Повторение чувств - Шери Уайтфезер

Аарон глухо застонал и сжал кулаки.

Он посмотрел на часы. Его свадьба состоится завтра, ровно в пятнадцать часов.

Я все исправлю, поклялся он себе. Я докажу Тэлии, что заслуживаю ее любви. Даже если на это придется потратить всю свою жизнь.

С сильно бьющимся сердцем он набрал номер самого дорогого (если не считать Дэнни) человека на земле и, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать о своей любви, сказал Тэлии, что высылает за ней машину. Да, шофер получит указания, куда доставить ее и подругу.

Он сделал все необходимые звонки и еще несколько минут сидел, сжав пальцами виски, затем решительно снял трубку и набрал номер матери.

Роберта словно ждала его звонка, потому что взяла трубку уже после первого гудка.

— Здравствуй, мама. Пожалуйста, выслушай меня, не перебивая. Хотя это не телефонный разговор, но для меня это очень важно.

— Да, конечно. — Роберта слегка растерялась. Впервые ее сын говорил с ней таким деловым и сухим тоном.

— Ты знаешь, что я женился на Джинни не потому, что любил, а потому, что так захотела ты. Точнее, вы оба. Я поклялся отцу, что женюсь на женщине, которую одобришь ты, и это стало одной из причин моего брака, хотя ни я, ни Джинни друг друга не любили. Я не знаю, почему она согласилась выйти за меня замуж, но это уже не столь важно: в ее жизни появился мужчина, который о ней заботится. Я любил отца, и я люблю тебя, но еще больше я люблю женщину, которая завтра станет моей женой. Я долго боролся со своими чувствами, не понимая, что причиняю ей боль. Теперь я это знаю и намерен загладить перед ней свою вину, если будет хотя бы малейший шанс ее искупить. Она исключительная женщина, и, когда ты познакомишься с ней поближе, ты согласишься, что ее личные качества с лихвой окупают то, что в твоих глазах делает ее «недостойной» женой.

— Можешь не продолжать, — перебила его Роберта. — Ты говоришь о Тэлии Гибсон, той женщине, которая разбила твой брак? — Ее голос дрожал от негодования. — Аарон, если ты посмеешь ввести эту женщину в нашу семью, я забуду, что ты мой сын!

Между ними повисло молчание, затем Аарон медленно, тщательно выговаривая все слова, произнес:

— Мама, похоже, я высказался недостаточно ясно. Я попробую сказать иначе. Я люблю Тэлию Гибсон больше жизни и — прости мои следующие слова, потому что они тебя обидят, — больше тебя. Поэтому, если ты не дашь ей хотя бы малейшего шанса, я забуду, что ты моя мать. Дэнни ты больше не увидишь. Как не увидишь внуков, детей, которых мне подарит Тэлия. — Он повысил голос, чтобы заглушить слова матери, и продолжил: — Если ты передумаешь и захочешь присутствовать на нашей свадьбе, ты сможешь связаться по телефону с пилотом, который доставит вас с тетей Линн на место. Я оставлю ему все необходимую информацию. Однако советую тебе не затягивать с решением этого вопроса, потому что свадьба состоится завтра в пятнадцать часов.

Роберта разразилась потоком слов, но Аарон просто положил трубку, чувствуя неприятную тяжесть на сердце. Однако он не привык менять решения, как бы мучительны они ни были.

Шофер довез Тэлию и Кэрри почти до трапа личного самолета Аарона. Почти перед самым выходом Тэлия спохватилась, что они забыли о платье для подружки невесты. Кэрри ее успокоила и позвонила Фандеру. Оказалось, что они беспокоились напрасно и он уже был в курсе происходящего: несколько минут назад ему позвонил Аарон и предложил стать шафером на его свадьбе.

Кэрри весело хихикнула, когда в трубке прозвучал немного растерянный голос ее будущего жениха, и заказала ему список вещей, который он должен привезти.

Тэлия слушала воркующий голос подруги и немного ей завидовала. Кэрри знает, что Фандер ее любит, и это знание вселяет в нее дополнительную уверенность и придает новые силы. Ее же источник силы сосредоточен в любви к Аарону и в ней самой.

Она будет счастлива, твердо заверила она себя, и сделает все, что в ее силах, чтобы он ее полюбил. Даже если для этого придется немного смошенничать или… или даже выучить язык индейцев племени чероки и язык луизианских индейцев заодно! Ради того, чтобы услышать от него всего лишь три слова, она готова пойти на многое! Она готова пойти на все.

Аарон и Тэлия вместе с Кэрри подъехали почти одновременно. Аарон поздоровался с Кэрри и с какой-то робостью поцеловал свою невесту. Тэлия заметила произошедшую в нем перемену, но не могла понять, что заставило его так измениться за какие-то четыре часа после того, как он ушел от нее утром.

Она исподтишка бросала на него взгляды и не узнавала в нем прежнего, уверенного в себе Аарона Труэно. Ни Кэрри, ни бортовая команда самолета этой перемены в нем не заметили. На других он по-прежнему производил впечатление уверенного в себе мужчины, и интуитивно они чувствовали, что эта уверенность не имела ничего общего ни с деньгами, ни с властью, которой он обладал. Ну, или почти не имела, а для кого-то, как, например, для Кэрри, Аарон был родственником, ну или скоро должен был снова стать таковым. Однако Тэлия знала, что он изменился, по тому, как он отводил взгляд в сторону, когда их глаза случайно встречались, и в самой их глубине она читала вину.

На нее разом нахлынули усталость, боль, разочарование. Но сильнее всего было чувство горечи и осознание безумности своей затеи заставить Аарона полюбить себя так, как любила его она. Однако она старалась ничем не выдать своих чувств и старательно играла роль счастливой невесты.

Никогда Аарон не чувствовал себя настолько слабым и неуверенным. Каждый раз, когда его губы уже были готовы шепнуть три заветных слова, его вдруг сковывала странная неловкость и слова застревали где-то в горле. Оказалось, что совсем недавно принятые решения не так-то легко осуществить на деле, когда на твоей душе висит пудовый груз совершенных ошибок и винить за них некого, кроме себя. Однако он не мог заставить себя не смотреть на Тэлию и видел то, что раньше было скрыто от его глаз. Нет, не красоту ее тела и кожу, которая была такой же гладкой и упругой, как одиннадцать лет назад. Он подметил, что, несмотря на счастливое лицо, ее прекрасные глаза почти не смеются, но когда это все-таки происходит, вокруг них расходится тоненькая сеточка морщин, которую он бы не заметил, если бы сегодня на него не нашло озарение, подобное удару молнии.

— А вот и я!

В самолет ввалился Фандер и сначала направился к своей невесте, чтобы запечатлеть на ее губах поцелуй, который затянулся и грозил никогда не закончиться.

И Тэлия, и Аарон одновременно смутились, словно были подростками, а не взрослыми зрелыми людьми.

Только появлением Дэнни они были обязаны тому, что их смущение не переросло в неловкость. Как только его голова показалась над трапом самолета, он весело закричал:

— Папа!

Аарон вздрогнул и стремительно шагнул вперед, снимая сына, сидящего на шее Джима.

— Спасибо, Джим, — сказал он одними губами и уже громче добавил: — Передай еще раз спасибо твоей жене и скажи ей, что я позабочусь о нашем сыне.