Технарь - Владимир Кунин

Перед сном поработал с инфонетом. Морока оказалась ещё та. Где мой любимый Яндекс? Общего поисковика нет. Есть куча специализированных, и те, судя по результатам поисков, скорее рекламные. Зарегистрировав почту, совсем не удивился потоку спама. Не стал заморачиваться с настройкой чёрного списка[9], включил сразу белый[10], естественно, пока пустой. Информации по Содружеству было немного: или я не там искал, или считается, что это всем известно. Нашёл немного сведений по таким устройствам, как нейроком. Его разработки забросили с появлением нейросетей. Заводы по изготовлению не стали уничтожать, просто законсервировали. Сам нейроком представлял собой внешний аналог первой нейросети. Он цеплялся около уха, типа блютуз-гарнитуры, и выращивал у места присоединения к коже увеличенный по пропускной способности нейроканал (нерв). Базы данных принимал беспроводным способом с устройства – аналога современного планшета, совмещённого с ридером. Несколько устройств можно найти в музеях. Для массового производства нужно искать заводы, не думаю, что эти устройства дорого стоят.

Для начала информации достаточно, остальное поищу, когда буду в Содружестве. На сегодня хватит работы, завтра дел много, пора баиньки. Пока укладывался спать, вспомнил, что на моей голове до сих пор сидит орихалк. Поинтересовался, не скучал ли он? Оказалось, нет, ему тоже интересно было гулять со мной. Тогда я договорился с ним, что как только я соберусь куда идти, то он распределяется вокруг головы для моей защиты, а когда я сплю, он превращается в браслет телесного цвета на правой руке. Пообещав ещё поиграть с ним, когда будет свободное время, я вырубился.

Утром, когда меня разбудил Винк, я почувствовал себя неважно. Мысленно напомнил орихалку, чтобы начинал перебираться с руки на голову. А Винку высказал, что вчера, видимо, перестарался и сегодня не буду играть, но, чтобы не терять время, сходим на экскурсию на арену, чтобы знать, как там и что. Это на пару часов, потом у меня встреча в кафешке, затем ещё часов пять на арене – и хватит. Играть начну послезавтра, чтоб не сдохнуть от перенапряжения. А сам подумал, что это часть правды, просто способность не прокачана, нужно придумать упражнение для постоянной прокачки.

Снарядившись и вооружившись, мы с Винком пошли в зоопарк. В смысле не в зоопарк, конечно, а в зверинец арены, и не пошли, а поехали, пешком туда полчаса топать. Поехали на самом оригинальном виде транспорта, что мне вообще мог прийти в голову, – на лифте. Данное устройство здесь перемещается не только вверх-вниз, но и влево-вправо и вперёд-назад. Натуральная мини-электричка для гигантских зданий. На выходе из лифта первое, что бросается в глаза, – это большое количество дисплеев, показывающих самые зрелищные моменты из разнообразных боёв. Сразу ясно, это – арена.

Действительно, зверинец – это никак не зоопарк. Такого количества монстров ни в одном ужастике не увидишь. Самыми безобидными здесь были, на мой взгляд, крысы, в смысле, они похожи на крыс, только головы крупнее. Я уже хотел было спросить у скучающего недалеко от меня Винка о них, но подумал провести эксперимент. У одной из крыс свисал хвост из клетки, и я решил испробовать на ней «мигание» – так я назвал способ быстрого перемещения в подпространственный карман и обратно. Сначала проверил, как я хватаю её за хвост, и почувствовал средний страх. Неужели она так опасна? Тогда я представил, как применяю на ней «мигание», ухватившись за её хвост, – страха почти нет. То есть «мигание» как-то на неё повлияет, и опасность, исходящая от неё, сильно уменьшится. Можно приступать к эксперименту…

В себя я пришёл, когда отлетел на три метра от клетки. Надо мной ухохатывались все рядом стоящие люди, и Винк в том числе. И я, что удивительно, на них в обиде не был. Такого долбодятла, как я, ещё поискать, аж самому смешно. Зато я понял, что размер не всегда имеет значение, и это, наверное, самая страшная тварь в зверинце. Когда я ухватил крысу за хвост и «мигнул» ею, ей хватило доли секунды, чтобы развернуться и ринуться на меня. Голова и тело крысы через решётку не пролезли бы, но она часть времени пробыла в подпространстве, и этого хватило, чтобы пролезла голова, которая и застряла между прутьев. Но рывок и удар были настолько сильны, что я на адреналине отпрыгнул от клетки и шлёпнулся на задницу. Очухавшись и поднявшись, я почувствовал, что крыса дохлая. Хотя она и вяло дёргалась в своеобразном капкане. Вероятно, душа зверюшки не пережила подпространства, и хотя тело ещё и живо, но это ненадолго.

– А эту тварь вообще реально победить? – спросил я у Винка.

– Тебе точно не реально. А подготовленный боец справится. Но если их выпустить стаей, то не справится никто. По крайней мере, в одиночку.

Больше никаких экспериментов на сегодня. Дальше мы просто бродили среди вольеров и террариумов. Кстати, попадались не только звери, было и несколько растений, видно, тоже хищники. Набравшись впечатлений от зверинца, я засобирался на встречу. Проблема существования без нейросети была Винку неинтересна, поэтому я обменялся с ним почтой и договорился, что он проводит меня до кафешки, а сам пойдёт по своим делам, а как понадобится мне, я напишу ему.

На входе в кафе меня сразу перехватила Олия и повела на второй этаж, как я понял, в кабинет для конфиденциальных переговоров. Там находились двое мужчин. Олия представила меня им и мне их: мой ровесник, судя по внешности, звался Мит, а второй, постарше, Сифт.

– Ничего, что нас на одного больше, чем мы договаривались? – поинтересовалась у меня Олия. – Мы состоим в одной команде наёмников, а у Сифта та же проблема, и я решила его тоже пригласить послушать тебя.

– Наоборот, очень даже неплохо. Чем больше мнений, тем больше ошибок вы сможете найти в моих суждениях. Я всё-таки дикий, многое могу просто не знать.

– Прежде чем обсуждать проблему отсутствия нейросети, хотелось бы узнать, что за плюсы в нашей ситуации ты упомянул во вчерашней беседе с Олией? – поинтересовался Мит. – Мы вчера, сколько ни думали, но так и не смогли придумать хоть один.

– Как минимум работа в местах, где нейросети выходят из строя.

– Ну ты и выдал… – ухмыльнулся Сифт. – В таких местах обычно выходят из строя не только нейросети, но и любая другая техника и даже люди. Мы что, похожи на самоубийц?

– Хорошо, тогда такой вариант: работа на СБ государства в особо секретных разработках или делах, – выдал я главный аргумент.

– А они тут при чём? – спросила Олия.

– Кто из вас троих больше знает о нейросетях?

– Я, – сказал Сифт. – Мне 187 лет, и знаний за эти годы я накопил очень много.

– На моей планете в семьдесят выглядят старше, а до девяноста доживают немногие, – поразился я такой информацией. – А как с продолжительностью жизни в Содружестве?

– В среднем 160–180 лет, это обеспечивается генетической коррекцией и обслуживанием нейросети, которая следит за состоянием организма. Если применять омолаживающие препараты, то 280–350.