Жена князя Луны - Наталья Самсонова

– Стража не вмешается в наш конфликт.

– Вы не имеете права находиться в доме незамужней девушки, – строго произнесла госпожа Льефф. – И мое требование удалить вас будет законным и неоспоримым – это мой дом, и вы не были в него приглашены.

Он только усмехнулся, сверкнул серыми глазами и насмешливо бросил:

– Вам не стоило так говорить со мной. Знаете, я восхищен вами. Выбрать пустую чистую жизнь, отказаться от столь многого – и только ради того, чтобы не стать добычей животных из Серого Дола.

Арфель улыбнулась, сделала шаг вперед, как бы ненавязчиво оставляя Каэль позади себя, и нежно-нежно спросила:

– А вы знали, что можно оспорить Соглашение? Что муж имеет право вступиться за честь жены? Вы не пробовали пресекать безобразия, а не наказывать за них?

Господин Хемм вскинул брови и удивленно уточнил:

– Она будет крутить хвостом, а я из-за этого драться? Вот уж глупость. Доброго дня, Каэль, госпожа Льефф. У вас была возможность изменить свое будущее. Теперь все будет так, как я решу.

Хлопнула входная дверь, и Каэль, медленно выдохнув, прошептала:

– Что задумал этот гнусный выродок?

– Что бы он ни задумал, нам стоит быть осторожней. Впрочем, надо дать объявление об аренде. Я не могу продать дом, но могу его сдать. Дождемся целителя Дэррика, затем серебряного врачевателя и уедем.

– И всем назовем разные города, – кивнула Каэль. – Идеально. О, опять кто-то пересек нашу границу. Надеюсь, неприятные сюрпризы на сегодня закончены.

С этими словами госпожа Хемм направилась к входной двери. И Арфель бы солгала, скажи она, что яркое трепещущее пламя, спрятанное в кулаке подруги, не успокоило ее. Каэль являлась одним из талантливейших и сильнейших магов-практиков, и то, что ей не позволено получить звезду мастера-боевика… Что ж, в действительности это означает только то, что кто-то среди верховных магов очень глуп. По крайней мере, госпожа Льефф воспринимала эту ситуацию именно так.

– Добрый день, – в зал вошел целитель Дэррик и тут же рассмеялся, – вы решили развоплотить меня, о драгоценнейшая госпожа Хемм?

– Нет, – чуть смутилась та. – Это на всякий случай. У нас с утра был крайне неприятный гость.

– Верно, – вздохнула Арфель.

– Он взволновал вас? – нахмурился целитель. – Я должен немедленно вас осмотреть. Вы ведь и сами понимаете, госпожа Льефф, что ваша ситуация требует особого контроля? У вас нет крепкого здоровья, свойственного неодаренным женщинам. И нет достойного колдовского очага, который мог бы поддержать ваш организм во время беременности.

Арфель сдержанно вздохнула и жестом предложила следовать за ней наверх. Она, безусловно, понимала и знала все то, что только что высказал целитель. Более того, она была почти уверена, что второй беременности в ее жизни не будет – ее сила была столь же жидкой, если можно так выразиться, как у ее матери. А матушка так и не смогла завести детей, хотя и пыталась. Так что мастеру Дэррику не было нужды напоминать ей об осторожности.

Войдя в спальню, госпожа Льефф чуть поморщилась: следовало отвести целителя куда-нибудь в другое место. Или предложить остаться внизу, в конце концов, магии без разницы, какое положение в пространстве занимает исследуемый пациент.

– Приношу свои извинения за беспорядок, – негромко бросила Арфель и поспешно подняла с пола чашку из-под чая и блюдце с остатками печенья.

– Ничего страшного, – улыбнулся целитель. – Ложитесь на покрывало и оголите живот. Вы так внимательно смотрите, госпожа Хемм. Думаете, я способен причинить вред?

– Я не уверена, что вы способны причинить благо, – я ощущаю жар вашего колдовского очага. Вы истощены?

– Крайне тяжелое утро, – признался целитель. – Но на простое исследование меня хватит.

Вопреки опасливому предположению Арфель, он не коснулся ее кожи. Просто подержал над животом горячую руку, хмыкнул и щелкнул пальцами. Над пупком госпожи Льефф появилась крошечная яркая искорка.

– Это ваш ребенок, – с легкой улыбкой произнес целитель. – Ну, не совсем он, конечно. Просто проекция.

– Мне кажется или ваша проекция – двойная? – нахмурилась Каэль.

– Как вы справедливо заметили, я магически истощен, – снисходительно улыбнулся целитель, – магия исходит неравномерно. В любом случае эта проекция не была необходимостью. Я просто много думал о госпоже Льефф и предположил, что ей тяжело свыкнуться с текущим положением.

– Иными словами, вы догадались, что я никак не могу поверить в это. – Арфель коснулась пальцем звездочки, и та растаяла.

– Я все-таки целитель, – развел руками Дэррик. – А еще я бы не отказался от чая с чем-нибудь сладким.

– Орехи в меду или варенье? – спросила Арфель и одернула рубашку.

– И то, и то, если можно.

На кухне они втроем разместились с некоторым трудом. Арфель усадили в углу, чтобы не дергать постоянно. Рядом сел целитель, а Каэль устроилась с краю – чтобы спокойно накрыть на стол.

– Итак, что касается вашего здоровья. Вы должны быть осторожней, на этом сроке очень легко расстаться с новой жизнью. Но вы, как травница, должны это знать и без меня. Но! Искра вашего ребенка яркая, цветная – значит, он будет одарен. Так что вы должны держать в уме возможный конфликт сил.

– До этого «возможного конфликта» еще как минимум три месяца, – возмутилась Арфель. – Преступно рано переживать из-за такой ерунды.

– Я обязан предупредить,– ответил целитель и сказал Каэль: – Благодарю. М-м-м, земляничный.

Некоторое время на кухне царила умиротворенная тишина. Госпожа Льефф думала о том, как мало ей нужно для веры – крошечная искорка. Искорка, которую легко наколдовать самостоятельно. В смысле, создать иллюзию. Но целитель не стал бы обманывать, а значит, остается только один неясный момент:

– Я все же решила обратиться к серебряному врачевателю.

Целитель кивнул:

– И это правильно.

– Мне показалось, что вы были против? – нахмурилась Каэль.

Мастер Дэррик вздохнул и отодвинул от себя опустевшее блюдечко из-под варенья:

– Да. Как целитель, я и сейчас против: негативные воспоминания могут причинить вред здоровью госпожи Льефф. Но это слишком щекотливая, слишком опасная ситуация, чтобы пускать все на самотек. Слишком много преступлений может быть скрыто подобным бесчестным образом. Но я прошу вас, госпожа Льефф, подумать об изъятии эмоций.

– Я не понимаю, – честно сказала Арфель.

– Серебряный сможет первым увидеть ваши воспоминания, и если он сочтет их чрезмерно травмирующими, то…

– То есть мало того, что меня поимели, так кто-то на это еще и посмотрит?! – поперхнулась Арфель. – Ни за что! Я не даю своего согласия на просмотр моих воспоминаний. Нет.