Боец 2. Лихие 90-е - Валерий Гуров

свои наручные «Командирские» и едва заметно кивнул своему корефану.

— Слышь, мужики, ну так мы же можем вам в этом помочь. На ментов не повлияем, но у нас есть что получше. Подсобка наша! А? Рождение доченьки обмоем, — пропел он медовым голосом.

— А можно? — делано обрадовался я.

— Нужно! — поднял палец Славик, забыв как-то о своем ходе и вообще об игре. — Пока Васильича нет, да Вован? Святое дело — рождение ребенка обмыть.

— Васильич, это кто? — уточнил я.

— А, — махнул рукой Вован. — Кладовщик наш новый. Сука, сам не пьет и другим не дает, козел.

— Когда он вернется?

— Минут через пятнадцать подойдет, у нас ведь к девяти машина приезжает грузиться, — охотно пояснил Славик, все это время не отводя глаз от пузыря в моих руках. — Да нам пятнадцати минут с головой хватит!

Грузчик уже и карты в колоду убирал.

— Че, Игорек, погнали накатим с мужиками? Нам же есть как радость разделить? — я к Рябому повернулся.

Тот в ответ вытащил из-за пазухи еще одну бутылку, чем мужиков окончательно в экстаз ввел. Те сразу с лавки поднялись, штаны подтягивая. И пошли в каморку, о которой грузчики говорили. Каморка оказалась комнатушкой внутри склада. Я я огляделся, как только мы через ворота прошли. Вдоль стен тянулись стеллажи с самой разной продукцией — мука, крупа и прочее в таком количестве, что глаза разбегаются.

— Сюда заходите, — пригласил Славик, открывая старую и рассохшуюся дверь подсобки.

Внутри было все по уму устроено — раскладушка, телек с антенной-восьмеркой, столик со всем необходимым: стаканы граненые, кипятильник, стопка газет «Советский спорт». Судя по всему, здесь сторож ночевал, а мужики-грузчики днем шарились — вон даже два стула у стола стоят.

— Че, присаживайтесь, Аркадьич не обидится, — указал Вован на раскладушку.

Сам бутылки из наших рук взял, на стол поставил. Мы сели на раскладушку, а грузчики — на стулья у стола. По сто граммов разлили. Вернее, себе-то Вован и Славик явно чуть больше плеснули, потому что в первой бутылке разом практически не осталось ничего. Во мурые…

Я напрягся, когда увидел, что на дне бутылки успел появиться осадок от клофелина. Бросил взгляд на грузчиков — на трезвые головы заметят?. Но то ли зрение у них было не ахти, как-никак, что одному, что второму полтинник точно есть. То ли они так выпить хотели, что этот факт остался без их внимания. Славик озорно в ладоши хлопнул и руки потер. Дрожащей рукой бережно стакан взял.

— Ну за дочурку, мужики! Чтобы была здоровой и росла папе на радость!

Фух!

Чокнулись и дружно опрокинули за воротник. Ну, как опрокинули, грузчики до дна выпили, мы же с Рябым пить не стали — водку втихаря вылили, пока мужики за закусоном лезли. В углу каморки стояла банка с солеными огурчиками. Вован банку на стол поставил, свою немытую руку туда сунул за огурцами. Дал мне и Рябому на закусочку.

— Между первой и второй перерывчик небольшой, — довольно захрюкал Славик.

Налил еще по сто грамм. Себе в стакан остатки водки с клофелиновым осадком выплеснул. Мы снова чокнулись, уже, правда, с некоторым напряжением, времени-то было в обрез — вот-вот кладовщик вернется.

Выпили.

По старой схеме — мужики в себя, мы — на матрас раскладушки.

— Уф-ф, хорошо, — протянул Славик.

Однако глядя на него не скажешь, что ему действительно хорошо было. Язык у него тотчас начал заплетаться, взгляд косеть, на лице испарина проступила, нос посинел на наших глазах — на ноздрях появилась капиллярная сеточка. Понятно, клофелин вкупе с алкоголем начал действовать, расширились сосуды. Некоторое время мужики сидели молча, недоуменно ахали и охали.

— Водка, что ли, паленая… дурно что-то, — заявил Вован и вставать начал. — Курить хочу.

Но курить — здоровью вредить. Грузчик попытался на ноги подняться, не вышло. Что вышло, так это упасть лицом вниз, уже без сознания. Второго вырубило прямо на столе, он лбом в столешницу уперся. Ничего, очухаются позже, я специально у Лидки выпытывал с утра про то, сколько клофелина с водкой мешать надо, чтобы человека вырубить, но не убить. Переплел это с одной историей, что мол моего корефана одного баба ушлая вот так траванула, чтобы Лидка ничего не заподозрила.

— Все, — довольно хмыкнул Рябой, который до того всё пытался мою задумку с клофелином раскритиковать. — Ну ты голова, Боец, отвечаю. Хрен бы я так придумал…

Он, как и Муха, хотел прямо зайти на склад и всю нужную информацию из народа кулаками выбить. Но нельзя так — против лома нет приема, если нет другого лома, как говорится. Я сознательно не хотел вступать в замес, чтобы не вскрывать карты раньше времени. Хитростью тут надо брать. Впрочем, мои подручные и не могли понимать всего масштаба.

— Рябой, переодеваемся.

— Боец, а ниче, что в них веса как в баранах?

— Куртку бери, она большего размера.

Мы сняли с грузчиков куртки, оделись. Мне куртка оказалась в размер, а вот на здоровяка Рябого налезла, как на барабан натянутая. Ничего, пойдет.

— Посади давай этого кренделя обратно за стол, — распорядился я, кивая на разлегшегося посреди каморки грузчика.

Из каморки на улицу вело небольшое окошко, грязное и пыльное, но я сумел разглядеть, что на склад возвращается кладовщик. По крайней мере, мужик подходил под описание, данное ранее Мухой. Рожа кирпичом, цепяра в палец толщиной, рубашка расстегнута. Сходится.

— Идет, — поторопил я Рябого.

Тот уже усаживал на место грузчика, шипя матом сквозь стиснутые зубы. Я огляделся, решил на всякий пожарный бутылки наши спрятать, потому что на самом дне-таки можно было разглядеть клофелин. А кладовщик, судя по всему, мужик прошаренный и быстро догадается, что произошло.

— Какого х*ра… — единственное, что смог выдать кладовщик, выросший на пороге с округлившимися как блюдце глазами.

Он уставился на выключенных из реальности грузчиков и дальше выдал целую тираду мата.

Вова! Слава! Еп вашу мать!

Мужик нас с Рябым увидел, да таким взглядом испепеляющим одарил, что мне даже не по себе стало. Подошел к столу, начал грузчиков за плечи трясти, по очереди.

— Ну какого лешего вы нажрались в зюзю!

Ни Слава, ни Вован не просыпались — там наглухо припечатало, до завтрашнего утра. Рябой на меня покосился и вопрошающе головой качнул. Ясно, на что намекает — пропитых товарищей мы выключили, а сейчас есть отличный шанс их начальника свалить. Вон как удобно встал, спиной. Подходи, вырубай — не хочу, рука сама просится на затылок опуститься. Позиция нам открылась действительно удачная. Однако я отрицательно головой помотал. Нечего от намеченного плана сбиваться, тем более, все складывалось пока удачно.

Кладовщик быстро смекнул, что грузчиков не вернуть к реальности. Сначала позеленел от злости, потом покраснел.

— Вы мужиков