Сомнамбула - Антон Чиж

Незаметно Токарский втянулся в процесс, который любил больше всего: чтение лекций. Аудитория подобралась благодарная. Лебедев слушал с жадным вниманием, а Погорельский получал наслаждение от предмета, который так его волновал.

– Теперь должен предупредить неизбежный вопрос: можно ли научиться гипнозу? – продолжил Токарский. – Отвечу: приемам научиться можно. А вот стать настоящим гипнотистом… это зависит от таланта и силы воли.

– И управления животным магнетизмом! – не удержался Погорельский.

Замечание коллеги Токарский встретил с улыбкой.

– Современная наука и школа Нанси считают, что к животному магнетизму гипноз отношения не имеет.

– Еще как имеет! – Доктор рвался в спор, но Лебедев его удержал.

– Александр Александрович, вы увильнули от прямого ответа, – сказал он. – Как насчет управления человеком? Когда оно наступает? В шестой стадии полного сомнамбулизма или раньше?

Было очевидно, что Токарскому не хочется касаться этой темы. Но отказать уважаемому криминалисту и коллеге он не мог.

– Это возможно, – последовал аккуратный ответ.

– Вот! – Аполлон Григорьевич победно воздел палец. – А вы мне что говорили, коллега?

И Погорельский получил новый шлепок по коленке. На этот раз пережил его с достоинством, удержался на стуле, только качнулся.

– Я имел в виду, что на эстрадных выступлениях нельзя так глубоко погрузить в гипноз, чтобы человек потом что-то сделал, – не слишком уверенно оправдывался доктор.

– Соглашусь с Месселем Викентьевичем, – сказал Токарский. – Опасен не сам гипноз, а насильственное внушение, которым может воспользоваться гипнотист.

– Что это такое? – без тени иронии спросил Лебедев, когда разговор коснулся серьезных тем.

Токарский хитро улыбнулся:

– Признаюсь вам в маленькой слабости: обожаю читать криминальные романчики про великих сыщиков. Огюст Дюпен, Видок, Шерлок Холмс… С детства мечтал пожать руку настоящему сыщику.

Намек был слишком прозрачен. Лебедев вскочил и заявил, что они немедленно и прямо сейчас отправляются в самое пекло борьбы с ворами, убийцами и злодеями всех мастей, то есть в сыскную полицию Петербурга, где Токарского познакомят не с выдуманным Холмсом, а с настоящим живым гением сыска. У него, конечно, мерзкий характер и вообще он жулик изрядный, но лучше его никто не умеет раскрывать преступления.

Робкие попытки Токарского перенести знакомство на другой раз, потому что у него назначена встреча, которую нельзя отменить, были отвергнуты. Когда Аполлон Григорьевич берется за дело, жертвы неизбежны. Недаром он столько времени проводит с трупами.

18

Екатерининская[10], 2

Господин Прибытков был счастлив, как ребенок, который под елкой нашел подарок. За восемнадцать лет, которые Виктор Иванович издавал журнал «Ребус», о каких только таинственных случаях не было писано. Публиковались статьи про привидений в старинных замках и призраках в дворянских поместьях, про Брокенское привидение, которое можно наблюдать на вершине Шнеекопф в Броккенских горах в Гарце при низко стоящем солнце и тумане. Про привидение в Кабильских горах в ущелье Миражей в Северной Африке. Ну и прочие не менее захватывающие истории.

Такие случаи волновали Прибыткова не от скуки, какая часто нападает на капитанов 1-го ранга в отставке, а из научного интереса. Не только издавая журнал, изучающий все непознанное, но и лично занимаясь спиритизмом, Виктор Иванович жаждал стать свидетелем необычного явления лично. Его покойная супруга, Елизавета Прибыткова, считалась одним из лучших медиумов России, а на спиритических сеансах чего только не виделось и не слышалось. Однако Прибыткову не хватало главного: он мечтал, чтобы загадочное явление случилось в редакции журнала: не на сеансе спиритизма, а само собой, лучше при свете дня. Случилось так, чтобы последние скептики убедились: мы живем в мире, где непознанное проявляет себя во всей силе.

Мечта сбылась. Придя утром в редакцию, Виктор Иванович занялся материалами следующего номера, на секундочку закрыл глаза, а когда пробудился от сонного оцепенения – сказалась усталость последних дней, – обнаружил, что редакцию его посетила неведомая сила. Из шкафов, из его стола, с полок были сброшены все бумаги, подшивки журнала, папки и вещи, сейф распахнут и выпотрошен, впрочем, наличные деньги остались нетронуты. Прибытков сразу понял, что стал свидетелем редчайшего явления: физической манифестации энергетической силы, которая устроила подлинный разгром, причем в мгновение ока.

Ни до чего не дотрагиваясь, он вызвал из салона Демчинского фотографа с легким переносным аппаратом и просил сделать бесценные снимки, доказывающие, что редакцию посетило непознанное явление. В следующем номере выйдет сенсационная статья с фотографиями. Что вы на это скажете, господа научные скептики? Прибытков заранее предвкушал, какой шум поднимет публикация в спиритических кругах.

Радость оказалась подпорченной. Когда фотограф взрывал очередную магниевую вспышку, делая снимок, в редакцию заглянул господин, видеть которого Виктору Ивановичу было неприятно, особенно в момент торжества. Он кисло поздоровался, всем видом намекая, что гостю совсем не рады и лучше бы ему исчезнуть, как призраку. Исчезать гость не собирался. Он деловито огляделся.

– У вас был обыск? – спросил он, как будто журнал, изучающий спиритизм и дозволенный цензурой, это революционный листок.

– Вам, господин Ванзаров, с вашей полицейской прямолинейностью этого не понять, – со всей возможной дерзостью ответил Прибытков.

– Вы слишком плохо обо мне думаете, – последовал немедленный ответ.

Виктор Иванович печально улыбнулся: хорошо, что чиновник сыска не знает, насколько плохо он о нем думает. Да и как хорошо думать о человеке, по вине которого погиб спиритический кружок «Ребуса» и вообще случились ужасные события. Ему бы следовало указать на дверь, чтобы ноги его тут не было.

– И думать нечего. Все очевидно, – только сказал он.

– Мне тоже очевидно, – сказал Ванзаров, разглядывая разбросанные по полу бумаги.

Такую дерзость стерпеть было нельзя.

– Неужели? Что вы говорите? Вот это сюрприз. – Прибытков старался источать иронию, как если бы рассерженный осьминог плевался чернилами. – Тогда постарайтесь угадать, что здесь произошло!

– Сколько ставите?

– Сто рублей! – выпалил редактор, считая, что ему брошен вызов. – Готовы принять пари?

Сумма составляла две трети месячного жалованья чиновника сыска. И в кошельке таких денег у него не было. В случае проигрыша выводы логики обойдутся довольно дорого. Но они того стоили. Тем более вызов нельзя оставить без ответа.

– Принимаю, – сказал Ванзаров.

Прибытков многозначительно скрестил руки на груди.