Замок на двоих - Анастасия Маркова

Платяная моль лгала. Возможно, она не знала этого точно, однако догадывалась, ведь смежная с моей комната завалена мамиными вещами, среди которых несколько ее портретов.

– Дорогой, как мне загладить вину? – продолжила блондинка. – Хочешь, я верну ее и попрошу прощения?

– Попробуй, – безразлично отозвался герцог.

За звуком отодвигаемого стула раздался стук каблуков, а затем:

– Ой! – воскликнула Джастина, ударившись о магический барьер.

Это было последнее, что я услышала, прежде чем с довольной улыбкой покинула столовую.

Часы пробили полночь. Несмотря на позднее время я собиралась продолжить изучать книгу «Тонкости портальной магии», но Лапка на правах любимицы решила внести в мои планы коррективы. Запрыгнув на стол, она стала расхаживать по нему, мешая мне делать пометки. Затем и вовсе изменила тактику: нагло уселась на раскрытый фолиант и раздраженно спросила:

– Может, сходишь уже на кухню и принесешь чего-нибудь вкусного? А то я до р-рассвета не доживу.

Словно в подтверждение сказанного у нее в животе кишки заиграли марш. И кто после этого проглот?

Хоть по возвращении в свои покои я внесла изменения в настройки полупроницаемого барьера, горничная ни разу не заглянула ко мне. Очевидно, это было распоряжение лорда Эткинсона в ответ на мой поступок.

– Заодно сама поешь, – продолжила Лапка, крутанувшись вокруг себя. – Тоже небось кушать хочешь. Вон как щеки ввалились.

– Прямо-таки! – с моих губ слетел смешок. – Ты права, я не прочь перекусить. Но потерплю до утра. Поэтому сходи сама.

Любимица нервно дернула хвостом и снова взялась выхаживать по столу.

– Скучать не будешь? – с издевкой спросила она. – На вер-рную смерть же отпр-равляешь.

Я не сразу сообразила, к чему она клонит, а когда поняла ход мыслей, захихикала. Ей бы в театр!

– Все давно спят. Питомец лорда Всезнайки в том числе. Так что иди и набивай желудок.

– Как же! Этот неделями напр-ролет может не спать, – проворчал изумрудный комок и вновь уселся на книгу.

Очевидно, с работой на сегодня покончено. Лапка не даст и страницы больше прочесть. Осознав это, я с тяжелым вздохом откинулась на спинку кресла и всецело сосредоточилась на ней:

– Не думала, что ты боишься собак. Пусть даже таких больших, как Кайло. Помнится, месяц назад ты чуть до сердечного приступа не довела местного мастифа, гоняя от скуки его по двору. Конечно, Ральф значительно уступает по размерам герцогскому питомцу, но все же…

– Так это свой. Да и не боюсь я их. Только какой же Кайло песик?

– Тебе известно, кто он такой? – удивленно спросила я и заинтригованно подалась вперед.

– А тебе нет? – любимица нервно забарабанила хвостом по столу. – Он бар-ргест.

– Это кто еще такой?

– Кто-то вр-роде адской гончей, только намного сильнее и выносливее. Были выведены гоблинами специально для…

Лапка остановилась на самом интересном месте, чем еще больше подогрела мое любопытство:

– Для кого?!

На пушистой мордочке появилось подобие улыбки. Крутанувшись, она протянула:

– Р-расскажу больше, только если пр-ринесешь поесть.

– Вымогательница! – фыркнула я и резво вскочила из-за стола. – Так уж и быть, принесу. Но если обманула, пеняй на себя. Будешь месяц на овсянке сидеть!

– Фу-у! – изумрудная шерстка подернулась на спине любимицы. – Какая гадость эта ваша овсяная каша. Хуже отр-равы. Напугать бы до икоты того, кто ее пр-ридумал? Иди скор-рее, а то у меня вот-вот завор-рот кишок случится.

Я накинула на плечи шаль и направилась прочь из комнаты. Прокравшись незаметно на кухню, включила свет и с трудом сдержала крик, едва увидела опекуна. Он сидел на стуле, прислонившись спиной к остывающей печи. Ноги вытянуты, руки сложены на груди. Ранее золотистые глаза походили сейчас на осколки янтаря.

Лорд Всезнайка наблюдал за мной. Однако даже по прошествии нескольких минут, на протяжении которых мы не сводили друг с друга взглядов, мужчина не произнес ни слова.

– Что вы здесь делаете? – возмущенно спросила я, как только мое дыхание восстановилось.

– Тебя жду, – необычайно тихо и с тенью усталости отозвался он. – Догадывался, что ты не выдержишь и под покровом ночи придешь на кухню.

Открытость герцога выбила у меня почву из-под ног, наверное, поэтому я ляпнула, не подумав:

– А-а-а… Я думала, что прячетесь.

Мужская грудь заходила ходуном, но ни один смешок в итоге не вырвался наружу.

– Это тоже. К сожалению, я не могу взять и, как ты, просто провести границу.

– Почему? Не умеете? Хотите, научу? Правда, не бесплатно.

Брюнет усмехнулся. Непринужденно, без сарказма.

– На то есть причины. И о некоторых мы уже говорили, – негромко отозвался он, продолжая наблюдать за мной. – Я сдержал обещание: слуги вернули секретер на место.

– Благодарю, – только и сказала я.

Этим вечером, вернее, ночью, лорд Эткинсон был сам на себя непохож. На губах играла легкая улыбка, голова чуть наклонена, черные волосы взъерошены, верхние пуговицы белой рубашки расстегнуты. Казалось, передо мной сидел не опекун, а его двойник.

Что на него нашло? Может, в замке проходила плановая травля насекомых, в результате которой пострадали его личные тараканы?

Как бы то ни было, от лорда Эткинсона исходило такое умиротворение, что я без тени волнения принялась накрывать на стол: достала хлеб, оставшиеся после ужина отварной картофель и кусок буженины, несколько корнишонов. Этого было более чем достаточно, чтобы утолить мой голод, а также покормить Лапку.

На разогрев еды ушло бы много времени, огонь же мне был неподвластен, поэтому я решила не заморачиваться. Однако прежде чем приступить к позднему ужину, посчитала нужным спросить:

– Присоединитесь?

Герцог покачал головой, лениво вскинул руку и… с кончиков его пальцев потянулись едва заметные оранжевые нити. Спустя мгновение над картофелем взвился пар, а корочка на буженине заметно потемнела, источая еще более восхитительный аромат.

Мое сердце тотчас подпрыгнуло от счастья, а аппетит заговорил в полную силу, заставив щеки побагроветь от смущения. Я была рада, что мне не придется жевать холодное мясо. Прошептав слова благодарности, опустилась на стул, отрезала дольку картофеля и с широкой улыбкой отправила в рот. Все-таки не зря Лапка выпроводила меня на кухню! Крепкий сон теперь гарантирован!

Молчание давило на уши, излишнее внимание герцога не позволяло насладиться едой. К тому же мне хотелось удостовериться в своих выводах, поэтому я нарушила тишину: