля напряженно раздумывала о своих делах.

Ее тетка живет близко от Лялиной работы, так что удобнеевсего Ляле будет переехать на это время к ней. Она перестанет зависеть откапризов общественного транспорта, не будет больше опаздывать на службу, иначальник немного поутихнет.

С другой стороны, не нужно будет рассматривать пятно напотолке и мучительно размышлять, где взять денег на ремонт. Решив про себя, чтоне все так плохо, Ляля повеселела, и это ее настроение, очевидно, передалосьМаргарите через телефон.

Маргарита бросила свое обычное «пока» и отключилась. Оначувствовала себе вполне способной утешить свою драгоценную Пенелопу.

— Это замечательное местечко, Лола-джан, —ворковал Аветик Ованесович, подруливая к бревенчатому зданию ресторана, —здесь так готовят бастурму — вах! Пальчики оближешь!

Ашотов делал одновременно три дела: управлял машиной,пожирал свою симпатичную соседку выразительными темными глазами и сжимал ееручку свободной рукой.

— Аветик Ованесович, — проговорила Лола, осторожновысвобождая руку, — не отвлекайтесь, а то врежетесь в стену!

— Вместе с вами, Лола-джан, я готов погибнуть! —пылко воскликнул господин Ашотов.

— А я предпочла бы остаться в живых, — отозваласьЛола.

«Ах, Пу И, паршивец! — думала она. — Что мнеприходится терпеть из-за твоего скверного поведения! Ладно бы еще ресторан, такведь этот престарелый Ромео несомненно потребует продолжения.., ну ладно,как-нибудь постараюсь отвертеться, не впервой».

Аветик Ованесович помог Лоле выбраться из машины, захлопнулдверцу, и они направились ко входу.

Ресторан, выстроенный в стиле охотничьего домика из огромныхбревен, выглядел уютно и гостеприимно. Швейцар распахнул перед гостями дверь, иони оказались в зале. Помещение, не очень большое, было рассчитано не большечем на двадцать посетителей. В огромном камине потрескивали дрова, по стенамкрасовались оленьи и лосиные рога, пол застлан шкурами. Пожилой длинноволосыйпианист негромко импровизировал за роялем.

Представительный чопорный метрдотель усадил гостей заудобный угловой столик неподалеку от камина. На смену ему тут же явилсяофициант и доверительно сообщил, что сегодня повару особенно удалась копченаяоленина под черничным соусом.

— Хорошо, пусть будет оленина, а к ней — эльзасскоевино.., какой у вас год?

— Есть девяносто третий, для эльзасских вин — один излучших…

— Хорошо. Салат.., как это у вас называется — срыжиками…

— Салат «лесовик».

— Вот-вот. А что посоветуете на десерт?

— Очень рекомендую томленую бруснику со сливками.

Официант принял заказ и удалился.

Лола огляделась.

Кроме них с Ашотовым в зале было еще человек десять. Засоседним столиком сидела весьма колоритная пара — красивая и явно недалекаяблондинка в очень открытом серебристом платье и здоровенный краснолицый мужчинас огненно-рыжими волосами. Этих волос у него было слишком много, они росли накаждом свободном клочке кожи — рыжими волосами заросли его руки, даже из-подманжет выбивались пучки рыжей шерсти.

С первого взгляда на него было ясно, что это муж, причем муждо безобразия ревнивый.

— Почему этот официант так на тебя смотрел? —допрашивал он жену густым утробным басом, не обращая на окружающих внимания.

— Витик, ну что ты так шумишь? — пыталасьуспокоить блондинка своего рыжего Отелло. — Ну как он так на меня смотрел?

— Он на тебя смотрел как на знакомую! — Мужнадулся и побагровел. — Как будто он тебя знает!

— Витик, ну что ты выдумываешь? — Несчастнаяблондинка смущенно огляделась по сторонам. — Витик, ну неудобно же! Вокруглюди.., неужели ты думаешь, что я с официантом…

— Нет! Не думаю! Но ты здесь бывала с кем-тодругим! — не унимался рыжий ревнивец, пыхтя и свирепея. — Ты в этомресторане явно не первый раз, поэтому он тебя узнал!

— Витик, ну что ты говоришь!

— Я знаю, что я говорю! А если тебе неудобно передлюдьми, надо вести себя так, чтобы не было…

Блондинка нагнулась к мужу и что-то зашептала ему на ухо. Онеще больше побагровел, но на какое-то время замолчал, только возмущенно пыхтел,как закипающий чайник.

На столе появились закуски, бокалы наполнились вином.

Как во всех хороших ресторанах, официантов почти не быловидно, они возникали только в тот момент, когда были действительно нужныпосетителям, и исчезали в ту же секунду, как необходимость пропадала. Блюда настоле появлялись как будто сами собой, и точно так же сами наполнялись бокалы иисчезали пустые тарелки.

Салат с рыжиками действительно был неплох, а оленина простовыше всяких похвал. Тихая фортепианная музыка создавала ощущение покоя икомфорта. Единственное, что несколько портило Лоле настроение, — этонеуемный Аветик Ованесович, который буквально пожирал ее глазами и донималнавязчивыми и однообразными комплиментами. Кроме того, он успевал между деломбросать заинтересованные взгляды на блондинку за соседним столиком, жену рыжегоревнивца.