Темная душа: надо память до конца убить - Ирина Павловна Токарева

Кэт осмотрелась. По всей гостиной висели люстры из муранского стекла, украшенные бесчисленными капельками и каскадными подвесками. На их фигурных фасетках, хрустальных листочках и серебристых стебельках бриллиантово преломлялся свет, – Надеюсь, кровать у тебя в доме не одна.

– Не одна.

Заворчал на плите никелированный чайник. Джерри стер бумажным полотенцем пыль со стеклянной столешницы, принес две чашки, расставил перед Кэт тарелки с угощениями.

– Несколько кроватей? Это хорошо, – Кэт отхлебнула из своей чашки, – Ты счастливчик, Джерри. Гостиная у тебя, что надо. Я вот тоже планирую заиметь нечто подобное, если посчастливится разбогатеть. Тоже хочу несколько кроватей, камин. И еще собаку. Живую, не бронзовую. С глазами синими, как арктический лед. Чтобы будила меня по утрам поцелуями.

– Первый раз встречаю девушку… – Джерри прожевал печенье, в один глоток разобрался с чаем в своей чашке, – … которая мечтает о песьих поцелуях. Хватит крошить хлеб, вставай, я отведу тебя в спальню. Ты засыпаешь, дорогая.

– И далеко твоя спальня?

– Моя на втором этаже…

– У тебя есть второй этаж? Что это, двухэтажный пентхаус на Манхеттене? Кто ты по профессии, хотелось бы знать?

– Там второй год идет ремонт, – он тактично ушел от ответа о профессии, – Всё не доходят руки закончить. Спать гостье среди разрухи я предложить не могу, поэтому уступаю свою спальню.

– Веди, – Она подавила зевок.

Он поднялся, протянул ей ладонь. Она приняла поданную ей руку, позволила увлечь себя куда-то в дальний конец гостиной:

– Я так устала, что не могу пальцем пошевелить. Джерард, надеюсь мы поняли друг друга. Не позволяй себе ничего лишнего.

– Мы говорили о неясностях, если меня не подводит память. О позволении лишнего речи не шло.

– Речь об этом идет сейчас. Джерард, я считаю вас порядочным человеком. Вы не осмелитесь…

– Как можно, миледи…

Так перешучиваясь, они оказались перед витражной дверью. Рядом с ней плавный изгиб стены, за которым виднелась винтовая деревянная лестница, исчезающая под потолком. Джерри распахнул дверь:

– Ваша опочивальня, миледи.

Зажглись лампы под матовыми абажурами, стоявшие на прикроватных тумбах, осветили широкое ложе с высокой спинкой, декорированной резной «короной».

– Сойдет?

– Ого! – Кэт скинула кроссовки, погрузила ступни в длинный, мягкий ворс ковра, – это точно не номер в шикарной гостинице класса люкс?

В комнате имелся комод, на котором стояли какие-то занятные антикварные статуэтки, панорамное окно было занавешено бархатной портьерой со шнурками-подхватами, на стене висело зеркало в лепном, позолоченном окладе.

– Не скромно, Джерри. Ты любишь роскошь.

Джерри наблюдал за ней с улыбкой.

– Ты среди роскоши выглядишь очень органично.

Она повернулась к нему, подсвеченная мягким сиянием ламп.

– Я даже не сомневаюсь. В этом туристическом наряде и с вороньим гнездом на голове. Не подскажешь, где мой чемодан?

– Сейчас будет.

– …И еще очень нужна ванная. Мне надо смыть с себя следы пребывания в этой вашей Шотландии, какой бы прекрасной она ни была. Может, одолжишь мне одну из своих футболок, Джерри? Я вряд ли смогу сейчас отыскать ночную сорочку в своем чемодане.

– Футболка – не вопрос. Сейчас принесу, – он с интересом смотрел на нее и не спешил уходить. – Ванная комната вон за той дверью у окна.

– Хорошо, – она стянула через голову толстовку, оставшись в водолазке. Откинула на кровати покрывало вместе с одеялом, провела рукой по простыни, – Надо же, шелк… У тебя однозначно мило. Помоюсь и сразу спать.

– Все для твоего удобства, Кэт, – Джерри сунул руки в карманы брюк, – В ванной все есть. Чистые полотенца, новые зубные щетки. Футболка и чемодан будут у тебя через минуту.

– Спасибо тебе за заботу, – она мелкими шажочками продвигалась к ванной, – пока он говорил, – я ее очень ценю.

Оказавшись в ванной, она закрылась на защелку. Из комнаты донеся смех шотландца.

– Катя – ты курица, – заключила Кэт. Придирчиво осмотрелась, открыла душевую кабинку, включила воду. Кабинка начала заполняться паром, – Убегаешь с квохтаньем, прячешься. Мойся скорее, и ложись спать. Ты сегодня не особо убедительна.

Скинув одежду, она встала под потоки воды. Минут десять стояла неподвижно. Вслушивалась в свое разламывающееся от усталости тело. Оно отходило, отдыхало под бьющими струями. Зато на душе стало как-то не очень спокойно. Кэт ощущала чисто женское раздражение. Он проводил ее в спальню вежливо. Пошутил, конечно, но не более. Образец гостеприимного хозяина. Отменная выдержка. Отличная воспитанность. Не предпринял ни единой попытки. Можно подумать в лифте с ней был другой человек!

– Да! Я, естественно, старалась обозначить наши с вами границы дозволенного. Но с чего вдруг вы стали так послушны, мистер Карвер? – она взяла с полочки стеклянный флакон с гелем, вылила на себя его содержимое. Под ногами образовались хлопья ароматной пены. – «Да», «конечно», «все для твоего удобства, Кэт». Джентльмен! Послушание, кажется мне, свойственно вам не больше, чем какому-нибудь аляскинскому медведю. Эдакому гризли, пожирателю душ. Боюсь представить, что не очень нравлюсь вам, мистер Карвер. Я, наверное, недостаточно для вас хороша. Что ж, мне это только на руку. Посплю, уберусь восвояси домой в Даллас. Я вам ничего не должна. Забудем!

Выключив душ, Кэт завернулась в полотенце, сложила разбросанную одежду стопочкой на пуфе. И вышла в спальню. Волосы надо было посушить, прежде чем ложиться. Сдернув полотенце, она стала вытирать им голову, ничего не видя и не слыша.

– Кхм, – еле донеслось до нее через несколько секунд.

Кэт опустила руки, в которых держала полотенце. Глянула из-под взлохмаченных мокрых вихров. Джерри стоял по другую сторону от здоровенной кровати. Держал в руках что-то светлое.

– Кхм, – повторил он. Несколько смущенно. Глаз, в прочем, не отвел.

Девушка повернулась боком, чтобы не демонстрировать свое обнаженное тело во всей красе, но и прикрыться не потрудилась.

– А постучаться? – осведомилась она.

– Я стучался…, – он развернул футболку и поднял ее повыше, демонстрируя, – Честно. Но ты не ответила. Я думал, ты все еще в ванной. Смотри, что я тебе принес.

– ага..

Ее гладкая, распаренная после душа кожа золотилась в свете ламп. Лицо оставалось в тени, чему Кэт теперь несказанно радовалась. Он не видит ее горящих огнем щек. Джерри, этот бесцеремонный Джерри, недавно такой сдержанный и невозмутимый, бесстыдно разглядывает ее. Взгляд скользит снизу вверх, от длинных ног к стройным бедрам без капли жира и плоскому животу, выше к плечам красивой лепки и высокой груди с маленькими розовыми сосками. Ей хотелось обмотаться полотенцем, но она не делала этого. Он откровенно пожирает ее глазами. Значит, ошиблась, рассуждая о нем в душе. Значит, достаточно хороша.

– Давай мне это… Я оденусь, – она протянула к нему руку.

Ему нужно было пойти навстречу, чтобы передать футболку. Кэт.